Глава 1

Столичный воздушный порт поражал воображение. Он раскинулся на добрую милю в длину и половину мили – в ширину. Грузовая его часть занимала громадное поле у подножия плоского холма, на котором расположилась часть пассажирская. Издалека холм напоминал лысину великана, утыканную ажурными свечками, роль которых играли причальные мачты дирижаблей. К мачтам пассажиров доставляли рельсовые повозки, запряжённые осликами (лошади через одну шарахались в ужасе от дирижаблей, когда те прогревали моторы). Десятки воздушных кораблей висели в воздухе. Несколько разобранных гигантов лежали рядом с ремонтными эллингами, напоминая частично разделанных китов.

Чуть в стороне от здания главного терминала, рядом с гостиницей для транзитных пассажиров выстроилось несколько рестораций. В воздухе здесь причудливо сочетались ароматы машинного масла и навоза, свежей выпечки и жареного мяса, цветущих лип и чего-то неуловимого. Волшебного, навевающего добрые воспоминания…

– Ишь ты! Спирт гонят! На ржаном хлебе, – авторитетно заявил монструозный господин в котелке. Пиджак из шерсти тонкой выделки деликатно обтекал покатые плечи, высокий ворот шёлковой рубахи подпирал гладко выбритый подбородок. Лицо, обезображенное десятком разнокалиберных шрамов, вызывало у большинства окружающих неудержимое желание оказаться как можно дальше от его обладателя, причём как можно скорее. Тот же, кто этому желанию не поддался, мог разглядеть умные и шалые карие глаза, которые так и лучились интересом к жизни.

– Эх, сейчас бы наливочки… Заказать, что ли? – и гигант улыбнулся. Стало окончательно ясно, почему люди не замечали его взгляда. Улыбка обнажала не очень ровные мощные зубы, многие из которых были заострены, но совсем не те, что заострила матушка природа. Точнее сказать, не только те…

– Давно узнать хотел, мистер Салех: вы только спирт и кровь чуете? – собеседник громилы прятался за разворотом «Имперских ведомостей», крупнейшего печатного издания на континенте. На первой полосе красовалось фото молодого аристократа, стягивающего лайковые перчатки с изящных рук и неприязненно прищурившегося в сторону фотографа. Под ногами у него распростёрлось искорёженное тело. Лицо молодого человека выражало крайнюю степень раздражения, щегольской цилиндр был украшен десятком мелких отверстий. Сюртук – тоже.

Сэр Ричард Гринривер. Седьмой сын славного рода. Палач на службе Его Величества?

Газета легла на стол, и стало ясно, что читал её герой передовицы, Ричард Гринривер собственной палаческой персоной.

Он был облачён в тёмно-зелёный костюм-тройку. Крупная клетка принта и броские серебряные пуговицы прямо-таки кричали о достатке и благополучии. Невысокий цилиндр украшали очки-консервы, судя по блеску вычурной рамки, тоже выполненные не из латуни.

Молодой аристократ был красив. Тонкие черты лица, большие голубые глаза, золотые кудри волос. Всё в его внешности выдавало породу.

Ноздри гиганта зашевелились, он шумно втянул воздух.

– В твоём портсигаре сегодня – три сигары от «Перкинс и сыновья». Одна тёмного листа, преобладающий аромат – старая кожа и корица. Две – светлый лист, выдержанный сыр и пряный изюм. В кармане платок, испачканный ружейным маслом. Чистил револьвер?

На вопрос Ричард только вредно ухмыльнулся. Рей Салех – именно так звали страховидного гиганта – считал нормальным бить нанимателя за то, что тот не ухаживает за своим оружием.

Столик на террасе небольшого ресторана, занятый компаньонами, был заставлен пустыми тарелками, которые ещё не успел убрать официант. В центре стола громоздилась большая корзина с фруктами, яблоки из которой громила уничтожал со смачным хрустом.

Солнце грело, но не жарило. Сидящие за столом мужчины периодически жмурились и отчаянно зевали. И если Гринривер интеллигентно прикрывал рот салфеткой, то его приятель не стеснялся являть свой оскал миру.

На стол упала тень.

– Благородные господа? – долговязый молодой человек, плечо которого отягощал внушительный фотографический кофр, подобрался на удивление тихо. Салех заметил его всего-то за дюжину шагов.

