Отзывы на книгу «Сказать почти то же самое. Опыты о переводе»

От природы я любопытна, и это меня когда-нибудь погубит. Или вознесет, не суть. Именно любопытство заставило меня ухватить "Опыты о переводе", утащить их к себе и увязнуть на целую неделю. Сначала я читала книгу как обычно, потом открыла блокнот и стала конспектировать незнакомые слова, удачные примеры и названия книг, перевод которых хотелось бы почитать, а так же имена скульпторов, режиссеров и музыкантов, проскальзывающие на страницах. Эко невероятно эрудирован, он рассказывает, приводит примеры из разных областей, мягко шутит. Признаюсь, продираться сквозь тексты наподобие "субстанция сугубо лингвистической манифестации не подвержена супрасегментным изменениям" было неимоверно трудно, а размышления над схемой SL1/C1->SL2/C1a, где Ca1 > C1 и вовсе заставили почувствовать себя умственоотсталой.

Еще "Опыты..." заставили пожалеть об отсутствии в книгах (традиционных, естественно) гипертекста. Примечания составляю примерно треть объема, а листание страниц туда-сюда в поисках примера перевода, отсылки к имени или изданию, пояснений переводчика было утомительно и рассеивало внимание.

Книга невероятно интересна. Вы когда-нибудь задавались вопросом, как перевести "Войну и мир" на французский? Казалось бы, переводи и все, но вот незадача - первая глава почти полностью уже на французском.

А вот что такое гипотипосис? А экфрасис? Весьма занятные штуки оказались.

А что нужнее сохранить при переводе стихов: рифму, размер, стиль или содержание? А как быть, если автор написал стихотворение просто ради шутки или в рамках литературной игры, например, не использую слова с гласной "А"? Как это перевести?

А имеет ли право на существование перевод "Божественной комедии" Данте, исполненный в таком стиле:

"Когда моя герлёнка скажет: "Хай",
Всем чувакам - хоть языки глотай"?

Как ни странно, ответ на последний вопрос звучит как: "Да конечно, но лучше не надо".

Еще очень понравились подглавы о стихотворении По "Ворон" и "Случай Джойса".

Вдобавок хочется сказать огромное спасибо переводчику "Опытов..." Андрею Ковалю. По-моему, он совершил невозможное - перевел книгу о переводе так, что сохранились и остались понятными все примеры, все двусмысленности и отсылки. Особое восхищение вызвал перевод стихов из литературной игры. По условиям стихотворение должно быть переведено без использования слов с одной из гласных букв по очереди, при этом сохранялся размер, смысл и упоминание "механизма" и названия танца. Думаю, когда доктор Эко включил эту главу в книгу, он не задумывался, как несладко придется его переводчикам.

Единственное, чего я не могу принять, так это безбожный спойлер по "Маятнику Фуко" - одна фраза, которая раскрыла всю тайну. А я еще не читала!

И напоследок возьму на себя смелость ответить:

Иногда я задаюсь вопросом: не пишу ли романы только для того, чтобы позволить себе эти отсылки, понятные лишь мне самому?

Нет, доктор Эко, вы все это пишете в том числе и для таких любопытных, как я, чтобы мы получали пинок и бежали заниматься самообразованием. Тогда, может быть, мы дорастем до уровня вашего "Образцового читателя".

Представьте, что вы возвращаетесь назад во времени (ну и как тут не вспомнить Полный назад! ?) и встречаетесь с Умберто Эко. Радостно извещаете его о своем почтении. Или осыпаете критическими упреками, в зависимости от того, как вы относитесь к великому и неподражаемому. А потом, желая хоть как-то проявиться перед разносторонним мастером, говорите:
– Я тут книгу (вашу/не/вашу/свою собственную/нужное подчеркнуть, первый вариант лучше не выбирать) перевел.
Эко посмотрит на вас внимательным взглядом и скажет:
– Very well. Покажи.
Человек послушавшийся достоин всяческих наград за смелость. Потому что Эко настолько уходит в суть текста и разноязычные лабиринты, что, если вы не полубожественное переводческое создание, он вас отполноназадит – и в смысле перевода, и вас лично как переводчика.

