Действующие лица

Дож Венеции.

Брабанцио, сенатор.

Два других сенатора.

Грациано, брат Брабанцио.

Лодовико, родственник Брабанцио.

Отелло, генерал, мавр.

Кассио, его лейтенант, то есть заместитель.

Яго, его поручик.

Родриго, венецианский дворянин.

Монтано, предшественник Отелло в управлении Кипром.

Шут, в услужении Отелло.

Герольд.

Дездемона, дочь Брабанцио и жена Отелло.

Эмилия, жена Яго.

Бьянка, куртизанка, любовница Кассио.

Офицеры, дворяне, послы, музыканты, матросы, слуги.

Первый акт происходит в Венеции, остальные – на Кипре.

Акт I

Сцена 1

Венеция. Улица. Входят Родриго и Яго.

Родриго

 
Нет, Яго! Нет, ты что ни говори,
А больно мне, что ты, располагавший
Моей казной, как собственной своею,
Про это знал…
 

Яго

 
Да черт возьми, постой!
Меня совсем ты выслушать не хочешь.
Я презирать себя позволю, если
Хоть снилось мне все это.
 

Родриго

 
Ты всегда
Мне говорил, что ненавидишь мавра.
 

Яго

 
И от меня ты отвернись с презреньем,
Когда я лгал. Три знатных гражданина,
Желавшие доставить у него
Мне место лейтенанта, хлопотали
Усердно за меня. И этой чести
Я стоил; да, как честный человек
В том поклянусь: себе я цену знаю…
Но этот мавр, без памяти влюбленный
В свой гордый нрав и замыслы свои,
От этих просьб отвертывался: долго
Напыщенной какой-то болтовней,
Напичканной военными словами,
И, наконец, ходатаям моим
Он отказал. «Затем что, – объяснил он, –
Уже себе я выбрал лейтенанта».
И кто же тот избранник? Грамотей,
Великий математик, флорентиец,
Какой-то Кассио, с одной красоткой
Уже себя связавший по рукам,
Не шедший никогда пред эскадроном
И знающий порядок боевой
Не более прядильщика любого.
Теория лишь книжная одна,
С которою сенатор каждый в тоге
Не менее его знаком, хвастливость
Без сведений практических – вот все
Военное искусство флорентийца.
И все-таки он выбран – да; а я,
Я, чьи дела не раз Отелло видел
На Родосе, на Кипре, воевал
В языческих и христианских странах –
Попутного лишен внезапно ветра
Цифирником и счетчиком простым.
Он – лейтенант, а я – прости мне, Боже! –
Поручиком у мавра остаюсь.
 

Родриго

 
Что до меня, так я скорей желал бы –
Клянусь тебе – быть палачом его.
 

Яго

 
Тут никаким лекарством не поможешь.
Таков у нас порядок службы: тот
Лишь предпочтен, кто знатен и в фаворе;
Не следуют уж старому порядку,
Где первому наследовал второй.
Судите же теперь, синьор, вы сами:
Имею ль я один хоть повод быть
Расположенным к мавру?
 

Родриго

 
Так ему бы
Уж не служил я вовсе.
 

Яго

 
Успокойся!
Служа ему, служу я сам себе.
Нельзя, чтоб мы все были господами
И чтобы все имели верных слуг.
Конечно, есть такие подлецы,
Которые, почтительно сгибаясь
И ползая, влюбленные в свое
Презренное лакейство, как ослы,
Работают из-за одной лишь пищи;
А чуть они состарятся – так вон
Сейчас их гонят. Палками бы этих
Всех честных подлецов! Но есть другие,
Которые под маской верной службы
Скрывают мысль лишь о самих себе,
И, господам отлично угождая
Услужливостью видимой, меж тем
Свои дела ведут с большим успехом;
А понабив карманы, начинают
Самим себе служить и угождать.
Вот эти-то совсем не дураки,
И к их породе я принадлежу.
Да-да, синьор,
Будь мавром я, то б не остался Яго:
То верно так, как что Родриго – ты.
Служа ему, себе служу я только.
Свидетель Бог – тут ни любви, ни долга,
А только их личина для прикрытья
Намерений особенных моих:
Ведь внешними поступками раскрыть
Моей души и внутренность, и сущность –
Не все ль равно, что на ладонь ее
Всю выложить и дать в добычу галкам?
Нет, милый, я не тот, каким кажусь!
 

