I

Даже самый непредвзятый наблюдатель назвал бы меня в эти дни круглым неудачником.

За три недели до момента Икс меня бросила девушка. Было очень неприятно узнать, что к тому времени она уже несколько недель изменяла мне с Ромкой-бугаём и теперь уходит к нему, потому что я – скучный нелюдимый зубрила. Ну что ж, бывает. Скучный – может быть, нелюдимый – наверняка, а зубрилой я себя совсем не считаю, но ей виднее.

Через два дня я полностью провалил соревнования по самбо. Переволновался, да ещё уход дорогой-любимой Настеньки наложился, и в результате я взял всего один бой, да и тот с трудом. Тренер, конечно, подбадривал, но настроение было препаршивое. Тогда я ещё не знал, что это – только начало.

До момента Икс оставалось две недели, когда у меня украли телефон. Дешёвая звонилка – смартфон я так и не купил, хотя присматривал уже в магазинах, – но и её было жалко: эта древняя «нокия» оставалась моей верной спутницей с самого поступления. И даже как вытащили, не заметил. Надо быть внимательнее – сам виноват. Зато смартфон всё-таки купил.

Потом была несвежая пицца. Потом – травма на тренировке: после неудачного броска слегка потянул связку. Ничего серьёзного, но тренер сказал:

– Ты, Тёма, перетрудился, по-моему. Отдохни лучше, а через недельку приходи. Заниматься-то ты можешь, растяжения там почти и нет, но не стоит. В общем, давай, будем тебя ждать.

Тогда ни я, ни он не знали, что через неделю никуда я не вернусь.

За два дня до этого поворотного события в моей жизни украли ещё и кошелёк. Деньги – тлен, а вот кошелёк – нет: он, как и «нокия», тоже верный спутник с поступления. Красивый, чёрный… Был.

Ну, а потом случился час Икс.

Я шёл на тренировку после недели отдыха, и тут мне впервые за весь этот чёртов месяц повезло: по дороге в спортивный манеж попался лоток, где какой-то доморощенный кузнец продавал ножи. Ну, я и остановился посмотреть. А потом ещё и купил один, за который, вообще говоря, вполне можно было и срок получить. Такой вот рояль в кустах: у меня был при себе швейцарский перочинный нож, но это не оружие. А вот добротный тесак с клинком в двадцать сантиметров длиной – это уже что-то.

А когда я уже сворачивал к манежу, всё и произошло. Просто нога вдруг не ощутила опоры на ровном полу, я качнулся, взмахнув руками и тщетно пытаясь удержать равновесие, а потом рухнул рожей вниз с высоты в пару метров. Прямо в мягкую болотистую землю.

Несколько секунд прошли в полной неподвижности. Выражаясь учёным языком, я испытал когнитивный диссонанс и впал в шоковое состояние, а выражаясь простым – охренел от неожиданности. Потом встал, отряхнулся, осмотрелся. Вокруг с одной стороны расстилалось болото, с другой начинался лес. Харьков с его институтом уплыл, как «Титаник».

– Во, блин, – только и сказал я.

II

Если верить статистике Департамента Контроля Реальности, то из попаданцев в другие миры только пятнадцать процентов остаются в живых и обнаруживаются спасательными командами. Остальные либо умирают, либо пропадают без вести, читай – тоже умирают, только их трупы не находят.

Что такое Департамент? Ну, это такая международная организация, типа Интерпола, только Интерпол ловит преступников, а Департамент занимается пространственно-временными разломами, связями с параллельными мирами и любой аномальщиной на Земле. Если вы видите призрака – звонить нужно… нет, не им – в полицию, а уж полицейские всё осмотрят и передадут вызов Департаменту. Если, конечно, у вас там действительно призрак, а не сосед в простыне или белая горячка.

Ну, и попаданцами тоже они занимаются. Отслеживают и закрывают разломы, ищут пропавших, если это возможно, возвращают обратно угодивших к нам иномирян, контактируют с властями в других мирах и так далее. Такая вот работа. Так что о параллельных мирах на Земле не знают разве что африканские пигмеи, да и то сомнительно. И настоящего шока со мной не случилось: предупреждён – значит, вооружён. Хотя, конечно, спокойствия это не прибавило.

Ладно, самое время сесть и обдумать ситуацию. Сесть было толком некуда, так что пришлось отойти к лесу, где обнаружился прекрасный гладкий валун, будто нарочно созданный для моей задницы, которую тут же и ощутил. Повеяло холодным ветром, но вообще, по ощущениям, тут градусов пятнадцать, не меньше, да и солнышко греет. Подумав, я скинул осеннюю куртку и аккуратно положил её рядом. Пригодится ещё.