Перевод, делает Эко вывод и выносит его в название книги, это сказать почти то же самое, потому что то же самое сказать невозможно – и на то множество разных причин, основные, конечно, это разность языков и социокультурный статус читателя, который, подбери ты хоть самое правильное слово, не будет воспринимать текст, как нужно, особенно если ты и сам не смекаешь, какие секреты текст в себе затаил.

В этом сборнике Умберто Эко делится своими размышлениями, своими и чужими успехами и провалами в переводе, собственным бесценным опытом. Размах у книги большой – множество примеров, более чем на шести языках (итальянском, испанском, французском, немецком, английском, латыни; затрагиваются интересные примеры из языков более экзотичных, русском в том числе), и к каждому Эко относится критически, всесторонне рассматривает и оценивает его.

Самое интересное, что частенько Эко разбирает собственные книги и их переводы, и если до этого сборника вы читали его романы как скорее приключенческое или еще какое полотно (за мной, например, был грех в юности), то вам широко откроется их по-ученому извращенная бездна, где Эко не хотел и не мог останавливаться, играл с читателем и с самим собой, иногда едва не снося крышу самому себе же. И тут хочется не только перечитывать его романы с соответствующей базой, но и рыдать над переводчиками, которым мастер не давал спуску, снабжая их секретами к своим текстам и требуя качественных замен и верных, на его взгляд, решений.

Меньшую, но весомую часть книги составляют философские размышления о границах перевода, о том, что хорошо, а что не очень, и что вообще перевод такое – не только когда речь заходит о переводе с одного языка на другой, но и о переложении произведения в совершенно другую субстанцию – фильм, например, или комикс. И Эко был бы не Эко, если бы не подкинул читателям несколько любопытных исторических казусов на эти и многие другие темы.

Кстати, ввиду специфического многоязычного текста стоит заметить, что издатели проделали неплохую работу, снабдив его множеством разнообразных сносок и разделом с потрясающим названием «переводы переводов».

Книга горячо рекомендуется переводчикам, лингвистам (состоявшимся и будущим) и всем, кто интересуется литературным мастерством: Умберто Эко, как обычно, вольно и невольно дает множество ценных советов авторам и всем причастным.

Умберто Эко - человек-вселенная. И я это утверждаю с полной уверенностью в своих словах. Мне уже доводилось встречаться с ним как с автором, ученым, просто умным и обаятельным собеседником (к сожалению, не моим), а на этот раз он открылся мне как переводчик и, что даже еще более интересно, как переводимый автор.

Книга "Сказать почти то же самое. Опыты о переводе" - прекрасное чтение для тех, кому хоть иногда доводится переводить что-то для чужих глаз (или ушей). Но и тем, кто просто читает книги в переводе и хочет понимать механизмы появления именно тех, а не других, слов и выражений в их языке, стоит заглянуть на ее страницы. Работа изобилует не только теоретическими выкладками, на которые горазды учебники, но и массой практических примеров, перевод которых - отдельный колоссальный труд тех, кто работал над составлением этой книги.

Что впечатляет больше всего, так это необычная точка зрения на переводы - глазами автора, чьи книги переводились. Эко настоящий полиглот, потому со многими своими переводчиками работал напрямую, предлагая им идеи для передачи того или иного интертекстуально сложного отрывка.

Читая книгу, я не раз кусала себе локти, ведь 5 лет назад, когда я писала диплом по практике перевода, мне очень не хватало именно такой книги, чтобы подтвердить свои размышления словами маститого ученого, умеющего формулировать то, что вроде как очевидно любому практикующему переводчику, так, чтобы сразу было видно солидность мысли.

Хотя лично я люблю Эко как раз за его остроумие и умение доносить доступно сложные вещи:

Переводить - всегда значит "счищать" часть последствий, предполагавшихся словом оригинала.

Если бы перевод касался отношений между двумя языками, в смысле двух семиотических систем, тогда основным, непревзойденным и единственным примером удовлетворительного перевода был бы двуязычный словарь.

