трели на обелиск, ожидая, что будет дальше, но объяснять им, жалким животным, Корнюшин ничего не стал. Объясняют достойным, а их удел – убивать, умирать и поклоняться.
Поэтому Жрец молчал.
Дождался полной тишины и с плавной неспешностью поднял правую руку. Гигантский обелиск медленно приподнялся над кузовом. Челы ахнули.
– Склонитесь! – прогремел Корнюшин.
И вновь улыбнулся, разглядывая падающих на колени челов.
Жаждущих…
Ещё живых