Находка

Было это давно. Тогда девочка была мальчиком. Вернее так – все думали, что этот коротко стриженый, одетый в брючки, сорванец, и есть мальчишка. Сорванец – это ещё очень ласково сказано. Своеобразный ребёнок, которому были совсем неинтересны обычные игры с обычными детьми. У этого сорванца был свой мир, сказочный. Совсем необыкновенный.

Летом родители отправляли это большеглазое чудо подальше в деревню к бабушке. Там, далеко за горами и широкой рекой, у бабушки и деда был свой небольшой бревенчатый домик и очень большой сад-огород, где можно вытворять, что угодно. Вот этим важным делом и занималось наше большеглазое чудо.

Мириам облазила все постройки в саду, все сарайки и стайки куриные, знала наизусть каждый уголок сада. Вслепую вприпрыжку ночью могла добраться до заветного куста смородины чёрной или самой вкусной бордовой вишни, растущей в самом дальнем углу сада-огорода. Именно там она часами и пропадала. Иногда сидела и хихикала тихонько, когда бабушка бегала по саду и искала её, чтобы заставить обедать. Надо сказать, что бабушка стряпала самые вкуснейшие пирожки с картошкой, которые так любила Мириам. Но прятаться между высоким старым серым деревянным забором, отделяющим огород бабушки от соседского апайкиного огорода, и огромным кустом вишни было занятие куда более интересным, чем бабушкины пирожки с картошкой или даже с земляникой и яблоками.

Девчонка соорудила себе здесь столик из дедыной старой маленькой, потрёпанной временем скамейки, которую он долго искал. Конечно, найти не смог, потому что Мириам усердно прикрывала её, собранной в огороде после прополки, ботвой. Этот дальний угол сада был тайным местом Мириам, и она очень гордилась тем, что никто о нём не знал. Когда созревала вишня, Мириам сама собирала её с этого куста и хитростью никого туда не подпускала. Бабуля только разводила руками, а дед грозно сдвигал свои брови, но Мириам всегда могла убедить их, что в огороде полно других дел.

В этом месте Мириам творила чудеса. Когда-то она видела, как её прабабка – известная на деревне ведьма, добрая ведьма, которая помогала исцелять больных травами и старинными заговорами, искала пропавший скот, что-то нашёптывая себе под нос, крутя в большом зелёном эмалированном тазу, наполовину заполненном холодной колодезной водой, веточкой от того самого вишнёвого куста, где теперь скрываясь от посторонних глаз, соорудила свой маленький алтарь Мириам. На старенькой скамейке у Мириам поселились разные веточки с привязанными разноцветными шерстяными ниточками, которые она вытащила из бабушкиного лукошка с клубками и лоскутами разных тканей, небольшая медная тарелка, тиснутая с бабушкиной кухни, маленькая деревянная расписная ложка и пара красивых больших утиных перьев, раскрашенных красками, найденных Мириам в проулке между домами, где соседка апайка выгоняла свою живность пастись к реке.

С утра до самого позднего вечера, до темноты, Мириам пропадала в огороде, потому что на улицу её не выпускали. Когда дед уходил на работу или на базар, бабушка запирала огроменные ворота на большой деревянный тяжёлый надёжный засов. Раньше Мириам это не особенно беспокоило, потому что сад-огород был слишком большой и она его исследовала. Но однажды Мириам решила, что тут происходит какой-то непорядок, и её просто запирают в этом огромном доме, где она знала уже каждый сантиметр. Теперь её мысли перенеслись за пределы забора и гигантских ворот, самолично сооружённых дедом Тро много лет назад. Конечно, она регулярно ходила с дедом на соседнюю улицу до колодца за водой и в магазин, и даже на базар за сладкими арбузами, который был обустроен в соседнем квартале деревни. Но то был дед рядом, а однажды так захотелось устроить самостоятельную вылазку, что в один прекрасный майский день Мириам решила – пора отпереть ворота и выйти на волю. Решено – сделано. Пока бабушка Па возилась с курами в курятнике за домом, откуда не видно ворот, Мириам попыталась отодвинуть засов крепко уцепившись за стальную большую ручку. Но не тут-то было. Засов не поддавался. Тогда Мириам приволокла из сенец дома крепкий деревянный бабушкин стул, окрашенный чёрной краской, на который та кряхтя вставала, чтобы с верхних полок прибитых на стенах в сенцах, доставать банки с вареньями и соленьями. Пристроила Мириам этот большущий стул к воротам, пыхтя еле-еле взобралась на него, потом снова схватилась маленькими своими ручонками за стальную ручку засова, упёрлась ножками в деревянный косяк ворот и под радостный крик засов поддался наконец. Ворота были побеждены Мириам и, когда она спрыгнула со стула на землю, оглянувшись назад, толкнув вперед тяжёлую дверь, быстро шмыгнула на свободу, на улицу.