А еще в книге замечательные примеры. Один из самых любимых представляю вам. Он показывает, что синоним синониму розь, и если заменить в "Гамлете" одни слова другими, предлагаемыми словарем в качестве синонимов, то может получиться настоящий кавардак:

Королева - Что ты хочешь проделать? Уж не хочешь ли ты унижтожить меня? На подмогу, на подмогу, ох!
Полоний (в задней части) - Эй, там! На подмогу, на подмогу, на подмогу!
Гамлет (вытаскивая шпагу) - Каким образом? Мышь? Пронзен, за червонец, пронзен!
Рубит ятаганом сквозь занавеску.
Полоний (в задней части) - Ох, меня замочили!
Бухается лбом оземь и подыхает.

Итак, Умберто и перевод. Кое-кто, кого я слегка недолюбливаю, о чем-то, что нежно люблю – конечно же, надо прочесть. Книга основательная и познавательная, но в итоге я осталась с тем же, с чего начинала – Умберто мне по-прежнему не мил.

И ладно бы его высокомерие всегда подтверждалось исключительными знаниями, недоступными простым смертным. Так нет же! Начинает казаться, что то, что Эко считает троном, на самом деле, в лучшем случае, автобусное сиденье над колесом, и то, что кое-кто на него так резво вспрыгнул, еще не делает его королем автобуса. Взять, например, увеселения с программой машинного перевода – ах, глупая-глупая, не использовала для анализа контекста ономастические указатели, и Библию плохо перевела, про многозначность забыла, архаизмы не выучила. «А я-то ого-го, а она-то фу-фу-фу!» - вот, если честно, примерный уровень аргументации, потому что выбрать примитивную программу а-ля промт и потешаться над тем, что у нее – невероятно, правда? – плохо получается переводить сложный художественный текст, это как смеяться над ребенком без ног, бегая вокруг его инвалидной коляски. Ни один человек в здравом уме не будет прописывать для такого рода программы каждую возможную смысловую связку и определять все возможные коннотации каждого слова, в 2003 году это тоже было ясно, к тому же, господин Эко мог хотя бы выбрать себе более продвинутого соперника, а не простенькую Babel fish.

Да и в целом, книга оставляет спорное впечатление – она сразу о многом, но ни о чем. Потому что многие вещи должны быть уже знакомы хорошему переводчику – получается просто этакий обмен опытом «а я это перевел вот так», но при этом автор так усердно все перемудрил, что стороннему читателю и даже студенту соответствующего факультета будет сложновато продраться сквозь дебри этого текста – так что тем, кого могли бы ждать в этой книге открытия, удовольствие от новых идей может быть изрядно подпорчено их сложностью для понимания.

Это книга о переводе, написанная итальянским писателем Умберто Эко. Писателя этого я ненавижу так же страстно, как люблю книги о переводе. Я металась между этими двумя чувствами почти год, и наконец победила любовь к искусству.

За что можно любить книги о переводе? Начать с того, что я сама переводчик, и хоть сейчас уже отошла от непосредственно перевода в технические дебри оного, лингвистическое любопытство во мне не пропало.

За что можно ненавидеть Эко? У меня вызывает отторжение его бомбёжка читателя десятками тысяч незнакомых средневековых имён, событий или высоконаучных терминов, самолюбование, высокая степень снобизма... В общем, достаточно для того, чтобы больше не брать ни одной его книги в руки.

Вчера я закрыла книгу и поняла, что всё осталось на своём месте: я не стала меньше ненавидеть Эко и по-прежнему тащусь от лингвистически направленных книг.

О чём же "Опыты о переводе"?

Это не учебник для студентов иняза, поскольку Эко сразу выстреливает высоко и обычные студенты до него не допрыгнут. Однако студенты аспирантуры, профессиональные филологи и прочие небожители царства переводологии и лингвистики, владеющие более чем двумя иностранными языками, наверняка найдут эту книгу занимательной.

Это и не сборник лингвистических казусов для широкой аудитории, т.к. для понимания написанного требуется владеть такими понятиями, как когнитивные типы, ядерные интерпретанты, молярное содержание, регулятивные идеи, семантические постулаты, экфрасис, гипотипосис... Ну, может, не владеть, но хотя бы не бояться. В общем, Эко в своём стиле.

