Хорошо сделанный пропагандистский научпоп, в котором автор взялся... э... запрячь в одну упряжку коня и трепетную лань, и даже больше - лебедя и щуку. Посыл - оба объекта его исследования подготовили современную западную цивилизацию.
Конечно, не они создали процветающий либеральный послевоенный Запад с его устойчивым экономическим подъемом и последовательным распространением равных прав – на женщин, чернокожих, гомосексуалов и социально притесняемые меньшинства, но их усилия помогли создать политические, физические и интеллектуальные условия, в которых такой мир стал возможен.
Не знаю, как Черчилль, а Оруэлл, боюсь, после такого комплимента в гробу перевернулся, особенно есть учесть современную культуру отмены и чернокожих в исторических фильмах.
В общем, после такой затравки мне сильно расхотелось читать эту книгу, но - пришлось. И надо признать, я даже получила какое-то удовольствие: автор неплохо владеет фактическим материалом и довольно объективно описывает ситуацию в Европе вообще и Великой Британии в частности в период Первой Мировой и между войнами (разве что, на мой взгляд, несколько злоупотребляет цитированием). К сожалению, чем ближе к 1939 году, тем больше... того бревна, которого в своем глазу не видно. Так, например, автор довольно подробно рассказывает о политике умиротворения агрессора и деятельности Чемберлена, а потом - конечно же! - осуждает пакт Молотова-Риббентропа. Т.е. Мюнхенское соглашение 1938 года - это стремление к миру, а вышеозначенный пакт - просто жуть-жуть-жуть.
Вторая Мировая война описана настолько в прозападной манере, что... название "СССР" ни разу не упоминается. Прилагательное "советский" еще кое-где проскальзывает, но вот СССР или Советский Союз - ни разу, только "Россия", "Украина", "Прибалтика" - по отдельности. "Ключевым моментом" Второй Мировой автор считает приход Черчилля к власти, но затем заявляет, что, если бы Черчилль проиграл на выборах Галифаксу - "это стало бы последним ключевым моментом". Умиляет, с каким пиететом автор цитирует речь Черчилля: "Мы не стремимся к богатству, не стремимся к территориальным приобретениям, мы стремимся лишь к праву человека быть свободным". И это говорит, на секундочку, премьер-министр Британской империи, над которой не заходит солнце...
Так вот, возвращаясь к теме Второй Мировой. Всё, конечно же, сделали британцы и американцы, а победили и вовсе американцы. Великая Отечественная не просто идет где-то на задворках - она почти не упоминается. Единственная битва ВОВ, которая была удостоена упоминания на страницах этой книги - Сталинградская, да и то в весьма характерном контексте. Уберу этот эпизод под спойлер, там довольно длинная цитата.
спойлер На Тегеранской конференции Сталин
позволил себе макабрический юмор, подкинув мысль, что 50 тысяч немецких офицеров придется казнить после окончания войны. Черчилль с возмущением ответил: "Британский парламент и общественность никогда не потерпят массовой казни... Советам не следует заблуждаться на этот счет..."
Ни слова о том, чем занимались господа немецкие офицеры на территории СССР и какие устраивали массовые расправы. Нет, нехороший Сталин решил пошутить. Хотя, я так думаю, речь шла о будущем Нюрнбергском трибунале. Читаем далее.
Черчилль, конечно, хорошо понимал, что для советского лидера массовые убийства не просто шутка. Шестью месяцами ранее премьер-министру сообщили, что весной 1940 года Сталин почти наверняка приказал казнить 20 тысяч польских офицеров Катынском лесу...
Вообще, о Польше автор печется отдельно, но здесь речь не о том. Видимо, о зверствах немецких и великопольских офицеров Черчилль докладов не получал.
Черчиллю в тот вечер добавлял переживаний факт, что днем он преподнес Сталину церемониальный меч во славу стойкости, проявленной русскими в прошлом году в Сталинграде - по всей видимости, эта битва стала поворотным моментом войны. Этот подарок заставил романиста Ивлина Во, потрясенного союзом Запада с таким чудовищем, как Сталин, издевательски назвать свой цикл романов о Второй мировой трилогией «Меч почета» (Sword of Honour). В кратком содержании романа «Безоговорочная капитуляция» (Unconditional Surrender) он пишет о своем герое: "Он верит, что сама причина идти на войну была попрана союзом с русскими"...
Честно, после подобных пассажей я очень жалею, что Сталин не отказался от этого меча. Как говорится, заберите на фиг, оно не надо. Хотя, допускаю, что Черчилль-то как раз понимал, что меч этот является признанием мужества советских солдат и жителей Сталинграда, но... Это единственное упоминание военных действий на территории СССР.свернуть
При этом, что тоже забавно, автор удивительно аккуратно обошел тему холокоста, хотя ему подобные очень ее любят. А дело в том, что - Оруэлл был антисемитом. Хаха. И автор был вынужден упомянуть, что у столь расхваленного им писателя "проскальзывает обыденный антисемитизм", и что во время войны тот "неверно понимал еврейский вопрос". Всё. Холокоста не было во вселенной г-на Рикса, как не было и Великой Отечественной.
Зато была Польша, несчастная Польша, которая во время Мюнхенского сговора отхватила хороший такой кусок Чехословакии (и автор вынужден об этом написать, потому как Черчиллю это не понравилось). Однако затем - уже в повествовании о 1944 годе - г-н Рикс начинает сожалеть, что Черчилль устал, перестал лично вмешиваться во все военные проблемы, а главное - не думал о послевоенном устройстве мира. "Нельзя ли было помочь Польше?" Нельзя. Точка.
Поскольку главы о Черчилле и Оруэлле автор чередует, иногда возникает довольно любопытный эффект, который заметен будет только интересующемуся историей человеку. Например, в главе об Оруэлле автор пишет: "Свиньи совершают действие, отражающее самые глубокие опасения Оруэлла по поводу современного государства, - начинают пересматривать историю..." Именно поэтому я и считаю, что Оруэлл отказался бы от чести быть основателем современной западной цивилизации, но г-на Рикса это не смущает. Зато он с удовольствием "припечатывает" современников Оруэлла: Хемингуэя называет "пьяницей, живущим фантазиями", Герберта Уэллса и Олдоса Хаксли - писателями, "ныне канувшими в прошлое"... И так далее в том же духе.
Перевод тоже не идеален. С точки зрения грамматики и пунктуации особых претензий нет, но фразы порой выстроены если не неграмотно, то странно. "Залучить отца на вручение диплома", "щеголяла со змеей, набитой на запястье"... Не часто, но подобные перлы встречаются.
И уж совсем автор "порадовал" меня в конце, когда после подробного разбора мемуаров Черчилля и "1984" перешел к расовым проблемам и романам современных американских авторов. Повесточка заиграла, раз с холокостом не получилось.
Оруэлл не был всевидящим. Он боялся грубой силы тоталитаризма, но, как мы знаем, ни разу не был в Америке, из-за чего, возможно, не осознавал жизнеспособности капитализма. Он недооценил потенциал американских солдат во время Второй мировой войны и живучий, гибкий характер их общества.
И не поймешь сразу, то ли оправдывается, то ли бахвалится. В общем, понятно, зачем эта книга была написана, не понятно - зачем ее перевели и издали у нас.