© КнигИздат, 2022

© Р. Бедыгов, 2022

Предисловие переводчика

Мне уже приходилось отмечать, что сонеты Шекспира в нашей стране не переводил только ленивый. Их популярность вполне обоснованна. Вот и я признаюсь в таком прегрешении. В 2005-м году вышло первое издание этой книги, получившее ряд откликов читателей и замечаний критиков. С учётом сказанного, сейчас я с благодарностью выношу на их суд второе её издание с небольшими правками и должен высказать некоторые мысли в оправдание своего поступка.

В Советском Союзе я, как и другие читатели, начинал с С.Маршака и был восхищён его переводом. Но всё познаётся в сравнении. Помимо его варианта удалось прочитать и множество других, ознакомиться с оригиналом, подробными комментариями к нему и критическими высказываниями, в результате чего у меня сложился свой образ поэта и драматурга. Не буду утомлять дорогих читателей множеством параллелей, приведу лишь некоторые из них.

Сонет 73-й у Б.Пастернака. Мне не понравилось выражение «в веток голизне» да и другие строки, слабо передающие трагизм звучания оригинала.

Сонет 11-й у В.Микушевича. В оригинале автор пишет, что природа создала его друга прекрасной печатью и он должен оставить множество своих живых копий, чтобы память о нём надолго сохранилась в потомках. Микушевич же зканчивает свой перевод словами «поверь… и своей печатью заверь», словно человеку надо идти с бумагой к нотариусу.

У С.Маршака:

Сонет 20-й. Поскольку друг поэта красив, как самая прекрасная женщина, но создан мужчиной, то поэт не может любить его как женщину (это по поводу сексуальной ориентации Шекспира), друг волен поступать с ними как угодно, но должен по-настоящему, т. е. по-мужски, любить только поэта. А у Маршака: «Люби меня, а их дари любовью». Такую непонятную концовку можно объяснить только тем, что «в Советском Союзе секса не было» и переводчик постеснялся выразиться яснее.

Сонет 33-й. По-маршаковски «Бывают тучи на земле, как в небе». Да, порой на Земле бывает просто невыносимо, но такая строка крайне неудачна.

Сонет 38-й. «Стань музою моей десятой». По-русски «дело десятое» можно отложить напоследок, им даже можно пренебречь. Мне ничего не оставалось другого, как написать: «Так пусть десятикратно затмевает/ Все девять Муз моей, десятой свет».

Сонет 50-й. Поэт с тяжёлым чувством едет домой после расставания с другом. Даже конь его плетёся медленно, невзирая на шпоры, как будто понимает состояние души своего хозяина. У Маршака про чувство говорится: «Когда оно со ржаньем мчится вскачь». Давайте же и мы поржём над такой строкой!

Сонет 112-й. Читаем: «Я не боюсь гадюк, сплетённых вместе». Для этого нужно быть очень смелым человеком, хотя и одинокая гадюка достаточно опасна. Но я говорю об этом сонете лишь потому, что во времена Шекспира было поверье, что благодаря тончайшему слуху гадюка умеет отличать друзей от врагов, и образ её в данном случае имеет положительный характер, на что нет даже намёка в рассматриваемом переводе. А чего стоят у него такие непонятные выражения, как «Пускай я буду по-милу хорош» и т. п.

Но довольно обо всём этом. Моим настойчивым желанием было довести до современного читателя авторский текст понятным языком, как можно более близким к оригиналу, при этом не теряя его художественных достоинств, о чём пусть судит сам читатель. А для самых любопытных и настойчивых переводам несть числа, благо с книжным голодом у нас давно покончено. Правда, цены кусаются, благодаря чему махровым цветом расцвело пиратство, но я о другом. Вместе с книжным изобилием и разумной, благожелательной, необходимой критикой на рынок хлынули потоки всякой чуши, от которой уши вянут. Уже можно прочитать, что Шандор Петефи якобы не погиб, а попал в Сибирь, что Мартин Борман был советским агентом, что пирамиды и многое другое нам преподнесли инопланетяне на блюдечке с золотой каёмочкой, что жизнь зародилась не на Земле и т. п. И это не мудрено. Особенно много фейков мы проглатываем в настоящее время по любому поводу. Поэтому не стоит удивляться тому, что критики давно покушаются даже на авторство сонетов Шекспира. Осталось только написать, что он вовсе не жил на свете, а его метрики подложны. Можно было бы смириться с тем, что лингвистические изыскания вроде бы свидетельствуют об участии других авторов в творчестве Шекспира, но это, на мой взгляд, тоже сомнительно.