Говоря о стиле и снобизме Эко, меня весьма покоробило то, что он с нескрываемым презрением отзывается о некоторых переводчиках, которые, на его взгляд, где-то допустили оплошность. Так, он рассказал, что однажды редактировал переведённую с английского книгу и наткнулся на упоминание "прогона поезда", который в контексте книги был совсем не в тему. Эко не без самолюбования отметил, что редактировал, не имея английского источника под рукой, но, тем не менее, догадался, что под "прогоном поезда" имелось в виду training course (тренинг). Из-за этой ошибки, Эко (цитирую) "позаботился о том, чтобы переводчику не заплатили". То есть работа по переводу целой книги для Эко перечёркивается одним-единственным ляпом. Будучи человеком из богатой семьи, Эко не задумывается о том, что перевод книг стоит минимум (!) в 10 раз меньше, чем перевод контрактов, руководств по ремонту тракторов или по повышению яйценоскости кур. Это значит, что переводчику надо перевести в 10 раз больше, чтобы получить те же деньги. А художественный перевод обычно отнимает в несколько раз больше сил, чем технический. Неизвестно, сколько тысяч слов перевёл в тот день тот бедняга-переводчик, у которого под конец дня вылетел "прогон поезда" вместо "тренинга". Я извиняюсь за свой французский, но нафига тогда редакторы в издательствах сидят, раздувая щёки от собственной важности? Задача редакторов в том числе - править косяки переводчиков.

Ещё один нелицеприятный момент в книге был, когда Эко рассуждал о переводе на разные языки сотен и сотен отсылок в его "Имени розы" к другим литературным произведениям всех времён и народов. Ну, то есть предположим, у него герой говорит что-то вроде "Буря мглою небо покрыла. Кажется, дождь собирается." На русском вы наверняка идентифицировали обе отсылки, к "Зимнему вечеру" Пушкина и мультфильму о Винни-Пухе, даже если они даны не слово в слово. А представьте, что они не к нашему времени относятся, а к какому-нибудь верхне-немецкому средневековому эпосу или переводу Элиотта или Джойса. Вы как переводчик знаете наизусть всего Элиотта и Джойса на итальянском? Даже если вы их читали, нереально слёту определить, что пять слов из какой-то фразы Эко - это в точности итальянский перевод какого-то не самого популярного писателя или поэта. А вот Эко считает иначе и весьма нелестно отзывается о какой-то переводчице одной из его книг, которая такую отсылку не узнала и перевела "в лоб".

Другой неприятный момент из книги касается темы машинного перевода, о которой Эко мало что знает, зато напыщенно рассуждает на протяжении двух глав. Так получилось, что я какое-то время работала в этой области, и хотя не считаю себя профессиональным лингвистом-информатиком, мне бросается в глаза, что в этой области Эко, мягко говоря, некопенгаген. Даже делая ссылку на то, что книга писалась в 2003 году, и машинный перевод тогда был не настолько продвинут, как сейчас, я считаю непростительной халатностью, что Эко не встретился с профессионалами в этой области, чтобы показать им свои выкладки.

Начать с того, что он использовал одну из самых несовершенных на тот момент онлайн-систем автоматического перевода, Babel Fish. Причём, он с упорством, достойным лучшего применения, называет её Альтавистой, хотя эта компания всего лишь купила Babel Fish и поставила себе его на сайт. Это как если бы Яндекс купил Промт и поставил бы его себе на главную страницу. Промт от этого не станет называться Яндексом.

Переводя разные замысловатые фразы в этом примитивном переводчике, Эко пускается в рассуждения о недостатках машинного перевода. Его ошибка в том, что он критикует только один из типов автоматических переводчиков, по иронии судьбы самый несовершенный, rule-based-переводчик, т.е. когда из грамматическо-синтаксической системы одного языка осуществляется перевод в систему другого языка за счёт того, что программируются все эти правила и все возможные варианты перехода между ними. Программирование только одной языковой пары может занимать годы, так что это экономически нецелесообразно. Этими игрушками, как правило, играются лингвисты, которым не надо думать о хлебе насущном и которым только дай зарыться в грамматическо-синтаксические дебри.

