– Не отряд, а одни калеки, – ворчал Зуй, торопясь прочь от саней. – Так ползком и поползём к вольным городам: безногие и безрукие.
– И как ты без рук поползёшь? – хмыкнул Синир, поспешавший следом.
– Как змея, на пузе.
Чёрные крылья ворона почти касались крыш. Сокол кружил, едва не задевая тучи. Слишком разные они были, слишком чужие. Не летать соколу и ворону вместе, не делить на двоих одно небо.
Вырванный из чрева матери раньше срока по решению самой матери. Лишённый положенного природой времени, лишённый пресветлого имени, лишённый естественных родов и естественной смерти, он был обречён на новую жизнь, что обещала вдохнуть в него ведьма.