– Чем обязаны? – лениво протянул Гринривер, с интересом разглядывая визитёра.

– Я имею честь говорить с сэром Ричардом Гринривером, а ваш спутник – мистер Рей Салех? – уточнил молодой человек, промокнув лоб носовым платком.

– Всё верно. А вы…

– Эджин. Илая Эджин! – репортёр извлёк из кармана визитку и протянул её Ричарду. Тот бросил взгляд на кусочек картона и лениво передал его душехранителю. Рей картонку разве что не обнюхал. Впрочем, наверняка и обнюхал тоже, мало ли.

– Военный корреспондент, газета «Имперские ведомости»? – в голосе гиганта сквозило удивление.

– Ага, всё верно. По совместительству – тайный вестовой имперской канцелярии. Меня с оказией отправили к вам, чтобы передать корреспонденцию. Вот, прошу, – из кармана коричневого пиджака была извлечена пачка конвертов плотной бумаги, верхний был запечатан печатью с молоточком – знаком личной канцелярии императора.

Ричард взял в одну руку конверт, в другую – протянутый телохранителем небольшой дорожный нож, и вскрыл послание. Извлёк несколько листов гербовой бумаги и погрузился в чтение. По мере того, как он изучал содержимое письма, брови его поднимались, норовя уползти под козырёк цилиндра.

– Дипломатическая миссия… Установить мир и добрососедские отношения с народом Ахаджара, что обитает на берегу великой реки Мата-Карата. Это вообще где?

Корреспондент и громила переглянулись. И синхронно пожали плечами.

– Так, дипломатический мандат, верительные грамоты, письмо от делоуправителя… если вы, уроды, ещё раз… Гхм! Извиняюсь, личное послание, – Ричард посмотрел на репортёра, который, похоже, был готов вывихнуть шею в попытках заглянуть в бумаги.

Гринривер положил их на стол, текстом вниз.

– Мистер Эджин, мы благодарны вам за документы. У вас остались какие-то вопросы?

– Д-да… Совсем запамятовал! – репортёр судорожно зашарил по карманам, и на свет явилась ещё пара писем. – Вот! Рекомендации…

Ричард вскрыл конверты и снова погрузился в изучение их содержимого, периодически бросая нечитаемые взгляды на приплясывающего Илаю. Молчание затягивалось.

– Мистер Эджин, а в каких отношениях вы с… подателями рекомендаций? – задумчиво протянул молодой аристократ, держа письмо на вытянутых руках.

– В самых дружеских! Я помогал в расследовании семейных хроник. Граф Ристор был рад оказать мне подобную услугу, в благодарность за помощь!

– Дайте угадаю: о результатах расследования вы поклялись молчать? – странным голосом продолжил Гринривер.

– Да, история вышла довольно пикантной. Граф даже в редакцию «Ведомостей» обращался, чтобы изъять у них сведения, полученные от третьих лиц, – следующую фразу репортёр произнёс, понизив голос. – До меня дошли слухи, что его трастовым фондом было сделано более чем щедрое пожертвование кое-кому из издателей.

– Ага, более чем щедрое… – всё тем же странным голосом продолжил молодой человек. – Я понимаю, что мой вопрос немного бестактен и где-то даже интимен… Какую именно клятву вы дали графу?

– Слово джентльмена! – Илая гордо вскинул подбородок, демонстрируя острый кадык.

– Мистер Эджин, у меня будет к вам просьба, – начал Гринривер после длительного молчания. – Вы можете в срочном порядке добраться до города и уточнить, куда всё же нас отправляют? Нам с компаньоном надо обсудить сложившуюся ситуацию, и по возвращении я дам вам ответ насчёт вашего участия в нашей миссии. – Ричард записал названия загадочной страны и её народа в извлечённый из кармана блокнот, вырвал лист и протянул репортёру.

– Сей момент… Только распоряжусь насчёт багажа, и пулей… – затараторил тот и убежал, не прощаясь.

Молодой аристократ тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула, разглядывая бегущие по небу облака.

– И? – лениво поинтересовался Рей, уничтожая очередное яблоко.

– «Сердечно прошу вас позаботиться о жизни и здоровье мистера Эджина. Если с ним случится что-то плохое, ваш старший брат может не пережить эту горестную весть!» – процитировал письмо молодой человек. Голос его сочился сарказмом.

