творческой воли, писатель, не в силах унять в себе звучание внутреннего голоса, – того «motus animi continuus»[20], который, если верить Цицерону, и составляет суть красноречия, – так и не смог предаться послеобеденной дреме, насущно необходимой организму при столь нещадном расходовании энергии