Родриго

 
Ну если он и здесь одержит верх,
Тогда всего добьется толстогубый!
 

Яго

 
Теперь скорей ее отца будите:
Пусть он бежит в погоню, отравляйте
Его покой, на весь кричите город,
Родню ее восстановить старайтесь;
Хоть он живет на почве благодатной –
Замучь его ты мухами; хоть он
И счастия великого добился –
Старайся ты то счастье растревожить,
Чтоб яркий цвет утратило оно.
 

Родриго

 
Вот дом отца! Я стану громко кликать.
 

Яго

 
Да, да, кричите сколько хватит сил,
Тем голосом ужаснейшим, которым
Вопят, когда в беспечный час ночной
Вдруг город многолюдный загорится.
 

Родриго

 
Брабанцио! Синьор!
 

Яго

 
Брабанцио! Вставайте! Воры! Воры!
Вставайте! Эй! Поберегите дом
И дочь, и сундуки! Эй! Воры, воры!
 

Брабанцио появляется в окне.

Брабанцио

 
Что тут за шум? Что значат эти крики?
В чем дело? Что случилось здесь?
 

Родриго

 
Синьор,
Домашние все ваши нынче дома?
 

Яго

 
А двери все у вас затворены?
 

Брабанцио

 
Да вам-то что? К чему вопросы эти?
 

Яго

 
К тому, что вы ограблены, синьор.
Вставайте же скорее, одевайтесь,
Не мешкая. Вам разорвали сердце…
Утратили вы часть своей души…
Да, в этот час, в минуту эту черный
Старик-баран в объятьях душит вашу
Овечку белую. Синьор, скорее
Набатом разбудите спящих граждан,
Иначе – черт вас в деда превратит.
Скорей, скорей!
 

Брабанцио

 
Да что вы, помешались?
 

Родриго

 
Знаком ли вам, почтеннейший синьор,
Мой голос?
 

Брабанцио

 
Нет, а кто вы?
 

Родриго

 
Я Родриго.
 

Брабанцио

 
Ах, негодяй! Да я ж тебе сказал,
Чтоб ты не смел пред этим домом шляться!
Ведь ясно я тебе уж объявил,
Что дочь моя не для тебя; а ты,
Отужинавши плотно и напившись
Напитков одуряющих, в безумье
Пришел сюда, кичась отвагой глупой,
Нарушил мой покой…
 

Родриго

 
Синьор, синьор!
 

Брабанцио

 
Но будь вполне уверен, что влиянье
Мое и сан тебя заставят горько
За это поплатиться.
 

Родриго

 
Ах, синьор,
Послушайте!
 

Брабанцио

 
Зачем ты мне толкуешь
О грабеже? Ведь город здесь, а дом мой –
Не ферма отдаленная.
 

Родриго

 
Синьор,
Почтеннейший Брабанцио, поверьте,
Я к вам пришел как добрый человек.
 

Яго

Черт возьми, синьор! Вы один из тех, кто откажется от служения Богу, если того потребует дьявол. Мы пришли сюда, чтоб оказать вам услугу, а вы принимаете нас за мошенников. Верно, вам хочется, чтоб ваша дочь сошлась с варварийским жеребцом, чтоб ваши внуки ржали подле вас, чтоб рысаки были вашими двоюродными братьями, а иноходцы – племянниками?

Брабанцио

Ты еще что за богохульник?

Яго

Я человек, пришедший вам сказать, что в эту минуту ваша дочь и мавр изображают собою зверя о двух спинах.

