В этом невозмутимом спокойствии, проявлявшемся и в его характере, и в его манере держать себя, которая прежде всего поражала всякого, кто наблюдал его со стороны, было что-то очень похожее на оцепенение опустошенной души, но, возможно, это было редкое состояние равновесия скрытых в нем огромных противоположных сил – положительных и отрицательных, – пребывающих в полном покое.