Мое доведенное до отчаяния воображение уже превратило его потрепанное пальто в кольчугу, а ржавое лезвие – в меч, хотя отказывалось признавать в нелепой вязаной шапочке сверкающий шлем. Даже у иллюзий есть свои пределы.