Посмотрев по сторонам, Мириам подняла голову и солнышко заиграло в её лукавых зелёных глазах. Справа у дома пышным цветом цвёл палисадник, разнося по округе сладкие ароматы черёмухи, а слева прямо у забора под черным, почти выцветшим брезентом расположилась берёзовая поленница. Вот туда-то Мириам незамедлительно и полезла. На самый верх. Конечно, был риск, что бабушка Па увидит её, восседающую, как королеву, на самом верху, накануне сложенных дедом Тро, дров. Но Мириам это сейчас не особо волновало, восседая на троне, что почти равнялся крыше дома, Мириам медленно зорким взглядом осматривала окрестности в поисках чего-то необычного. Лёгкий ветерок обдувал серьёзное задумчивое личико и тихонько гладил по коротко стриженным белокурым волосам. Мириам подпёрла подбородок правой рукой в ожидании и опустила глаза. Тут она увидала в весенней траве что-то круглое, зелёное, похожее на яйцо. Мириам подумала, что она знает, как выглядят яйца кур и уток, потому что много раз ходила с бабушкой в птичьи стайки и сама складывала белые яйца в большую металлическую чашку. Девчушка аккуратно спустилась с поленницы и подползла на коленках к необычному яйцу. Оно было похоже на куриное, только немного больше и переливалось перламутрово-зелёным цветом.

– Что ты там делаешь, негодница! – услышала девочка за спиной. Быстро схватила яйцо и засунула в большой квадратный карман своей серой курточки. Сдвинув брови, поднялась и, насупившись, поплелась в сторону ворот, где стояла встревоженная бабушка Па.

– Нельзя ходить одной, здесь ездят машины и бродят бабаи! – тихонько ругалась бабушка. Мириам опустила голову, держа руку с найдёнышем в кармане, так, чтобы не заметила бабушка, прошаркала своими красными сандаликами мимо неё, через ворота и немедленно побежала в дальний угол сада.

– Стой, вертихвостка! Скоро дед придёт, вот я ему скажу, что ты вытворила! – кричала вслед убегающей Мириам бабушка.

Деда Тро Мириам не боялась. Он с виду был очень грозный, могучий, большой, высокий, широкий в плечах, с кустистыми сдвинутыми всегда бровями, прожигающим взглядом серо-голубых глаз, и с крепким словом. Но он никогда никого из домашних не обижал, все боялись одного его вида, а Мириам не боялась. Он больше напоминал ей сказочного великана, охраняющего вход в замок. Поэтому Мириам частенько хулиганила, зная, что никто её за это не обидит, только бабушка Па могла пожурить да пригрозить страшным Бабаем, который ходит по ночам, заглядывает в окна и смотрит, какие детки не спят, чтобы засунуть их в свой большой чёрный мешок и утащить в Тёмный мир для увеселения разбойников песнями и плясками. Когда бабушка пугала Мириам этим злобным Бабаем, то Мириам открывала ещё больше свои испуганные глаза и делала вид, будто ей и правда очень страшно. Бабушка спокойно накрывала её толстым пуховым одеялом и выходила из комнаты. А как только закрывалась за бабушкой высокая узкая окрашенная в белоснежно-молочный цвет деревянная дверь, Мириам принималась хихикать над бабушкиными россказнями и, глядя в тёмное окно, где не было видно ничего, кроме отражения её самой и всей комнаты, строить смешливые рожицы.

