В меня всадили шесть пуль.

Бам! Бам! Бам! Бам! Бам! Бам!

Потом перезарядили пистолет, медленно, никуда не торопясь, смакуя момент, и добавили вдогонку к сказанному.

Бам! Бам! Бам!

Черт, да эти парни просто маньяки. Зачем же тратить столько патронов, чтобы убить какого-то скромного, никому ничего плохого не сделавшего паренька? Хотя, насчет ничего плохого не сделавшего, это я соврал чуток. Но прям чтобы жуткого зла кому-то – это точно… да и тут, наверное, приврал. Ну все равно – не превращать же теперь меня в решето в самом деле?!

Бам! Бам!

Не много ли? Что там от меня уже осталось? А как это?.. А что это?.. А почему я вижу себя со стороны?!

Черт! Тысячу раз черт! Неужели – смерть? Неужели убили? Или я еще жив?

А чего же я ожидал? Шесть пуль в спину, да потом еще три. Да две контрольные. Это сколько получается? С математикой у меня всегда было туго. Но даже моих скромных познаний хватило, чтобы понять, что с таким количеством свинца в теле никому не выжить. Даже мне, удачливому Лису.

– Живой еще, щенок? – процедил сквозь зубы мой преследователь и пнул меня в бок. Громила Горошек никогда культурой и хорошими манерами не блистал. Ему пнуть человека – как два пальца об асфальт. Никакого уважения.

Боли я не почувствовал. Вообще ничего не почувствовал. Потому что уже около минуты смотрел на себя со стороны.

Странное ощущение. Да, наверное, я и в самом деле умер. Ведь как еще можно лицезреть самого себя, если трезв как стеклышко и ничего такого запрещенного вот уже пару дней не употреблял? М-да, сейчас, кстати бы, не помешало чего-нибудь хлебнуть. Или скурить. Или снюхать. Или закинуть. Да хотя бы крепкого кофейку выпить. на худой конец, чтобы привести разрозненные мысли порядок!

К моему телу подошел второй здоровяк. Толстяк Тыковка. Этот тоже церемониться не любил. Поэтому едва отдышавшись, поднял пистолет и выстрелил.

Бам! Бам!

Ну это вот совсем уже не смешно. Ни в какие рамки не лезет. Перестаньте в меня стрелять, ироды! По патрону для себя родимых оставьте.

– Нет, точно дохлый! – прошамкал беззубым ртом Тыковка, разглядывая кровавые узоры на мокром асфальте.

– Дай-ка я для надежности ему в голову шмальну! – Горошек направил оружие, но выстрелить не успел – в дали заголосила полицейская сирена.

– Бежим! – взвизгнул Тыкова и бросился наутек. Вот это скорость! Олимпийские бегуны бы позавидовали его проворности. Что-что, а от полиции драпать он умеет. Поэтому до сих пор и ходит безнаказанный, морда поросячья!

– Стой! Меня подожди! – от неожиданности Горошек даже растерялся, не зная, что делать – стрелять или бежать.

Наконец, после некоторого колебания победили зачатки разума – громила рванул прочь, оставляя мое бездыханное тело на сыром после дождя асфальте в зловонной подворотне.

«Как же я до такого докатился?», – сам себя спросил я и не смог ответить на этот, казалось бы, простой вопрос. Черт, действительно, как же так?

Наверное, стоит отмотать мою жизнь чуть назад, чтобы разобраться во всем том бардаке, который привел к тому, что я теперь валяюсь дохлый в чужом мне городе, а совсем близко заупокойно воет сирена, предвидя очередное нераскрытое дело и кучу волокиты.

«Эй, небесная канцелярия, подожди еще чуток, не забирай меня в рай, дай напоследок заглянуть себе в глаза и понять, что я сделал в этой жизни не так!», – безмолвно кричу я и горько смеюсь сам себе в ответ – рай? Дорога туда мне давно уже закрыта. Только в ад. И никуда больше.

Глава 1

1

Все началось три месяца назад.

