я спросил хранителя коллекции Мартина Клейтона, к какой области, по его мнению, Леонардо относил эти произведения: к науке или к искусству? И, спросив, я сразу же сам понял, что это глупый вопрос. “Мне кажется, Леонардо не увидел бы разницы”, – ответил хранитель.