О чём же поведал нам автор в своём глубоко лиричном и прекрасном произведении и какие выводы можно сделать из него при внимательном и непредвзятом прочтении? Итак. Поэт служит в театре в качестве актёра. Хотя театр существует с древнейших времён, но и в XVI веке актёрское ремесло всё ещё считается позорным и приносит только горечь подаяния. У поэта есть любимая женщина, от которой он почти без ума, но предпочитает называть её лишь «смуглой дамой», так как она достаточно разгульна, коварна и изменчива. Есть и глубоко любимый друг, молодой красавец-аристократ, ведущий праздный образ жизни, не осознающий её быстротечности и без сожаления растрачивающий своё состояние. Но этот друг бесконечно любит театр и самого актёра и покровительствует его ремеслу, которое пристало к поэту, как пятна к красильщику. В благодарность этому автор не раскрывает имени своего покровителя, а на людях делает вид, что они совсем не знакомы, хотя очень любит бывать у него в гостях и с огромным сожалением уезжает обратно. Поэт многократно повторяет другу, что жизнь проходит очень быстро, его красота рано или поздно увянет и что есть всего лишь один способ сохранить её для будущего, а именно: взяться за ум, жениться и наплодить как можно больше детей, подобных себе. И поэт глубоко прав: в Средние века продолжительность жизни была совсем не велика из-за семилетних, тридцатилетних и столетних войн, эпидемий, засух, морозов и т. д.

Для чего же я так пространно излагаю содержание произведения, да ещё хочу добавить, что когда любимая женщина поэта уходит к его другу, то, пережив это глубокое потрясение и понемногу придя в себя, он изобретает тысячи причин убедить самого себя, как это ни парадоксально, в том, что они покинули его именно из любви обоих к нему самому! Ответ прост: всё изложенное неопровержимо доказывает подлинность авторства Шекспира! Все события, изложенные в произведении, автобографичны и являются результатом глубоких внутренних переживаний и раздумий. Пусть любой сомневающийся представит себе на минуту какого-нибудь беззаботного гуляку лорда Саутгемптона в роли создателя этого шедевра: как такому найти время, чтобы глубоко вжиться в образ героя, как выкроить дни и часы для кропотливой работы по изложению переживаемого на бумаге да ещё в недостижимо блестящей форме? И, наконец, если он, без ложной скромности, осознаёт подлинную красоту своего творения, увековечившего его любимого друга, то зачем скрываться под чужим именем? Ведь писатели любят признание, славу и берут себе псевдоним лишь по серьёзным основаниям, каковых в данном случае мы не наблюдаем, а уж какой-никакой заработок куда как нужнее актёру, а не лорду.

Имя Кристофера Марлоу тоже на слуху, но и он был большой любитель пожить на широкую ногу, подраться, почесать кулаки. Так что создатель «Тамерлана» также не убедителен в качестве «претендента на престол». Думаю, комментарии излишни.

Что касается сексуальной ориентации Шекспира, то пусть на эту тему ломают копья её любители – Бог им судья, но всё содержание сонетов безоговорочно доказывает, что ориентация у него правильная, да и фамилия нашего «товарища Вильяма Ивановича», сами понимаете, ShakeSpeare, что означает «Потрясатель Копий», так что он сам кому хочешь копья сломает.

Разобравшись с авторством, перейдём теперь к более приятному разговору. Шекспир не смог бы стать создателем таких проникновенных сонетов, если бы не довёл их до высокой степени совершенства как по форме, так и по изяществу языка и внутреннего содержания. Это, впрочем, относится и ко всем другим его прозведениям,