– Тот самый брат, что повесил на стену своего кабинета банковскую выписку с переводом, которым ты оплачивал памятник себе самому в Римтауне? И прислал тебе фото? – Салех с интересом уставился на компаньона.

– Ага, – скривился Гринривер.

– Тот самый, что проспонсировал открытие музея имени тебя в твоём родном Ардалене? Буквально неделю назад? – продолжил перечислять громила.

– Ага, – кружка с чаем исчезла из руки молодого человека, и он издал тихое шипение.

– Тот самый, что запирал тебя в подвале в детстве…

– Пожалуйста, хватит. Можете не поверить, но мне не хуже вашего известно об отношениях с моим многочисленным семейством, – свистящим тоном произнёс графёныш. Временами душехранитель его форменно бесил, и явно очередное такое время настало.

– Ну так прогуляешься с этим Эджином на открытой палубе дирижабля где-нибудь над морем. Делов-то, – зевнул громила и подозвал официанта взмахом длани. – Или я… прогуляюсь.

– Не надо делать из меня чудовище! – прошипел Ричард.

– Мне, пожалуйста, большую чашку кофе со сливками и коньяком. И яичницу из десятка яиц, с колбасками, – сделал заказ официанту Рей. – Ричард, мы же о тебе говорим. У тебя саквояж оббит кожей бедного мистера Симпсона, а в саквояже три правых глаза… – громила взглянул на побледневшего официанта, который с ужасом уставился на означенный саквояж у ног Гринривера. – Вы не переживайте, мы официантов не едим, – миролюбиво закончил Рей и улыбнулся.

Парень в белоснежном фартуке принял цвет своей форменной одежды.

– Но только если не голодные! – рявкнул на сомлевшего юношу Гринривер, и тот рванул в сторону ресторации. – Мистер Салех, вы бы не могли подобное обсуждать не столь публично? Этот малый сейчас ведь побежит звать полицию!

– Да вроде не должен… – виновато протянул громила. – Я, если что, сам принесу! Что тебе заказать, кстати?

– Мистер Салех, не уходите от разговора! Я убиваю только своей волей…

– Так ты же буквально две недели назад просто по просьбе…

– Вы можете просто заткнуться? – повысил голос графёныш, поднимаясь с кресла. – Я не психопат, чтобы вы там обо мне ни думали.

Громила шевельнул ногой, и стало видно, что ниже правого колена у него протез в виде когтистой совиной лапы. Ею он зацепил трость, выполненную из обработанной кости. Вернее, из двух искусно склеенных бедренных костей. В темноте сей предмет слабо светился. И вроде бы даже тихонько плакал.

Нужно ли говорить, кому трость принадлежала?

Ричард осёкся.

– Ричард, ну просто представь, что ты стоишь с мистером Эджином на балконе, а где-то далеко внизу стоит твой брат. Неужели бы ты не толкнул беднягу? – продолжил давить на нанимателя инвалид. – К тому же, я ведь изучил это ваше высшее общество. Репортёришка всё едино покойник. А ты тот человек, который его смерть сможет использовать с наибольшей выгодой. Да и убьёшь не больно…

– Так, всё, хватит! – графёныш неожиданно успокоился и неторопливо опустился в кресло. – Мы берём с собой этого Илаю, я не буду его убивать, и приказываю вам тоже ни в коем случае этого не делать. Поясняю свою позицию. Своего брата я убью своими руками. Он должен страдать. Я вспорю ему живот, запущу туда крыс и сожру его печень у него на глазах…

– Д-д-джентльмены? – компаньоны оглянулись. Пока они спорили, к их столику подошёл мужчина в форме городового. Он лихорадочно стучал по поясу, промахиваясь мимо кобуры.

Рей тяжело вздохнул.

– Чем обязаны? – Ричард с интересом взглянул на служащего.

– Т-там молодой человек утверждает, что вы признались в убийстве нескольких человек… Может, он что-то неправильно понял?

– Он понял всё правильно. Мы действительно убили несколько человек. И, как вы могли слышать, планируем заниматься этим в дальнейшем, – вежливо ответил Гринривер, срывая кожу с мандарина.

