ему надо решиться не затягивать долее своей пагубы и бедствия, а согласиться умереть[58], если жизнь для него является мукой; далее, в доброй надежде на освобождение от этой горькой жизни, как от тюрьмы и пытки, он должен сам себя изъять из нее или дать со своего согласия исторгнуть себя другим.