Брабанцио

 
Ты – негодяй!
 

Яго

 
А вы, синьор, – сенатор.
 

Брабанцио

 
За это ты ответишь мне, Родриго,
Ты мне знаком.
 

Родриго

 
За все я отвечаю.
Но будьте так добры, скажите мне,
По вашему ли мудрому согласью,
По вашему ль решенью ваша дочь
Прекрасная в глухую эту полночь
Отправилась без всякой стражи, кроме
Наемного мерзавца-гондольера,
В сластолюбивые объятья мавра?
Коль это вам известно и свершилось
По вашему согласью, значит, мы
Вам нанесли большое оскорбленье;
А если нет, так здравый смысл вам скажет,
Что этот гнев на нас несправедлив.
Не думайте, прошу вас, что, забывши
Приличие, над вами я пришел
Шутить и издеваться. Нет! Дочь ваша,
Когда на то не дали вы согласья,
Ужасно провинилась, повторяю,
Сковав свой долг, и ум, и красоту
С бездомным, безобразным чужеземцем.
Скорее убедитесь сами в том;
И если вы ее найдете в доме
Иль в комнате ее – за мой обман
Меня тогда предайте правосудью.
 

Брабанцио

 
Огня! Огня скорее высекайте,
Свечей сюда! Зовите слуг моих!
Со сном моим все это слишком схоже…
Уж мысль одна о том меня терзает…
Огня, огня, вам говорят!
 

Скрывается в окне.

Яго

 
Прощайте!
Я должен удалиться. Неприлично,
Неловко мне, по званью моему,
Свидетелем явиться против мавра;
Оставшись же, я должен это сделать.
Ведь наш сенат, я знаю, не накажет
Отставкою его, а разве легкий
Даст выговор: он так необходим
Сенаторам для предстоящей кипрской
Войны, что уж никем другим они
Отелло не заменят в этом деле.
Вот почему, хоть он мне ненавистен,
Как муки адские, но должен я
Флаг выкинуть любви – конечно, мнимой;
А вы, чтобы верней его найти,
Брабанцио к «Стрелку» теперь направьте.
Там и меня найдете. До свиданья.
 

Уходит. Из дома выходят Брабанцио и слуги с факелами.

Брабанцио

 
Так правда всё! Свершилось злодеянье!
Нет, нет ее – и для меня теперь
Все в будущем лишь горечь и мученье!
Родриго, где, скажи, ее ты видел?
Несчастная! Ты говоришь, что с мавром?
О, кто ж теперь отцом захочет быть?
Как ты узнал, что то была она?
О, как меня ты страшно обманула!
Что ж, что она тебе сказала? Эй,
Еще огня, еще огня! Будите
Домашних всех! Как думаешь, успели
Они уж обвенчаться?
 

Родриго

 
Полагаю.
 

Брабанцио

 
О небеса! Да как ей удалось
Уйти из дома? Кровная измена!
Отцы, отцы, не верьте с этих пор
Ни в чем, ни в чем вы дочерям не верьте!
Да нет ли в самом деле чар таких,
Которыми влекутся в заблужденье
И молодость, и девственность? Родриго,
Ты не читал ли где-нибудь о том?
 

Родриго

 
Читал, синьор.
 

Брабанцио

 
Где брат мой? Позовите.
О, для чего, Родриго, я не отдал
Ее тебе!.. На поиски скорей!
Сюда – одни, туда – другие. Где же
Мне их найти? Не знаешь ли, Родриго?
 

Родриго

 
Я думаю, что указать могу.
Пошлите-ка сперва за доброй стражей
И следуйте за мною.
 

Брабанцио

 
Ну, веди,
Веди скорей! Я в каждом доме буду
Кричать, чтоб мне давали подкрепленье.
Берите-ка оружье. Призовите
Чиновников дозорных поскорее.
Идем! Идем, Родриго, добрый мой,
За этот труд тебя вознагражу я.
 

Уходят.