Нежиться в отсветах чуда, случившегося в Дюнкерке, значило бы вернуться в летаргию. Черчилль не позволил рассматривать Дюнкерк как повод успокоиться, вроде теплой постели в морозную ночь. Он хотел проложить им мостик к новым сражениям и новым возможностям для триумфа. И не на условиях германского агрессора, а там и тогда, когда этого захочет Великобритания.