Корректор Индира Салихова

© Удалая Любовь, 2019

ISBN 978-5-0050-5078-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Кто в детстве мечтал о сестрёнке или братишке?! Уж точно не я! Но мне с рождения повезло как утопленнику: мало того что я родилась первой и всю оставшуюся жизнь мне это выходило боком, так ещё мы с сестрой родились как две капли воды похожие друг на друга. Слава богу, похожи мы были только внешне, в остальном мы настолько разные, как небо и земля. Я с детства была тихой и застенчивой, а вот Алла – нет: она как ураган сносила всё на своем пути, и главное, мой уютный тихий мирок, который я пыталась создать у себя в чулане, прячась от внешнего мира. Когда я прибегала к маме пожаловаться на сестру, мама вопросительно поднимала брови и делала удивлённый взгляд.

– Катерина. Ты же старшая, должна сестре уступать или решать конфликты сама.

– Да я на две минуты её старше…

«Будь они неладны», – возмущалась я про себя.

– Две минуты – это для вас как два года! Мне так врач говорил, – парировала мама.

– А врач, случайно, тебе не говорил, что нормальные люди по одному рожают за раз?!

– Катенька, доченька, люди всю жизнь мечтают найти родную душу, а вам как повезло: и искать не надо – вы есть друг у друга.

– Ни хрена себе повезло, да она хуже сатаны: от него – молитвами, а от этой заразы ничем не откреститься.

– Ох, как я тебя понимаю, но помочь ничем не могу. Кстати, я на юг собралась, а вы тут сами без меня, взрослые уже. И вообще, когда вы уже замуж повыскакиваете, и я вздохну спокойно? Да, и помни: ты за старшую!

«Всё, – подумала я, – накрылся мой отпуск».

Вечером, а точнее сказать, почти ночью, в полпервого, я занималась своим любимым делом – ела пельмени. Дожёвывая последний, я приступила к бутербродам, как у меня зазвонил телефон. Я посмотрела на кухонные часы и потёрла нос. Призадумавшись на пару секунд, я всё-таки сняла трубку.

– Алло.

– Привет, сестрёнка. Чего делаешь?

– Что и все порядочные девушки в такое время – ем.

– А-а… Понятно, ничего не меняется, – хмыкнула сестра. – Звоню тебя предупредить, что я улетела в Стамбул.

– Зачем?

– Хочу сделать себе пластическую операцию – убрать с носа горбинку. Может, накачаю губы.

– А мозги там, случаем, не накачивают, а то тебе не помешает.

Но потом я призадумалась: если она что-то в себе поменяет, нас перестанут путать! И я наконец заживу нормальной жизнью.

– Меняй всё! – закричала я в трубку. – Плачу!

– Деньги у меня, слава богу, есть! Я тебе по другому вопросу звоню. Помоги мне разобраться в одной ситуации, чтоб мне не возвращаться, а то операцию переносить нельзя, тут очередь желающих себя улучшить.

– Что ещё за ситуация?

– Помнишь, я с парнем встречалась, он меня замуж позвал, денег на платье дал. В общем, замуж я передумала, а вместо платья нос себе куплю. Сходи порви с ним вместо меня.

– Мозги себе купи! Что я ему скажу? «Прости, но моя сестра укатила с твоими деньгами, прости-прощай»?!

– Мозги нужны тебе! На хрена ты ему всё объяснять надумала? Он про то, что мы близнецы, не знает. Пришла, послала куда подальше, повернулась и пошла. Понятно тебе, дурында?

– Ну и наглая ты деваха, Аллочка. А деньги? А как его чувства?

– Деньгами с тобой поделюсь, дублёнку тебе привезу! Ну как? Засыпает там твоя совесть, а чувства… так он ещё спасибо сказать должен, что такое сокровище, как я, ему не достанется.

– Тоже верно, – поддакнула я. – Ладно, схожу. Говори, куда, когда и как он выглядит.

– Я тебя завтра проинструктирую! Бай, сестрёнка.

И положила трубку.

– И тебе не хворать.

Повертела я телефон в руках и полезла в холодильник за пирожными, заедать стресс.

– Всё. Накрылась диета, – вздохнула я, доедая пятую корзиночку с кремом.

Утро началось со звонка.

– Катерина! Как настрой?!

