Рождественские истории

Снеговик не шелохнется возле школы на посту. Это днем, а ночью, сволочь, похотливое мурло, он бежит, куда придется, чтоб коитус совершить. Вам такие непотребства даже в самых страшных снах не приснятся, что исполнил над Снегуркой Снеговик. Он хлестал ее по жопе – руки-крюки, что с них взять? И без всяких без прелюдий, без красивых нежных слов, навалился на Снегурку, отпердолил и ушел.

– А дело бывало, – коза поудобнее устроилась в качалке и раскурила трубку, – и я с бараном гуляла… Э-э, к-хм, пожалуй, об этом в другой раз расскажу. – Нет, давай сейчас! – запрыгали вокруг козлята, – такую сказку ты нам еще не рассказывала! – Такую сказку я никому не рассказывала, – коза мечтательно закатила глаза.

Как следует поднапрягшись испускаю громогласный пердеж. Самый верный способ выяснить, остался ли в офисе кто-нибудь еще. Пердю я раскатисто и достаточно звонко, чтоб звук добил до крайних уголков этажа, но недостаточно для того, чтоб он вернулся ко мне эхом. Ни возгласов возмущения, ни восторженных аплодисментов. Наверное, так звучит одиночество.