В некотором царстве, в некотором государстве,

где издалека долго течёт река Волга,

жила-была девочка Соня.

По утрам кашку ела, коли в сад не ходила,

играла и мультики глядела,

в обед пюре, да сосиски трескала,

в общем, жила Соня весело.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Как ни странно, но Соня была самой обыкновенной девочкой.

– Нет-нет-нет, я вовсе не обыкновенная, я – замечательная потому, что всё-всё замечаю! – шутливо грозя пальчиком, говорила Соня. И с этим, конечно, было трудно поспорить.

Но всё же в огромном мире очень много девочек с темно-русыми вьющимися волосами, большими, широко распахнутыми серо-зелеными глазами, пухлыми губками и розовыми щечками. Жила она на окраине шумного города, в одном из больших ничем не примечательных девятиэтажных домов. На самом последнем, под самой крышей этаже, откуда открывался вид на соседние дома и тянущиеся ввысь к небу стройные тополя.

Сидя на подоконнике и уткнувшись носом в стекло, она часто разглядывала спешивших по своим делам людей. Сверху те казались ей маленькими и коротконогими. Люди потешно размахивали руками, крутили головами и изо дня в день сновали по двору, по только им ведомым маршрутам. Совсем недавно Сонечка подросла настолько, что наконец-то сумела дотянуться пальчиком до кнопки лифта. Соня так этим гордилась, что ещё целую неделю, снисходительно посматривая на своего верного товарища по шалостям, котёнка Жеку, говорила ему:

– Эх, ты, мелюзга, мелочь пузатая. Котёнок не обижался, видимо соглашаясь с ней. Ведь кому, как ни кошкам знать, что быть маленьким в мире больших любящих тебя людей не так уж и плохо.

Однажды, в один из ненастных осенних вечеров, когда окна домов вспыхивают тёплыми разноцветными огнями, а бабушки и мамы на кухнях готовят ароматные булочки к чаю, Сонечке подарили небольшую пеструю коробку, на которой большими печатными буквами было написано: «ДОМИК ДЛЯ ГНОМИКОВ». Девочка была очень рада подарку. Сразу открыв коробку, она увидела набор брёвнышек, черепиц для крыши, крохотные дверку и окошки, а кроме этого, малюсенькое резное крылечко. Судя по всему, из этого должен был получиться очаровательный домик. Соня позвала Дедушку, и они вместе принялись мастерить жилище для гномиков. Не прошло и получаса, как на столе перед ними стояла маленькая-премаленькая избушка. Да такая красивая, что у Сони просто дух захватило – стены были выполнены словно из настоящего дерева, черепица на крыше была ярко-красной, а дверь и окошки выкрашены в цвет полуденного неба.

Посмотрев на всю эту красоту, Соня подумала, что ей непременно хотелось бы побывать внутри домика. Но как ни была мала Сонечка, а было ей всего шесть лет и несколько месяцев, она могла в него только заглянуть, и то, лишь одним глазком.

Несколько последующих дней Соня с удовольствием играла с подарком, но скоро он ей наскучил, так как игрушек у неё было много. А поэтому, через какое-то время, домик оказался в самом дальнем углу детской комнаты. Любопытный паучок сплел затейливую паутинку на крылечке, крыша и стены домика покрылись пылью. Девочка совершенно о нем забыла, и только пронырливый котёнок Жека иногда подходил к домику, обнюхивал его, а надышавшись пылью, и несколько раз чихнув, обиженно отворачивался и уходил прочь по своим кошачьим делам. Так бы и закончилась эта история про домик для гномиков, если бы не одно обстоятельство. Приближалась новогодняя ночь – ночь волшебства и чудес.

Тридцать первого декабря, после полудня, в то самое время, когда Мама и Бабушка суетились на кухне, готовя всякие вкусности на праздничный стол, а Дедушка и Папа во главе с Соней наряжали пушистую зелёную ёлку, во входную дверь тихонечко постучали. Соня, как всегда, первой кинулась открывать дверь, а распахнув её, к удивлению никого за ней не обнаружила. Лишь на придверном коврике лежал маленький конвертик с такой же маленькой сургучовой печатью, на которой была изображена раскрытая книга. На самом же конвертике было написано только два слова. Так как Соня читала ещё не очень хорошо, она решила отнести конвертик Маме.