Итак, что мы имеем? Я угодил в разлом пространственно-временного континуума. Квантовую теорию поля у нас не преподавали, так что механизм этого действия я не знал, да и не нуждался в таковом. Вокруг – однозначно другой мир, разломы невозможно использовать как порталы в одном и том же пространстве-времени. Теоретически за мной может прийти помощь, но раскатывать губу не стоит: кому я, на хрен, нужен? Пропал и пропал. Это ещё догадаться надо, что я в разлом угодил, и тогда Департамент отправит спасателей. А если аномалия схлопнется, то дело не уйдёт дальше нашего отделения полиции.

Каковы мои возможности? Вот краткое досье:

Артём Левченко. Свежеиспечённый аспирант Национального аэрокосмического… бла-бла, короче – Харьковского авиационного института. Специальность – проектирование ракетной техники. Очень нужные познания в моём положении, не находите? Полезные навыки: общая википедийная эрудированность, занятия самбо и вообще боевыми искусствами вроде школьного увлечения у-шу, инженерное мышление, глубокие познания в области технических наук – чай, в универе всё-таки учился, а не просто баклуши бил. Рост средний, телосложение среднее – не бодибилдер, но и не задохлик: борьба есть борьба. Волосы чёрные, глаза карие, кожа светлая. Характер флегматичный. Не женат.

Последнее, пожалуй, было самым приятным. Меньше людей с той стороны, кому я небезразличен.

Какие у меня перспективы? Местность вокруг мало походила на посаженные культивированные леса, где сосны растут ровными рядами, и заблудиться практически невозможно; больше сходства с архангельскими чащами. Болото – мягкое покрытие из мха и трав, под ним вода. Кажется, я видел даже кусты каких-то ягод, но с этим надо пока погодить. Лес, начинавшийся за спиной, – лиственный, с густым подлеском. Можно было бы напустить на себя умный вид и определить виды деревьев, но ольху от орешника я только по орехам смогу отличить, так что это безнадёжная затея.

Собственно, если климат тут тоже архангельский, то мне конец – можно хоть сейчас достать свежекупленный нож и вскрыть себе яремную вену. Я попросту не успею набрать запасов на зиму, особенно учитывая собственное невежество в отношении навыков выживания и создания этих самых запасов. Всё, чем я мог похвастаться – это прочитанным томиком о Робинзоне Крузо, обрывками программы по «Дискавери» с Беаром Гриллзом, который пытался выжить любой ценой, всё той же Википедией, которую читал в поездах, и, пожалуй, больше ничем.

Поразмыслив, я решил отложить долгосрочные перспективы, а особенно мысли о «зима близко», до лучших времён. Сейчас надо было решить первоочерёдные проблемы: ориентация на местности, вода, еда и жильё.

Для начала я выбрал дерево покрасивее и, оставив рюкзак с борцовской формой внизу, полез наверх. Последний раз я занимался подобным ещё в детском возрасте, но оно как ездить на велосипеде: раз научился, то никогда уже не забудешь. Так что на вершине я оказался довольно быстро, после чего выругался и полез вниз – дерево оказалось недостаточно высоким.

Пришлось искать другое. Будучи наверху, я заприметил одно, но на земле найти его оказалось куда сложнее – здесь всё выглядело совсем по-другому. Только после упорных поисков, наконец, нашлось вроде бы то самое, и я повторил манёвр – на этот раз удачно, несмотря даже на недовольно ноющую связку в травмированной ноге. Лесной исполин лишь самую малость не дотягивал до нормальной девятиэтажки, обзор открылся прекрасный, но огорчающий, потому что вокруг до самого горизонта не наблюдалось никаких признаков цивилизации.

Сплошной, мать его, лес на севере, за ним – горы, на юге – болота, перемежающиеся какими-то рощицами. Горы на западе и широченная полоса моря на востоке. Единственное, что меня порадовало, это сверкающая на солнце тонкая нить реки на юго-западе. По крайней мере, от жажды я не умру. От паразитов, которые могут водиться в местной воде, от болезней в ней же – это да, но не от жажды.

Спустившись, я провёл ревизию инвентаря – скорее, для успокоения самого себя, чем по необходимости, потому что всё своё скудное имущество знал и так. Нож, ещё один нож, швейцарский (с пинцетом, пилой, шилом и прочей ерундой вроде консервного ножа), рюкзак, смартфон, горстка монет и бумажных гривен, борцовская курточка-самбовка (наряд вроде кимоно, только короткий), запасная футболка и носки, туристические часы, ботинки-борцовки и, кажется, всё. Ещё эластичный бинт на ноге. Берцы, удобные просторные штаны, демисезонная куртка, футболка – это то, что на мне. Дела плохи, если подумать. У Робинзона Крузо целый корабль барахла был, к тому же он попал на тропический остров, а не в умеренный пояс, как я, и то ему пришлось несладко. Но это потом. Отчаяться я всегда успею.

Закинув рюкзак за спину и сунув чехол с ножом в карман, я зашагал в направлении реки.