Цитаты из книг автора «Валерий Духанин»

Тебя где-то не приняли, развернули, отвергли, и ты готов уже испепелить этих людей, не оставить камня на камне, будь дана тебе чудотворная сила.

Обиженный – всегда «невольник чести», ему всегда кажется, что его, такого хорошего, способного, умного, неправильно поняли, не приняли, оттолкнули.

падшести, то есть чувство покаяния, печали о грехах. Ошибочно отнимать «у сердца заповеданное ему Самим Богом, существенно и логически необходимое для сердца чувство покаяния и усиливаться раскрыть в сердце, в противность порядку, в противность установлению Божию, те чувствования, которые сами собою должны явиться в нем по очищении покаянием, но совершенно в ином характере»[76]. Да, сердце создано для чувств духовных, для того, чтобы быть обителью Бога, иметь к Нему непрестанную любовь. Но пока в нашем сердце живет грех, пока нашего сердца касаются хотя бы малейшие нечистые чувства, оно, как знакомое лишь с плотскими и душевными ощущениями, не имеет никакого понятия о чувствах духовных, благодатных. Поэтому «сердце, усиливаясь вкусить божественную сладость и другие божественные ощущения и не находя их в себе, сочиняет их из себя, ими льстит себе, обольщает, обманывает, губит себя, входя в область лжи, в общение с бесами»[77].

Святитель Игнатий постоянно акцентирует внимание на том, что в нашем состоянии падения и удаленности от Бога единственно дозволенным сердцу чувством и должно быть чувство нашей

Святитель поясняет, что сочиняемые изображения мира невидимого делают ум как бы вещественным, низводя его от истинного и духовного к лживому и вещественному. При этом сердце оказывается неспособным к покаянию, поскольку оно начинает услаждаться образами мнимодуховного мира. Если же человек укосневает в таком состоянии, «то являющиеся ему образы получают чрезвычайную живость и привлекательность. Сердце при явлении их начинает разгорячаться и наслаждаться беззаконно, или, по определению Священного Писания, прелюбодействовать (см. Пс. 72, 27). Ум признает такое состояние благодатным, божественным: тогда – близок переход к явной прелести бесовской, при которой человек теряет самовластие, делается игралищем и посмешищем лукавого духа»[72].

Итак, воображаемые и принимаемые в уме образы Спасителя, Божией Матери, ангелов, святых, всего, что относится к миру духовному, не есть на самом деле принадлежность духовного мира, а лишь наша субъективная мечта и иллюзия, не истина, а только личина истины. Более того, эти образы, впечатления становятся стеной между нашей душой и подлинным духовным миром, препятствуя уму молитвенно восходить к Богу.

Вообще в аскетической традиции началом всех зол и началом самообольщения единогласно признается принятая ложная мысль, доверие всем помыслам и ощущениям, рождающимся в нашем испорченном естестве. Святитель Игнатий разъясняет это, опираясь на антропологию: «Ум наш имеет способность мышления и способность воображения; посредством первой он усваивает понятия о предметах, посредством второй усваивает себе образы предметов. Диавол, основываясь на первой способности, старается сообщить нам греховные помыслы, а основываясь на второй способности, старается запечатлеть соблазнительными изображениями»

Достаточно тебе быть убежденным, что падший человек есть сокровищница всех грехов; иные из грехов обнаруживаются своим действием, а другие живут как бы не действуя и таким образом вводят подвижника в заблуждение о несуществовании их. Будь пред Богом яко единая цельная язва и моли о исцелении и спасении, не обращая большого внимания на брани и не удивляясь пришествию их, как бы совершающемуся вне порядка»

приходится вступать в брань с невидимым врагом, однако это является лишь попутной задачей, а не специальной, особенной целью православной аскезы. Иначе азартное увлечение бранями отвлечет от главного и приведет к мнению о себе как о великом борце. Сознание и ощущение своих побед даст повод войти в душу самомнению и высокоумию. И так получится, что по причине самой победы мы потерпим страшное поражение. В духовной жизни для нас главный плод и цель – «пребывание умом и сердцем на Небе и в Боге»[66]. Во всей духовной жизни для нас главное – Сам Господь Бог наш, жизнь в Нем, по Его воле и заповедям. Необходимо приблизиться к Нему, устроить из сердца своего обитель для Духа Святого, а Господь Сам поразит всех наших врагов. И еще: святитель Игнатий делает существенное замечание, что не должно самому выдумывать, мнить о себе как о пребывающем в невидимой брани и видящем эту брань. Подчас мы сами рисуем в своем воображении искушения вражеские, тогда как надо бы внимание переносить на молитву ко Господу. Так, святитель пишет одному из своих духовных чад: «У тебя нет видения бесовской брани, а только мнение этого видения. Такое мнение опаснее самой брани.

борьбе, когда наконец человек окрепнет духовно, когда «от живой веры в Бога рождается полная покорность Богу; а от покорности Богу – мир помыслов и спокойствие сердца»[65]. Святитель замечает, что не должно осуждать себя, если случится преткновение в невидимой брани. Нам свойственно падать, и сама брань полезна для нас, так как учит смирению, почему святитель никогда не советовал уходить от брани чрез оставление места, в котором пришла брань. Одним из превосходнейших оружий в невидимой брани также является превращение лукавых помыслов в добрые, подмена страстей добродетелями. Так, например, с приходом помысла гнева полезно вспоминать заповеданные Господом кротость и незлобие, а с приходом печали вспоминать силу веры и слова Господа о Его непрестанной заботе о нас. Однако, когда страсти взволнуются, лучшим оружием все же остается молитва. Касательно всей невидимой брани стоит учесть одно важное предостережение: целью духовной жизни должна быть не борьба с демонами, а единение с Богом.