– Мама, смотри! Смотри, что я нашла! Мама, вышедшая на крик из кухни, была не очень рада, что её отвлекли от важных дел. Она как раз отправила в духовку очередной пирог, а ведь всем известно, что пироги дело очень серьёзное. Поэтому сначала она попросту решила, что это обыкновенные детские шалости, но увидев принесённое Соней письмо, даже немного растерялась:

– Ух ты, какой он маленький! – Мама, умиленно всплеснув руками, взяла аккуратно конвертик и, присмотревшись, прочла: «Для Ворчуна».

– Хм, странно…, – рассматривая его со всех сторон, пробормотала она.

– Но у нас нет никакого Ворчуна! Конечно, если не считать Дедушку, – здесь Мама тихонечко, чтобы тот не услышал, рассмеялась.

Она задумчиво повертела конверт в пальцах и хитро подмигнула Соне:

– Ох уж наверняка это письмо волшебное, недаром же его прислали под Новый год. Соня от восторга громко зааплодировала и завертелась волчком, подпрыгивая на одной ножке.

– Ура! Вот здорово!

– Здорово-то, здорово, да вот только где же мы будем искать этого, хм… Ворчуна? – Мама огляделась вокруг, как если бы это могло ей помочь в поисках.

– Конечно, мы могли бы вскрыть конверт и прочесть, что там написано, только…, – видимо, пришедшая в голову мысль ей не очень понравилась. Помедлив немного, будто размышляя о чём-то важном, Мама присела на корточки возле Сони и, пристально посмотрев той в глаза, сказала:

– Запомни, Малыш, хорошенечко запомни! Читать чужие письма очень и очень нехорошо, просто скверно! – Соня утвердительно кивнула.

– Но нам, пожалуй, ничего другого не остаётся.

Вместе с Соней они принялись осторожно открывать конверт, стараясь не повредить печать, а, вскрыв, увидели сложенный вчетверо ярко-рыжий, как солнышко на закате, кленовый листик, на развороте которого красивым аккуратным почерком было выведено: «БУКВЫ ИСЧЕЗЛИ!»

– Странно, ничего не понимаю! – растерянно пожала Мама плечами.

– Какие буквы, куда исчезли, да и кто такой, в конце концов, этот Ворчун?

Соня тут же с воодушевлением принялась было вслух фантазировать, как им найти загадочного Ворчуна, но к её большому сожалению, времени у Мамы на это не было ни капельки.

Она очень торопилась на кухню, откуда уже доносился чарующий аромат свежеиспеченной сдобы, поэтому положив конвертик себе в карман, Мама, посмотрев на часы, прервала Соню:

– Думаю сейчас, проказница, самое время тебе немного поспать и набраться силёнок. Должен же кто-то мне помочь накрыть на стол. А кто такой Ворчун и где его искать мы подумаем после, когда ты отдохнёшь. Ведь всё одно, сейчас в голову ничего не приходит. Соня робко попыталась протестовать, но Мама была как никогда непреклонна.

– Если пусто в голове, не найти ответа мне, – пробурчала Соня себе под нос. Она любила всякие присказки, время от времени сочиняя их на ходу, чем часто смешила домочадцев.

В этот раз в голове было действительно пусто, просто ни одной мало-мальски полезной мысли.

Мама поцеловала Соню в щёчку, слегка пригладила непослушные прядки и вернулась к своим делам. А Соня, вконец расстроенная тем, что загадку так и не удалось разгадать, сердито шмыгая носом и пыхтя, отправилась к себе в спальню. Спать днём Соня не любила, считая это делом бесполезным, и в целом, сущим наказанием. Она рассерженно несколько раз пхнула кулачком подушку, взбивая её.

– На тебе, на! – Соня изо всех сил ударила подушку ещё несколько раз.