– А-а-а-а… – мужчина впал в ступор, пытаясь понять, как ему действовать в сложившейся ситуации.

Салех протянул городовому газету и потыкал пальцем в передовицу. Тот схватил издание, как утопающий – круг, и прочитал первые строчки. Сравнил лицо на фото и внимательно смотрящего на него молодого аристократа. Облегчённо выдохнул.

– Прошу меня извинить… Сущий конфуз, господа, честь имею… – блюститель порядка развернулся на пятках и уже набрал крейсерскую скорость, когда раздражённый окрик Ричарда приморозил его к земле.

– Погодите, милейший! Не будете ли вы так добры проследовать через ресторан? Распорядитесь там, пожалуйста, чтобы нам принесли оладьи с джемом! И большой чайник самого дорогого чая с лимоном и мёдом!

– Сей момент! – козырнул городовой и сорвался выполнять поручение.

Воцарилось молчание.

– Так что там с назначением? – заговорил снова Рей Салех, перелистывая газету, которую Ричард так и не продолжил читать.

– Видимо, нас решили убрать подальше от столицы. Нашли самую далёкую точку на карте из возможных, сунули в зубы дипломатический мандат и пообещали оторвать голову за любые возникшие проблемы, – охотно пояснил Гринривер, перечитывая письмо.

– Прямо-таки избегать любых проблем? – покосился на бумагу инвалид.

– Мистер Салех, я вас очень прошу, хватит меня сегодня доводить, – тяжело вздохнул Ричард, поправляя цилиндр. – Разумеется, никто не требует избегать проблем. Меня попросили избегать любого упоминания о проблемах. А единственного репортёра нам вручили в полное владение с наказанием потерять. Умно, ничего не скажешь.

– А что нам дают с собой? Надо, наверно, вернуться в город и получить довольствие? – оживился Рей.

– Тут вам не армия, мистер Салех. Никто не собирается снаряжать дипломатов как солдат. Нам просто выдали открытые казначейские чеки, – и аристократ протянул компаньону небольшую стопку листов гербовой бумаги, прошитых золотой нитью.

– Щедро! Это обычная практика? – удивился инвалид.

– Разумеется, нет! После того как вы подвели под топор министра финансов, кто-то в канцелярии решил от нас откупиться. Или подставить, – Ричард снял цилиндр и почесал макушку. Солнце начало припекать. – Первый раз в жизни вижу открытый чек! Нас просто умоляют этим жестом украсть, сколько сочтём нужным, и уехать туда, где нас никто не найдёт. Путевой лист тоже без маршрута, кстати. С правом фрахта чего угодно, вплоть до армейских судов.

– И что мы будем делать? – поинтересовался громила, которого совершенно не озаботили новости, озвученные компаньоном.

– Мистер Салех, это вы у нас обладаете большим жизненным и боевым опытом, умеете ориентироваться в сложной обстановке и дослужились до целого лейтенанта штурмовой пехоты! Герой! Желаю выслушать вашу версию, – в голосе графёныша сквозила издёвка.

– Ну, мой богатый жизненный опыт подсказывает следующее, – Рей привычно проигнорировал иронию в голосе компаньона и принялся усердно думать. – Если от тебя хотят непонятно чего, и ты не знаешь, что делать – следуй уставу. За неимением такового – указаниям начальства. Только следовать надо буквально, до запятой. Вот нам какое задание дали? Установить дипломатические отношения? Его и выполним.

В этот момент, проявляя недюжинную мудрость, владелец ресторации позвонил в колокольчик, привлекая к себе внимание. И, дождавшись, пока посетители закончат разговор, подвёз к столику тележку с заказанной едой.

Разговоры на серьёзные темы смолкли, и приятели уделили внимание местной кухне.

Когда Ричард налил себе вторую чашку чая, а Рей приступил к уничтожению второго блюда с фруктами, явился запыхавшийся Илая. Репортёр был взвинчен, пальцы его мелко дрожали. Свою фотокамеру он где-то оставил и сейчас нёс тубус длиной чуть меньше него самого.

– Господа, замечательные новости! Просто превосходные!

– Река впадает в Западное море, народ проживает в дельте, там чудесный климат и золотой песок? – радостно предположил Рей.