Наиболее же оптимальным и экономически выгодным является статистический перевод (в данный момент лучшие представители - Google и Bing), который активно развивается с начала 90-х, так что при всём желании Эко не мог не знать о нём.

Кроме того, скармливать автоматическому переводчику художественные тексты - это как кормить лобстером 9-месячного ребёнка. Может, чего-то он там и съест, но впрок оно не пойдёт, и продукт будет испорчен. Машинный перевод затачивается в основном под экономически целесообразные типы текстов, где простой и по возможности фиксированный синтаксис сочетается с высоким спросом на рынке переводов. Как нетрудно догадаться, это технические тексты. Художественный же перевод под силу только живому человеку.

Но чего-то я завелась :) Прямо не рецензия получилась, а экскурс в мир автоматического перевода.

Положительные моменты у книги тоже есть. Я прониклась глубоким уважением к русским переводчикам Эко, Елене Костюкович и Андрею Ковалю. Это феерически талантливые люди, которые, по выражению одного блогера, "могут перевести что угодно с какого угодно языка".

Вот отрывок из "Острова накануне" в переводе Костюкович, цитируемый в "Опытах...":

Вот, значит, кораллы! Первое впечатление, по записям, было беспорядочным, ошеломленным. Огромная тканевая лавка, где раскинулись штофы, атласы, плисы, тафта, парча и паволоки, травчатые, лощеные, узорочные; позументы, бахромки, плетежки, галуны и кисти, покрывала, накидки, шали, палантины. И вдобавок ткани жили и дышали, колыхаясь, как сладострастные восточные танцовщицы.
В сей ландшафт, который Роберт не умеет описать, видя такое впервые и не помня слов для похожих зрелищ, врывались сонмы существ, их-то он опознать был способен, приравнявши к чему-то виденному. Эти существа рыбы, и снуя, они пересекались, как белые пути падучих звезд августовской ночью, но подбор и сочетание чешуек показывали, сколько в природе имеется окрасок и сколько их может присутствовать одновременно на едином фоне.
Бороздчатые, дорожчатые, с полосами то вдоль, то впоперечь, а то наискосок, или волнистыми; чубарые, как инкрустированные, с прихотливо разбросанными пятнами, пестрые, рябые, многоцветные, разномастные, одни кольчатые, а другие крапчатые, или разубранные прожилками, напоминающими пластины мрамора. Были рыбы с рисунком аспидовым, были цепями оплетенные, были усыпанные глазурями, в горошек были и в звездочку; наикрасивейшая опутана тесемками, с одного бока винного колера, а с другой сливочного; чудо было наблюдать, как тесьма искусно перевертывалась и укладывалась новыми рядами, и без сбоев, дело рук изощренного мастера.

Коваль же делает, на мой взгляд, восхитительные поэтические переводы, а также переводы лингвистических казусов, множество примеров которых можно найти в тех же "Опытах..."

Здесь же процитирую другой пример. Один из сонетов Данте к Беатриче выглядит следуюшим образом:

Приветствие владычицы благой
Столь величаво, что никто не смеет
Поднять очей. Язык людской немеет,
Дрожа, и все покорно ей одной.
Сопровождаемая похвалой,
Она идет; смиренья ветер веет.
Узрев небесное, благоговеет,
Как перед чудом, этот мир земной.
(пер. А.М.Эфроса)

Один американский филолог Энтони Олдкорн решил "перевести" Данте на современный язык:

When she say hi, my baby looks so neat,
yeh fellas all clam up and check their feet.
She hears their whistles but she's such a cutie,
she walks on by, and no, she isn't snooty.
You'd think she'd been sent down from the skies
to lay a little magic on us guys.

Это не проблема для Андрея Коваля:

Когда моя гирлёнка скажет "Хай",
Всем чувакам - хоть языки глотай.
Их свисты ей слышны, но мимо ловко
Идет она, и всё тут: не дешевка!
Ты скажешь, что её прислали свышки
Слегка околдовать нас, ребятишки.