– Чувак, заработать хочешь?

Вот именно с этой фразы.

Хмурый сутулый тип, подошедший из-за угла, глянул на меня сквозь идиотские очки с толстыми линзами и повторил вопрос:

– Чувак, заработать хочешь?

Словно чуял, подлец. Подвалил ко мне именно в тот момент, когда срочно нужны были деньги. Я третью неделю был на мели. Везде было глухо. Старину Шамана повязали, скрягу Седого приняли копы. Отработали по всем направлениям. Обложили, гады.

Но не будь я Лисом, если просто так бы сдался. Я залег на дно. На самое, мать его, илистое и глубокое дно, где обитают только вонючие слизняки, головастики и беспросветная толстомордая безнадега. В такой грязи обычно сложно кого-то найти. Поэтому пусть выкусят. Меня им уж точно не достать!

Здорово, конечно, придумано, но деньги все же нужны были как воздух. Жрать хотелось нестерпимо. А еще выпить.

Ответь я ему в тот раз отказом, как бы сложилась моя дальнейшая жизнь? Да уж наверно не хуже, чем стало.

Но я ответил по-другому.

Облизывая пересохшие губы, я произнес:

– Говори.

Сутулый воровато оглянулся, взял меня за локоть и отвел в сторонку. Плюясь, начал быстро бормотать, да так, что я едва мог разобрать, что он там лопочет. До слуха доносились какие-то обрывки фраз:

– Новейшие разработки в сфере искусственного интеллекта и компьютерной реальности. Игровое пространство. Тестирование моделей и всех протоколов. Нужны добровольцы. Есть некоторый риск. Хорошая оплата.

– Аванс, – только и смог вымолвить я, едва услышав знакомые слова про оплату.

– Вот, – сутулый быстро протянул мне пачку денег, с такой лёгкостью, будто отдавал ненужный хлам, завалявшийся на дне карманов.

Я аж присвистнул. Сумма была солидная. Очень солидная. Мне надо месяца два суетиться, чтобы столько заработать.

Быстро спрятав банкноты в куртку, я прошептал:

– Куда надо подойти?

Незнакомец назвал адрес. И добавил:

– Завтра с утра надо быть уже там. Не терпит промедления. Срочные испытания. Сроки горят.

Когда сроки горят – это ерунда. А вот когда трубы – то тут промедления не должно быть.

Я кивнул.

– Буду.

 И выпроводил незнакомца.

Едва дождавшись, когда тот свернет за угол, я рванул в кабак «Три пескаря» и знатно там оторвался.

В тот вечер я был звездой этого заведения. Я угощал всех выпивкой, я сорил деньгами, я был эпицентром взрывного веселья, что творилось в ту ночь. Этому господину виски за мой счет. А этой прекрасной даме шампанского. Фужер? Я вас умоляю – бутылку! А вот тем бравым парням – по пинте пенного! Нет, по три пинты! Да не зевай, шевелись! А теперь принеси пожрать! Что это такое легкое воздушное? Тащи два! А это? Тройную порцию! Драку заказывали? Заказывал! Получите, распишитесь! Нет, извольте! Вот вам сдача по лбу! Кто вздумал кидаться пепельницей? Она же гранитная! Чей это сапог так ловко бьет меня прямо в нос? А вот за нож хвататься не стоит – он все равно столовый, тупой, как и вы. Красавица, позвольте, не давеча как пол часа назад я угощал вас шампанским, за что же вы сейчас так коварно бьете меня стулом по хребтине? А вы, добрый господин, так нахваливавший меня за щедрость, за что остервенело тыкаете в меня локтем? Вы, джентльмен во фраке, задорно смеявшийся над моими шутками, позвольте спросить, почему теперь злобно кусаете меня за коленку? Фантасмагория! Все смешалось в один тугой клубок, и конца этому, казалось, не будет никогда. Крики, удары, вспышки боли, звон бьющейся посуды, ещё крики, хруст стульев, туман.