– Алка, а ты можешь его по телефону бросить? – заканючила я.

– Нет, не могу! Он всё-таки, как-никак, полмиллиона потерял, надо лично!

– Правду лучше всего говорить в глаза, но по телефону, – напомнила я ей народную мудрость.

– Катька. Ну что, сложно тебе в кафе посидеть вместо меня?

– Посидеть не сложно, мне врать сложно, я же двух слов связать не могу. Сама мне это вечно твердишь.

– А ты чего там, разглагольствовать собралась? Крикнула ему в лицо, что он подлец, развернулась и ушла. С гордо поднятой головой.

– Легко тебе сказать, а у меня совесть!

– У тебя не совесть, а дурость. Короче, иди к моему шкафу и достань красное платье, пусть он охренеет напоследок, кого потерял!

– Ни за что, – замотала я головой. – Я это безобразие не надену. Это не платье, это даже не юбка, это маленький отрезок ткани, причём прозрачный.

– Наденешь! – настаивала сестра. – Он когда тебя в нём увидит, забудет и про деньги, и про то, что ругаться умеет, так и останется стоять с открытым ртом.

Это, конечно, аргумент, но у меня закрутило от волнения живот.

– Оденешься, – продолжила сестра, – накрасишься поярче – и вперёд. Чтоб выглядела как я, а лучше, чтоб и чувствовала себя как я: глаза горят, походка от бедра и попа качается туда-сюда.

– Тогда пойду накачу, – сказала я и достала коньячок. Выпив прилично, я поплелась одеваться.

Достав Алкино красное платье и повертев его в руках, я похвалила себя:

– Молодец, Катенька, ты у меня умничка, правильно сделала, что закусывать не стала. Ну что, одеваемся – и на подвиги. Эх, Алла, чего бы тебе пацаном не родиться, как бы ты мне этим жизнь облегчила, – причитала я, натягивая платье.

Выплыла я на лестничную клетку, стою никого не трогаю, дверь закрываю, как сзади раздался голос.

Обворачиваюсь – стоит наша соседка, баба Нюра.

– Здравствуй, Алла.

Я хотела её поправить, как она продолжила:

– Вот сестра твоя какая порядочная девушка – скромная, добрая, не то что ты, кукла крашенная. Ты чего как проститутка вырядилась? Катюшу нашу позоришь, из-за тебя её замуж никто не берёт.

Я растерялась, смотрю на неё и думаю, что б такое ответить.

– Я тоже порядочная, у меня все семь кавалеров – и все по порядку, на неделе никто не повторяется. А вы завидуйте молча. А Катерина замуж сама не идёт, а не потому что не зовут.

– Много ты знаешь, – затараторила баба Нюра. – Тебе-то до сестры дела нет.

– А вам есть.

– А нам не только есть, мы её и замуж выдадим.

Я открыла рот.

– Меня? За кого?

– Да ты-то тут при чём? Говорю, Катюшу мы пристроим. К тёте Вале из 35-й внук на лето приезжает, холостой, вот мы их и познакомим. Где Катюшка? Дома аль на работе?

– Отпуск у неё, но дома её нет, – ответила я и стала спускаться.

– А когда она вернётся-то? – закричала баба Нюра.

– Да кто её знает, – ответила я и выбежала из подъезда.

«Вот это дела», – почесала я нос. Чё это наши старушки удумали судьбу мою устраивать? Неужели я так жалко выгляжу в свои тридцать с небольшим, что наш «антиквариат» перешёл к решительным действиям?

Доехав до кафе и перекрестившись, я решительно зашла внутрь. Обведя заведение взглядом, я увидела нужный мне объект. Как и описывала мне сестра, рыжий, конопатый, сидел и выглядывал в окно. Я решительно двинулась к нему.

– Привет, – сказала я.

– Привет, – улыбнулся мне парень и стал нагло меня разглядывать.

– Давно меня ждёшь? – спросила я его, усаживаясь напротив.

– Да уже лет как десять, – ответил он мне.

Я растерялась, но продолжала старательно изображать сестру.

– Короче, я пришла сказать, что тебя бросаю.

– Вот так сразу? – поднял он брови. И не успела я ему ответить, как к нашему столику подскочил мужчина с разъярённым лицом и с вопросом:

– Родная, а ты, часом, ничего не попутала?