Мириам ловко перескочила через последнюю грядку с уже прорастающей морковкой и быстро скрылась за толстыми ветками и изумрудными мясистыми листьями вишнёвого куста в дальнем углу сада. Убедившись, что бабушки Па поблизости нет, осторожно выглядывая из-за веток вишни, зорко всматриваясь во все движения в саду – ветерок ли подул или куры бегают меж грядок, Мириам отдышалась и аккуратно вынула из кармана свою находку. Солнечный блик пробежался внезапно по маленькой ручке девчушки,  держащей яркое перламутрово-зелёное яйцо, которое отразилось в огромных от удивления глазёнках Мириам. Она почувствовала тепло в своей ладошке и, оглянувшись по сторонам, чтобы ещё раз убедиться, что рядом нет бабушки, аккуратно придерживая своего найдёныша, присела на сложенные у самодельного алтаря полешки, бережно устланные сухой травой. Яйцо блестело и переливалось всеми оттенками зелёного цвета, переходя из бирюзового в лазоревый, из малахитового в прозрачно крыжовниковый с мелкими крапинками. Мириам осторожно подула на эту хрупкую красоту и, посмотрев в вышину яркого голубого неба, принялась думать, откуда мог появиться у ворот дома этот найдёныш. Не обнаружив ответа в своей маленькой белокурой головке, Мириам сама себе кивнула, решив, что, возможно это детёныш какой-то чужестранной птицы, которая пролетала над деревней и случайно обронила свою драгоценность. Стало быть нужно подождать и странная, необычная в тех краях, птица, обнаружив свою пропажу, вскоре вернётся.

Так прошло время и в саду уже стало смеркаться, поднялся лёгкий весенний ветерок и по саду заслышался шорох молодой травы, листья яблонь стали перешёптываться меж собой, должно быть завидев девочкину находку обсуждали её появление. Так сидела Мириам, слушая сплетни яблонь, смородиновых и вишнёвых кустов, в ожидании мамы найдёныша.

– Риа! Давай бегом домой! Деда пришёл, ужинать будем! – услышала девочка зов бабушки Па. Мириам не задумываясь снова спрятала волшебное яйцо в карман своей курточки и аккуратно прижимая будто боясь потерять, пробралась сквозь ветви вишни, медленно ступая между грядок с морковкой, редиской, луком и укропом, направилась из сада к калитке, ведущей к дому. Поднявшись по деревянным крашеным в тыквенно-жёлтый цвет ступеням, Мириам на минуту задержалась у входа, раздумывая, как пронести незаметно своего нового друга в спальню, затем сняла свои красные сандалии и бросила у входа, вынув яйцо из кармана, там же положила на давишний стул, по которому взбиралась, чтобы открыть ворота, свою брезентовую серую курточку. Аккуратно обхватила яйцо обеими ручками за спиной и приготовилась пробираться через столовую, где за большим деревянным столом с толстыми резными ножками, покрытым белоснежной кружевной скатертью, уже сидел грозный дед Тро в ожидании бабушкиного знаменитого пирога с капустой. Мириам встала на пороге и, быстро хлопая длинными чёрными, как смоль, ресницами, виновато улыбнулась деду. Дед грозно зыркнул на внучку острым взглядом, а потом едва улыбнувшись, произнёс:

– Выросла значит! Ну-ка быстро руки мыть и за стол!

Мириам кивнула и немедленно шмыгнула в свою комнату, чтобы спрятать найдёныша в большой тёплой, покрытой двумя перинами и толстым лёгким пуховым одеялом, кровати. Аккуратно припрятав яйцо в подушки, Мириам спокойно выдохнула и направилась к старинному деревенскому медному умывальнику. Потом все втроём поужинали вкусным пирогом, пили травный чай из самовара со смородичным вареньем и любимым девчачьим пирогом с ягодной начинкой «дружная семейка». После ужина дед обычно выходил на двор проверить ворота и наполнить металлические зелёные баки, стоящие прямо у дома водой из шланга. Откуда в шланге бралась вода для Мириам было загадкой. Дед ни разу не открыл своего секрета, но один конец шланга уходил куда-то вглубь сада, прятавшись за колючим кустом крыжовника. Пока бабушка Па мыла посуду, а дед Тро занимался в саду по хозяйству, Мириам упорхнула в свою комнату и спряталась в одеяла, чему бабушка была очень удивлена. Потому что обычно Мириам хулиганила после ужина и уложить спать её было невозможно без страшных историй про злобного Бабая, охотящегося за непослушными детишками.

А Мириам, обняв маленькими своими ладошками блестящее в темноте яйцо, мечтательно засыпала. В ту ночь она не строила рожицы в окошко страшному Бабаю, а мечтала о том, как увидит загадочную чужестранную птицу и отдаст ей потерянное сокровище. А взамен птица возьмёт девочку с собой в путешествие по дальним странам.