Смеётся, запрокидывая голову, а я чувствую, как внутри снова оттаивает тот лёд, который расползается по венам, когда он не рядом.
– Разве можно любить вот так, Тём?
Останавливается, снова поворачиваясь ко мне.
– Как, Мышка?
– Как я тебя. Так, что больно дышать, больно говорить…Разве так можно любить?
– Нельзя, – качает головой, проводя костяшками пальцев по моим скулам, нежно обхватил пальцами подбородок и склонился к моему лицу, – нельзя, Нари…это аномалия. Это неизлечимая аномалия.