– Получай! – она уже всерьёз примерилась запустить ею куда-нибудь в угол, но вдруг, замерев, передумала. Аккуратно, почти ласково уложив подушку на постель, она погладила её, и хитренько прищурив глазки, еле слышно нараспев сказала:

– Мягкая подушка – добрая подружка, тайну, кто такой Ворчун, прошепчи на ушко, – от мысли о том, что уж коли нужные идеи к ней не приходят, то, в конце концов, могут присниться, Соне на душе стало гораздо легче. Довольная собой, вертясь и дрыгая ногами, Соня накрылась одеялом, которое, как и следовало ожидать, оказалось кусачим, за что по обыкновению получило несколько увесистых пинков. Бой с одеялом закончился полным разгромом последнего. Скомкав и затолкав ненавистную «колючку» в дальний угол кровати, Соня принялась разглядывать рисунки на обоях. Все они были известны Соне вплоть до мельчайших чёрточек. Она уже давно заметила, что если глаза слегка прищуривать, то привычные очертания волшебным образом изменялись, сплетаясь в замысловатые узоры и превращаясь в неведомых сказочных существ. Иногда она видела пучеглазых золотых рыбок со спадающими вуалью хвостами, иногда тонконогих с ветвистыми рогами оленей. Но чаще всего ей виделся белоснежный хохлатый какаду, потешно наклоняющий голову и раскатисто пришепётывающий:

– С-о-н-я, С-о-н-я!

Соня в ответ дразнилась:

– Попка-дурак! – и высовывала язык. В этот раз попугай изменил своим правилам и, раскачиваясь из стороны в сторону, твердил лишь одно:

– Во-ррр-чун, Во-ррр-чун! – Соня, стараясь держать глаза зажмуренными, спрашивала в ответ:

– Кто это? Кто? – но птица только встряхивала крыльями и невозмутимо продолжала бубнить о таинственном Ворчуне. Незаметно для неё самой, мысли в голове у Сони спутались, она несколько раз с наслаждением причмокнула, и, наконец, её сморил сон, сладкий, как сахарная вата, которую иногда покупал ей Папа…

ГЛАВА ВТОРАЯ

– Так, перестань, не хнычь, не хнычь! Хватит уже слезы-то лить! Я тебе еще сто раз повторю – не ясно ничего. То, что сорока натрещала, так она известная болтушка – наплетет невесть что, а ты и поверил! Даже если это произошло, мир не без добрых людей, да и мы, хоть и малы, чего-нибудь да стоим!

Соня сквозь дрему услышала чье-то хныканье и добрый, чуть ворчливый голос. Она никак не могла разобрать: спит она или уже проснулась. А потому решила, что, если слегка приоткроет глаза, ужасного ничего не произойдет, зато тут же все станет ясно. Стараясь не спугнуть невидимых ею собеседников, не двигаясь, она чуть-чуть прищурила один глаз, потом другой, но так ничего и не поняла. Желание узнать, кто же это там разговаривает, было так велико, что набравшись смелости, Соня распахнула оба глаза и тут же испуганно крепко их зажмурила.

То, что она увидела, сильно поразило Соню, и что уж скрывать, даже испугало. Она по-прежнему находилась в своей комнате, но – удивительное дело! – оказалось, что лежит она посреди подушки размером с целое футбольное поле. При этом подушка, одеяло, сама кровать, да и вся комната в целом были, как и прежде, ей знакомы, только всё стало во много-много раз больше.

Наконец, собравшись с духом и решив до крайнего случая не плакать, а нужно сказать, что Соня была очень храбрая девочка, она осторожно окинула взглядом комнату. Платяной шкаф в углу, упираясь в потолок, словно в облака, возвышался чёрной отвесной скалой; маленький плюшевый медвежонок, с которым Соня так любила засыпать, даже лёжа на боку, оказался выше неё, а любимые мамины шторы раздувались на окне подобно парусам огромного пиратского корабля.

– Йо-хо-хо! – Соня ошарашенно почесала в затылке. Неторопливо осмотревшись и найдя тропку среди складок постели, девочка, словно по холму, вскарабкалась вверх по одеялу. Подойдя к краю кровати, медленно, остерегаясь оступиться, она заглянула вниз.