Первые 20 страниц очень сильно порывался захлопнуть книгу и не читать дальше. В голове крутилась только одна мысль: "Что за ахинея?" — Но пересилил себя. И не зря! Книге не хватило лишь чуть-чуть, чтобы я погрузился в неё с головой и проглатывал страницы, не замечая ничего вокруг. Чего же не хватило? Сейчас разберёмся.
После начального шока всё пошло, как по маслу: мир, описанный (вернее, показанный) Берроузом, — это ужасающий, отвратительный, ввергающий в шок и вызывающий рвоту коллаж из жестокости, грязи, разврата, мистики и бесчестия. Настоящий Постапокалипсис! Он выстреливает тебе в лицо ядом, пулей, фиалковыми духами, смрадом и спермой. От него невозможно убежать и отмыться. Берроуз заставлят тебя сначала предаваться всем порокам на "Le gran luxe", предоставляя все удовольствия на свете, а потом вышвыривает тебя в толпу, которая ест и пьёт помои из двух корыт с надписями "жратва" и "пойло", которые наполняются из огромной жопы и огромного пениса соответственно. Таков уж его мир — мир, над которым летает глазок камеры, не упускающей из вида ничего.
Почему же я поставил такую сравнительно низкую оценку?
Потому что к концу книги этот мир наскучил. Так как книга и не предполагает никакого сюжета (ведь это только смена кадров), то и привязываться особо не к чему. После прочтения 2/3 книги начинаешь зевать и пропускать страницы.
Надоело продираться через авторскую пунктуацию. Я не могу читать текст без разметки, если это не необходимо для стилистики и не помогает глубже вникнуть в текст (как у того же Джойса, когда он вставлял потоки сознания героев — там была постоянная смена мыслей, и пунктуация бы убила саму атмосферу мыслительного процесса). У Берроуза — нет ни того, ни другого. Он просто не ставит знаки препинания. Почему? Я так понял потому, что все они остались на других кадрах:
Сцены с той же загадочной структурой представлены на экране где перспектива остается постоянной. В углу кадров знаки пунктуации. Материал обрабатывается на компьютере. На незнакомом языке четко повторяется одно и то же сообщение словно таинственная шарада действующим лицом которой я становлюсь. На экране есть и слова это знакомые слова возможно мы прочли их где-нибудь давным-давно выписанные сепией и серебряными буквами которые расплываются превращаясь в картинки.
Возможно, автор такой пунктуацией хотел добиться максимального эффекта съёмки; когда камера скользит вдоль действия, не останавливаясь ни на миг. Смену кадров Берроуз давал либо многоточиями, либо тремя двоеточиями (:::). Я бы мог это принять, если бы это было к месту, но так это был просто текст, из которого украли 60% знаков препинания. Это очень сильно утомляет.
Я с радостью бы даже перечитал когда-нибудь эту книгу, но думаю, что сил ещё раз продираться через дебри нечто подобного:
Согласие на четвереньках раздвинутые ягодицы босые ноги в старой книге сумерки у бассейна юноша глубоко дышит угрюмые глаза опущены и долгое ДА сладкая боль вспыхивает красный пар вдоль его бедер спазмы восторга шипы сквозь ягодицы. Я переворачиваю страницу чувствуя как роза крутится живая в моей плоти. Рассветные глаза тугие колени дышащий юноша из его губ долгое ДА эрогенная агония тело испускает запахи плесени выжатые до полной луны. Отголосок вздоха. Фильм обрывается. Старая книга с обрезом из звезд серебряная бумага пальцы из другого воспоминания голые шорты и рубашка там четырнадцатилетний мальчик плоть испускающая пар.
— У меня не хватит.
И следующие 2 книги трилогии я тоже, пожалуй, пропущу мимо своего рид-листа.
