Цитаты из книги «Биология просветления»

Человек – тоже животное, и на это вы наложили идею совершенного человека. Идея совершенного человека – нечто несуществующее. Это конфликт. Общество создало в вас этот конфликт путем навязывания вам идеи совершенного человеческого существа. Нет такой вещи, как «совершенное человеческое существо», но вы можете становиться человеческим существом, и как только вы становитесь человеческим существом, животных качеств больше нет. Вы – на три четверти животные и на одну четверть – все эти идеи и фантазии. Поэтому животное остается животным, и вы не хотите принимать этот факт. Единственная разница между вами и животным состоит в вашей большей сложности. У животных есть инстинкты, и поэтому они очень разумны в определенных вещах; но человек утратил животный инстинкт и не развил вместо него человеческий. Если в человеческой эволюции и есть какая-то цель, она в том, чтобы превосходить в себе животное и становиться полностью человеком. Такое человеческое существо уникально и бесподобно. Как только ты становишься человеческим цветком, ты становишься свободным от секса и других вещей, навязанных тебе культурой. Любого рода непрерывность закончилась. Эволюция достигла конца. Она закончилась, завершилась. Это просто цветок, испускающий свой аромат. Но общество заинтересовано в создании человека по общему образцу, и это препятствие, которое не дает вам расцветать в уникальный человеческий цветок.

Вы считаете себя центром Вселенной. Это основная ошибка, которую вы сделали. Садовый слизень вон там в такой же мере представляет собой выражение природы, как и человеческое существо. Что так важно в человеке? Как долго он был на этой земле? Что такое поэтическое содержание? Можете ли вы понимать содержание жизни? Она слишком обширна, ее невозможно измерить, но вы пытаетесь ее измерять. Это нечто неизмеримое. Проблема в том, что вы пытаетесь постигать ее в терминах своих понятий. Это невозможно. Вы должны позволять ей выражать себя по-своему.

На самом деле нет такой вещи, как срединный путь. Лулу: Я согласна; я его не нашла. У. Г.: И никогда не найдете. Между двумя крайностями есть срединный путь, но вы никогда этого не найдете. Буддисты говорили о срединном пути. Я не знаю, что они имели в виду. В этом нет смысла. Лулу: Возможно ли это вообще в отношениях, где один никогда не будет доминировать над другим? У. Г.: Если ты не хочешь, чтобы над тобой властвовали другие, то ты не хочешь властвовать над кем-то другим. Так что собой представляет это отношение? Пока есть отношения любого рода на любом уровне, оно скатывается к той или другой крайности. Лулу: Именно это я и обнаружила – либо ты властвуешь над кем-то и используешь его, либо над тобой властвуют и тебя используют. У. Г.: Если ты находишься вне поля противоположностей, то где тут отношение? В любом случае в отношениях ты ограничиваешься определенными человеком или вещью. Но если тебя не привлекают никакие человек или вещь, то где тут отношение?

Есть только восприятие, чистое восприятие без воспринимающего[28]. У. Г.: Мысль сжигается, и это создает энергию. Если вы интерпретируете это в соответствии со своим обусловливанием, выдаете ему жизнь. Слово, само по себе, безвредно, оно не имеет никакого эмоционального содержания. Проблема в образе, с которым вы связываете это слово. Женщина, мужчина, собака, Бог – все это слова, но образы, которые у вас с ними связаны, это источник неприятностей. Здесь, в этом состоянии, образы не приходят. Терри: Так вы говорите, что эта вещь, которую мы называем Самостью и считаем священной, – это всего лишь конкретный образ в данный момент, наделяемый значением? У. Г.: Как только ты наделяешь мысль образом, образ – это ты. В словаре нет никаких образов (в том смысле, что нет эмоционального содержания), только слово или изображение слова, и его значение. Так что в этом состоянии слова точно также интерпретируются. Иногда ты это делаешь, иногда нет, в зависимости от ситуации, в зависимости от природы вызова. Если необходим какой-то ответ, он есть в вызове, и он приходит.

Но, понимаете, даже тогда я бы говорил: «Я вижу и обоняю, и я являюсь розой». Но если я говорю, что я – роза, вы интерпретируете это мистически. Я никогда не могу быть розой (смеется), это не то,

Суббарао: Каково направление этого пути? У. Г.: (смеется) Кто может на это ответить? Никакого ответа нет. Так что вы можете только выяснять для себя, как внутри вас рождается эта мысль. Вопрос и есть эта мысль, и это – «я».

это взаимоотношение, никакого контакта с этим нет, а есть только контакт с вашим прошлым, с мертвой памятью о нем. Вы смотрите не на это; хотя ваши глаза сфокусированы на этом объекте, в действительности вы заглядываете в свою память. Суббарао: Йог находится в контакте. У. Г.: Не говорите о йогах. Никаких «йогов» нет. Все эти идеи «йоги», «запредельного» и всего такого – это движение мысли. Это должно прекращаться. Если это прекращается, то что тогда есть? Когда вы не знаете, что это такое, существует ли это вообще? Это не метафизический вопрос. Вы можете выяснить это для себя прямо сейчас.

Понимаете, ваш контакт с этим (часами) происходит только через слово. Это ваше взаимоотношение с объектом здесь. Пока есть

это взаимоотношение, никакого контакта с этим нет, а есть только контакт с вашим прошлым, с мертвой памятью о нем. Вы смотрите не на это; хотя ваши глаза сфокусированы на этом объекте, в действительности вы заглядываете в свою память.

Суббарао: Я могу не понимать это во всех его аспектах, но я нахожусь с этим в контакте. У. Г.: Вы не в контакте, вот что я говорю. Когда я спрашиваю, что это такое, вы говорите, что это часы. Вы не в контакте с этим, вы в контакте со своей памятью. Суббарао: Памятью о часах. У. Г.: Вместо того чтобы смотреть на эту вещь, вы просматриваете каталог памяти внутри себя. Как вы можете быть в контакте с этим, пока есть то движение? Суббарао: Вы говорите, что пока действует процесс называния, мы не можем входить в контакт с самой вещью или знать ее? У. Г.: Слова «вещь» и «объект» употребляются неправильно. Где находится объект без слова? Вещь – это объект, где находится вещь без слова?