…Утро было тяжелым. Надо ли говорить, что проснулся я без копейки за душой? Все было пропито, проедено, прогуляно подчистую, а что осталось – разворовано новыми знакомыми, от которых теперь только след простыл. Какой же я болван! Умудриться просадить такую сумму в один день… сказочный пеликан.

Я хотел было попросить у Бобби в «Трех пескарях» в долг, но Бобби мне отказал. В то утро он вообще был мало разговорчив, косился на меня злобно, и лишь фырчал и морщился от боли, потирая огромный фиолетово-черный фингал под глазом. За стулья и битую посуду было уплачено – это я точно помню, о чем и сообщил сразу же Бобби, чтобы тот не дулся на меня за устроенный дебош. Хозяин бара, едва поняв, что с меня больше не выцыганить ни цента, нехотя согласился. Угостил стаканом воды, сообщил украдкой, что вчера я наделал много лишнего шума по району и что люди Красного вышли на мой след.

Надо валить. Это я понял, даже находясь в предкоматозном состоянии. Красный шутить не любит. Бобби с моими выводами согласился, так и сказал: «вали отсюда».

Но чтобы свалить, нужны деньги. А их я благополучно прогулял вчера. Дурак!

Эх, этот дьявол Красный… если не он, какой прекрасной была бы моя жизнь! Я беззаботно ходил бы по району, чистил бы кошельки залетных и туристов, может, иногда брался за что-то по серьезнее – антиквариат, картины, как раньше, в мои лучшие годы… Но из-за этого местного авторитета, которому я перешёл дорогу, ничего этого теперь не могу себе позволить. И вообще существую, а не живу. Доедаю последний хвост без соли. Потому что, если высунусь, люди Красного быстро вычислят меня и прижмут к ногтю, как вошь. Останется от меня только щелчок, с которым я отправлюсь к праотцам.

И вот теперь, после почти трёх недель тихого залегания на дне, когда уже про меня начали помаленьку забывать, я отличился. Выступил. С размахом, как умею. И Красный гомон этот услышал. Красный, ушастый гад, любой щебет на своей территории учует. И немедленно отправляет туда своих цепных псов.

Не даром у него такая кличка – Красный. Он любой разговор сводит к одному – кровь пускает собеседнику своим любимым мачете. Вся комната потом в жуткий красный цвет превращается, как в «Твин Пиксе». Говорят, у него даже огромная коллекция всяких разных штуковин есть, начиная от перочинных ножичков и заканчивая саблями. И всеми ими он пользуется. Режет своих врагов направо и налево. Гребаный псих!

Надо валить. Валить, валить, валить. Добыть срочно денег и валить ко всем чертям подальше отсюда.

И что мне оставалось делать?

Конечно же я пошел по тому адресу, который назвал мне Сутулый тип, на чей аванс мы так знатно погуляли.

«Ерунда, – думал я, топая окольными путями и шарахаясь от каждой тени. – Приключение на двадцать минут, туда и обратно, быстренько отсижу, что там надо отсидеть, потерплю чуток, а потом получу деньги и рвану куда подальше. И люди Красного мне нипочем, и даже сам Красный, будь он не ладен со своим долгом, меня не достанет».

Но вышло все иначе.

2

В комнате пахло спиртом и паленой проводкой, от чего желудок мой постоянно протестовал и норовил опорожниться. Я, бледнея от подкатывающей дурноты, едва держался, пытался отвлечься и разглядывал интерьер. Просторное помещение, наполненное мертвым люминесцентным светом, со всех сторон мне подмигивали неведомые приборы, словно находился я сейчас в кабине какого-то звездолёта. Лучше уж, наверное, так, чем в подвале Красного, из которого как известно не возвращаются.

Под потолком виднелись толстые кабели, гудящие как потревоженное осиное гнездо. Там же разглядел я и огромные вентиляционные трубы, идущие вдоль всей комнаты и подходящие к небольшому возвышению, расположенному в дальнем углу. Что было на этом возвышении мне узнать не удалось – находящийся за ней прибор был укрыт черным полиэтиленом.