– Ах, если бы! Хорошая новость в том, что я вообще смог найти эту чёртову реку! – корреспондент сдвинул пару свободных столиков и извлёк из тубуса огромную карту, на которой были обозначены все провинции и колонии империи.

Карта заняла два стола и свесилась на локоть с края.

Империя вытянулась через весь континент, пуская отростки в сторону морей и океанов. Илая оглядел карту и решительно направился к свисающему концу. Поднял его и торжественно ткнул пальцем с обгрызенным ногтем в самый край.

– Там нарисован огромный змей, – озвучил наблюдение Рей.

– Ага, ох уж эти украшательства! Подписано «Великое болото», туда впадает эта самая река… А там… – запнулся Эджин.

– Краска кончилась? – поинтересовался Ричард, разглядывая место командировки.

– Нет, это Белая Сковорода. Очень неприветливое место, раскалённая пустыня. По её границе идёт горный хребет Танана-Атариву, представляющий естественную границу империи. Регион почти не заселён. Вот как раз с южных склонов Танана-Атариву и берёт начало Мата-Карата. А народ Ахаджара обитает где-то здесь, в Великом болоте. Я измерил расстояние, там выходит почти шесть тысяч миль. Это будет крайне занимательная экспедиция! Вы уже решили, господа, возьмёте ли меня с собой? – последнюю фразу Илая произнёс с такой надеждой, что приятели озадаченно уставились на репортёра.

– И чем вы можете нам помочь? – спросил Гринривер, наклонив голову к плечу.

– О, у меня большой опыт подобных мероприятий! Однажды я был в составе экспедиции на северный полюс, а ещё три года проработал на Восточном фронтире в составе репортёрской группы. Мы делали очерки тамошней мясорубки… Впрочем, неважно, я могу вам помочь организовать поездку! – запальчиво закончил молодой человек. После чего снял свою шляпу-котелок, под которой обнаружилась изрядная плешь в обрамлении жидких рыжих волос.

– И вас не смущает наша репутация? – Ричард кивнул на газету.

– Ну, вы же не едите репортёров? – молодой человек захихикал. Наткнулся на тяжёлый взгляд бывшего лейтенанта. Смех угас. – Что? Едите? Какая незадача… Впрочем, питание я тоже могу организовать! Чем мне только не приходилось заниматься эти годы! Господа, я вас умоляю, мне срочно надо убраться подальше от столицы, у меня есть небольшие сбережения…

– Не частите, мистер Эджин. Лучше расскажите подробнее, что у вас за беды? – не на шутку заинтересовался молодой аристократ. Он догадывался, какие проблемы у репортёра, но может быть, он знает не о всех?

– Ах, смешная история!.. Я тут раскопал пару сальных фактов, и теперь меня угрожают сварить в кипящем масле. Ну, это обычное дело для журналиста, но меня раньше спасали покровители, а сейчас такие перестановки наверху, что меня могут повесить с покровителем чисто за компанию. Но это никак не связано с теми сальными фактами… – Илая прервал фразу, шумно вздохнул и продолжил. – Вчера у моего дома бродили какие-то молодчики. В редакции подвернулась ваша история, и мне очень споро дали направление. Так что я готов свалить куда угодно и с кем угодно, разумеется, только если вы не пьёте коньяк охлаждённым. У меня, в конце концов, тоже есть принципы… – репортёр весело улыбнулся, блеснув сталью: на месте двух верхних резцов у него была пластинка. Похоже, кто-то из героев его репортажей либо сам неплохо боксировал, либо нанял боксёра для прояснения туманных вопросов.

На последнюю фразу Ричард не мог сдержать душевной улыбки, и ехидно покосился на телохранителя, который как раз предпочитал пить коньяк холодным. Громила задумчиво хрустнул пальцами.

– А ещё вы же понимаете, что теперь вашей репутацией буду я! Поверьте, я готов написать что угодно! Это, конечно, против моих принципов, но уж очень жить хочется!..

– У вас был фотоаппарат? – вступил в разговор Рей.

– Конечно! Безусловно! У меня новейшая плёночная камера, набор фильтров и запас плёнки, и я могу даже взять с собой проявочную лабораторию!

– Маме отправлю. Она мои фото любит собирать. И Регине отправлю, чтобы позы погероичнее. А то в газетах я всегда или с трупами, или с Ричардом, – пояснил громила свой вопрос.