Схватил меня за руку, попутно заехав моему спутнику в ухо. Я завизжала, платье, будь оно неладно, съехало до пупа, оставив меня почти в чём мать родила, так как лифчика эта тряпочка не предусматривала. На это шоу сбежались все. Мой спутник, быстро придя в себя и перепрыгнув через стол, решительно стал давать сдачи: заломив парню руки, подбив ему оба глаза и отпинав как следует, он наконец отпустил бедолагу на свободу. Я смотрела на него с восхищением! Парень мне подмигнул.

– Может, рано ты меня бросила?! Дай мне хоть один шанс. Я Иван, – протянул он мне руку. Я открыла рот.

– А я думала, Василий.

– Ну, если тебе так это имя нравится, могу и Василием побыть, – засмеялся он.

– Василий – это я, – услышали мы голос под столом.

Я подняла скатёрку, нагнулась и выпалила:

– Я тебя бросаю, всё, не звони мне больше, я Ивана люблю!

Василий икнул. А я как побегу. Остановилась я только через остановок пять. «Вот влипла, – вертелось у меня в голове. – Что я теперь сестре скажу?»

Но задание я всё-таки выполнила – успокаивала я себя: парня мы бросили, почти нового нашли.

Придя домой и выпив ещё сто граммов коньячку, я таки позвонила сестре.

– Алка, привет.

– Привет! Ну как всё прошло? Ну что, ты его бросила? Надеюсь, для него это было не очень болезненно?

– Если не считать перелома руки, синяков и пинков, думаю, не очень болезненно.

– Какого перелома? – удивилась сестра. – Он что, драться с тобой полез? Ты платье красное, как я тебе говорила, надела?!

– Надела.

– И что, не помогло?

– Ну почему не помогло, помогло – я тебе нового парня достала.

– Ладно, – смилостивилась сестра. – Не до него мне сейчас. Выполни ещё одну просьбу.

– Ну уж нет. Хватит с меня на сегодня приключений.

– Да нет, там всё намного проще. Мне с работы звонили, а я-то тайком в Стамбул улетела. Сходи вместо меня на планёрку, тебе и надо-то всего постоять да помолчать. Начальник выскажется и всех распустит, главное, увидит, что я на рабочем месте.

– Ладно. Работа – это святое. Схожу.

Трудилась моя сестрёнка в международной организации, точного названия я не помнила, помнила только то, что их контора занималась вроде нефтью. Приехала я, постояла возле двери, поплевала через левое плечо на удачу и под звон колокольчика, толкнув стеклянную дверь, прошагала вовнутрь.

Месторасположение я знала из многочисленных фоток сестры, любительницы «Инстаграма». Пройдя в конференц-зал и кивнув всем присутствующим, я со спокойной душой уселась в сторонке. Из кабинета вышел Алкин шеф – его я тоже узнала, спасибо социальным сетям. Начался разбор полётов, досталось всем: он орал как потерпевший, что планы горят, счета висят и многое другое. Все старательно что-то записывали и конспектировали, кто-то включил диктофон, чтоб не дай бог не упустить ни одного слова. Я сидела само спокойствие, поглядывая то на часы, то в окно – меня ждал обед!

– Алла Евгеньевна, – обратился ко мне директор. Я, забыв, что меня сегодня зовут по-другому, продолжала пялиться в окно.

– Алла Евгеньевна, – повысил он голос. Все в зале напряглись, а я поглядывала на часы.

– Вы что, издеваетесь? – перешёл он на крик. А я подумала: кому это так сегодня достаётся? Шеф не выдержал и подошёл ко мне. Я повернула голову.

– Вам чего? – обратилась я к нему.

– Алла Евгеньевна. Я вот стою тут и думаю: это вы на меня работаете или я чего путаю?

Я тут же опомнилась – блин, я же Алку замещаю.

– Да, простите, забыла, как вас зовут, я вас внимательно слушаю.

По залу прошёлся гул, и все уставились на меня.

– Алла Евгеньевна, – начал шеф. – Я, конечно, понимаю, что вы незаменимый работник, но наглеть так уж откровенно, может, не стоит?

– Если она такой незаменимый сотрудник, чего это вы тогда ей так мало платите? – начала я возмущаться.