А может там электрический стул? От этой мысли стало не по себе. Господи, куда я попал? К доктору Франкенштейну?

Сутулый тип говорил долго, нудно, шмыгая туда-сюда между огромными компьютерами и странными приборами, щелкающими на всех лады.

– Вы в компьютерные игры играете? – спросил он, прикрепляя какие-то проводки к моей голове.

Я неопределенно кивнул.

– Сейчас проверим ваши биоритмы, а также ряд других показателей, чтобы убедиться, что вы нам подходите. Так что вы говорите? Играете?

– Играл, – выдохнул я.

Уличная жизнь карманного вора не предполагает частые развлечения такого толка, но одно время мы с моим приятелем знатно рубились во всевозможные стратегии и эрпэгешки. Пока друга не завалили братки Красного… Потом уже как-то стало не до игр. Такие дела.

– Вот это то же самое, – кивнул Сутулый, делая какие-то вычисления на компьютере. – Только чуть лучше. Если в обычных играх мы воспринимаем игровую реальность только через экран компьютера, то тут вы полностью погружаетесь при помощи вирт-камеры в игру. Ну, точнее не вы, а ваш разум. Вы что-нибудь слышали про вирт-камеры?

– Слышал, – буркнул я.

Мне вдруг захотелось как следует стукнуть этого надменного типа. Что я, совсем что ли пропащий и темный человек, что про вирт-камеры не слышал? Развлечение для толстосумов. Девайс, с помощью которого можно погружаться в виртуальную реальность и рубиться в какой-нибудь «Мир магии» или «Черный космос» в полном погружении. Только удовольствие это не из дешевых.

А есть еще примыкающая к этой теме индустрия. Ставки. Вот это действительно куда интереснее. Рубиться в игры самому, конечно, интересно. Но куда интереснее, когда это делает профессионал. А если у одного богатея есть такой профи, да у другого, то сразу же возникает азарт – чей круче? Извечное желание мерится длиной собственной крутости. Вот тут действительно жаркие игры идут. Деньги такие крутятся, что дурно станет, едва только узнаешь. Я даже одно время хотел сунуться, пока не узнал, что Красный тоже имеет там интерес. В игре «Кровь королей» он приобрел какого-то жутко крутого игрока и с помощью него заколачивал деньги. Ну и конкурентов тоже своих заколачивал. У Красного сущность такая мерзкая – всех, кто у него на пути попадается, заколачивать.

Мысли о Красном вновь навеяли дурноту. К горлу подкатил ком тошноты. Я сделал глубокий вдох. Закрыл глаза. Подумал о деньгах. Выдохнул. Вдох. Деньги. Выдох. Немного помогло отпустило.

– А что за игра у вас? – настороженно спросил я. – Случайно не «Кровь королей»?

Вот смеху то было бы, узнай Красный куда я сунулся!

– Нет, – мотнул головой Сутулый. – Мы фирма серьезней. У нас проработка одних только движков заняла три года. Мы уделяем внимание даже самым незначительным мелочам. А «Кровь королей»… – Сутулый брезгливо фыркнул. – Пф-ф… дешевый ширпотреб! В подметки нам не годится!

– Согласен, – кивнул я, немного успокоившись.

– Достаточно только взглянуть на характеристики входных бета-ингибиторных модулей и позитронных распределяющих альфа-излучателей, а также нагрузочных В-карт…

Я кивнул. Мне было безразлично то, о чем он говорил. Признаться, я даже не понимал Сутулого, который сейчас в словесной рекламе разошелся не на шутку. Какой-то бессмысленный набор букв из его рта вываливался. Ну и черт с ним. Главное, чтобы платил деньги. А там хоть током бей.

