Цитаты из книг автора «Туи Сазерленд»

Пора дать понять этим наглым соплякам, что незаменимых у нас нет.

– Все, кто был в одной кладке, всегда держатся вместе, всю жизнь, – объяснил он. – Учимся охотиться, драться, выживать. Вместе растём, проводим вместе всю жизнь. Воюем тоже всем гнездом. Каждый отряд земляных – это братья и сёстры из одной кладки. А если многих потеряли в бою, берём в приёмыши тех, кто остался один, и тогда получается новый отряд.

Между злом и добром каждый выбирает сам, заново, и неважно, что он делал прежде.

конце концов, какая разница, что думают о ней драконы, главное – принять саму себя такой, какая есть, и уже потом делать себя той, кем хочется быть, – долго, упорно и без обмана.

А мне нравятся твои маленькие морщинки. Арктик уставился на неё.

Постой, давай серьёзно. Объясни мне так, чтобы это перестало казаться бессмыслицей, – предложила она. – Что именно твоя мать требует сделать? – Перестань меня смешить! У меня будут эти странные маленькие морщинки вокруг глаз, и никто в Ледяном королевстве не поймёт, откуда они взялись.

Тогда состоится самая большая битва, – сказал Потрошитель, – и после неё воевать уже будет некому. – Ещё сотни убитых? – возмутилась Солнышко. – Нет, такой ценой мира нам не надо. Тогда мы должны будем их остановить!– Как, интересно? – хмыкнула Цунами. – Подойдём и вежливо попросим, да?– Ты не представляешь, как иногда это действует, – парировала Солнышко. – Попробуй как-нибудь.– Вот-вот, – ухмыльнулась Ореола, встречая гневный взгляд морской принцессы.– Ну что, вперёд? – предложил земляной дракончик. – Как бы не опоздать к началу.– Только сначала, – обвела взглядом друзей Солнышко, – я хочу сказать, что люблю вас всех и ни о чём не жалею – ни о фальшивом пророчестве, ни о пещере Когтей мира, – потому что иначе никогда не встретила бы вас, а вы для меня – самое-самое главное в жизни! Вы мои братья и сёстры, настоящая семья. Поэтому всё, что случилось, того стоило!Замычав от прилива чувств, Глин схватил её и крепко обнял крыльями. – Всё ясно, – покачала

– Кто ты? – спросил Камнерой. – Я… – Как быть? Рано или поздно, а сказать придётся, вопрос никуда не денется. Тут не получится подвести к правде постепенно и осторожно. – Ладно, скажу. Я твоя дочь, а Тёрн – моя мать. Мы встретились впервые только вчера… нет, позавчера, и она всё мне рассказала… – Она продолжала говорить, не в силах разобраться в чувствах, которые проявлялись в неподвижных глазах ночного

– Соси лимон! – сплюнула дракониха. – Жучила навозный

Младшая из сестёр, Пламень, оказалась самым глупым драконёнком из всех, кого Шестипалому доводилось встречать. Едва научившись ходить, она увязывалась за любым драконом, на ком висело что-то драгоценное. Чем больше блеска, тем лучше; у неё был прямо-таки нюх на драконов с самыми блестящими украшениями. Шестипалый подозревал: если она и убьёт свою мать, то сделает это не ради власти или престола, а за какую-нибудь пару алмазных серёжек. И уж точно не собственными когтями или огненным дыханием, а просто до смерти её утомив.