– Основные тесты игра уже прошла, и достаточно успешно. Но там в тестинге участвовали профессионалы, геймеры. Нам же нужно провести тестинг интуитивности блоков меню, управления и прочих показателей. Иначе выражаясь – понять, насколько легко будет абсолютно незнакомому с игрой человеку, к примеру, такому, как вы, включиться в игру. Поэтому мы и решил взять человека буквально с улицы. Ведь не секрет, что у многих игр есть так называемые тестовые уровни, или, как их еще называют, обучалки. Мы хотим исключить это. Никаких обучалок. Не тратя времени – сразу в игру. Поэтому разработали максимально понятный интерфейс, и хотим его протестировать.

– Давай уже скорее, а то к смерти тянет!

– Вы пили вчера? – строго спросил Сутулый, поглядывая то на мониторы датчиков, то на меня.

– Немного, – приврал я.

– Тогда на первых парах вас будет с непривычки тошнить.

– Стерплю.

– Хорошо, – Сутулый внимательно изучил какие-то цифры на приборе, кивнул. – Биоритмы в норме, все показатели входят в пределы. Можно подписывать бумаги и начинать игру.

Я не глядя расписался в подсунутом мне листе, спросил:

– Долго это все будет? Ну тест этот?

– Все зависит от вас самого. Основная цель – успешно пройти первый уровень. Так мы будем знать, что тестинг прошел успешно. Все действия ваши мы пишем, чтобы потом изучить ход игры и сделать необходимые выводы. При возникновении каких-то трудностей или при необходимости мы вас просто отключим от игры.

– Ты мне по времени скажи – сколько это будет продолжаться? – руки мои начали трястись, становилось невмоготу.

– Как только вы войдёте в игру – похмелье отпустит, – словно прочитав мои мысли, произнес Сутулый.

– Как это?

– Специальные показатели следят за вашим состоянием. В игре – как в реальной жизни, – вы будете чувствовать все – боль, удовольствие, запахи, вкусовые ощущения.

– Да черт с ним! – махнул я рукой, не в силах больше слушать болтовню этого типа. – Давай скорее закончим с этим, и я пойду.

– Садитесь тогда вот сюда.

Сутулый указал на странное кресло, сверху которого нависал купол из черного стекла. Валить бы мне оттуда на всех парах, – ведь где-то совсем глубоко в душе я все-таки почувствовал что-то неладное, – но нет, я остался. Позарился на деньги.

– Что это? – спросил я, усаживаясь удобнее.

– Это – вирт-камера.

Признаться, раньше так близко я такую штуковину не видел. Ну, то есть видел одну, но та была совсем другая, гораздо проще, не в пример этой. Тут прямо целый трон! В такую сядешь – и растаешь, как сырок в маслице! Эх, не уснуть бы! Не соврал Сутулый, все у них тут на высоком уровне.

Я взгромоздился по лестнице, уселся в вирт-камеру. Благодать! Кресло само подстроилось под особенности тела, максимально удобно расположив меня внутри.

– Как вы?

– Лучше не бывает!

– Тогда мы начинаем.

Сутулый шмыгнул к противоположной стене, где располагался огромный диспетчерский пульт, начал быстро нажимать на клавиши.

Пикнули датчики, расположенные с двух сторон головы. По коже пробежался легкий холодок. Верхняя крышка вирт-камеры дрогнула, начала медленно опускаться. Свет чуть померк. Ух! Прямо как в кинотеатре, когда начинается фильм!

Ну что, сыграем?

– А как игра то называется? – спросил я, глянув на Сутулого.

– «ISCARIOT».

– Военная какая-то бродилка? – нахмурился я. – Или какая-то историческая тема?

– Постап, – сухо ответил мой собеседник, вновь погружаясь в работу – пальцы на клаве выплясывали причудливый танец, а беспроводная мышка шуршала и щелкала, словно была действительно самым настоящим грызуном, причем болеющим бешенством.

– Тоже сойдет, – кивнул я. От этого движения стало вновь тошно. – Давай, загружай уже!

«Дотянуть бы этот паршивый день, а там ей-богу начну все с чистого листа», – подумал устало я. Эта привычка откладывать все на завтра – даже начать новую, нормальную жизнь, – в итоге и погубила меня.