Глава 1. Обыденность

В смотровом окне отражались огни сотен звёзд, обостряя чувство одиночества и незначительности в масштабе вселенной.

– Как думаешь, что меня там ждёт? – спросила я у своего нового друга.

Мейр – дорогой моему сердцу космический медвекотик, сморщил свою подвижную мордочку в забавную гримасу, которая должна была обозначать что-то типа «не знаю, посмотрим».

Почему-то остальные пассажиры опасались моего знакомца и предпочитали обходить нас стороной, что лично меня очень устраивало. Надоели эти глупые ухажёры, желающие приятно провести со мной время, пока контракт не вступил в силу, ограничивая мою личную свободу.

Нет, я не попала в рабство и не похищена «зелёными человечками». Свою судьбу я решила сама. Оказавшись лицом к лицу со смертью, я выбрала новую жизнь, какой бы она не была.

*****

История моей прошлой жизни почти банальна: умница, красавица, обожаемая дочь большой и шумной семьи. Многое давалось мне играючи – красавец муж, престижная работа, только я ещё не знала, что это лишь фасад, прикрывавший отнюдь не радостную картину.

День, перевернувший всё, начался так же, как и сотни других – громкий сигнал мобильного телефона разорвал тишину.

По дурацкой привычке переставляла таймер раза три, наслаждаясь такими сладкими и желанными минутами полудрёмы.

– Кира, ну, сколько можно? – ворчливо бормотал муж, натягивая одеяло на голову, стараясь скрыться от назойливого рингтона.

Так не хотелось расставаться с миром грёз, но реальность всегда меня находила в самый неподходящий момент.

Я часто видела один и тот же сон: в ярких красках синего и зелёного волшебное небо другого мира. Две огромные луны давят на высокий небосвод, буквально заполняя всё пространство. Чувство чистого восторга заполняло меня, как вода пустой сосуд и ничего больше, кроме всепоглощающего удовлетворения и счастья.

– Кира! Как бесит меня твой будильник! Неужели нельзя встать сразу? – вышел из себя Игорь, рывком садясь на кровати.

За одиннадцать лет совместной жизни его присутствие рядом в моей постели стало таким же обыденным, как наличие одеяла или подушки. Когда-то я сходила с ума по этому мужчине, мучаясь от невозможности надышаться с ним одним воздухом, но за мириады минут одиночества обид и разочарований этот по-прежнему красивый самец перестал меня волновать от слова «вообще».

Трудно постоянно прощать и мириться. Я не помню того момента, когда моя любовь иссякла, просто однажды стало совершенно не страшно его потерять.

Разминая сильные, мускулистые плечи, он до боли привычным жестом распахнул теневые занавеси, впуская свет в спальню.

– Долго ты собираешься вылёживаться? Вставай. Завтрак сам себя не приготовит, – ворчливо напомнил он о моих обязанностях.

В нашей семье было вполне справедливое распределение ролей: ему достались все права и привилегии, а мне соответственно то, что осталось.

При всей своей внешней уверенности и брутальности Игорь был ходячим сборником классических комплексов и недостатков. Чего стоит его мамочка, которая звонит нам постоянно с шести утра до двенадцати ночи, не задумываясь о том, чем мы могли бы быть заняты, хотя, в последнее время ей нужно было ну очень постараться, чтобы успеть со звонком в двухминутные периоды, когда муж самоудовлетворялся моим телом.

Нехотя вылезла из кровати, вступая ногами в новые мягкие тапочки. Подавив привычное раздражение, пошла в ванную комнату, автоматически захватив с полки чистую тряпку, чтобы вытереть очередное болото, которое наверняка оставил после себя мой благоверный.

Закончив вытирать холодный кафель, ополоснула раковину и с удовольствием окунула в прохладную влагу лицо, зачерпывая ладонями льющуюся воду.

Мятный вкус зубной пасты, тихое шуршание запущенной стиральной машины, треск разогретого масла на сковороде – всё это превратилось в какой-то непрерывный ритуал.

– Долго ещё? Зачем меня было так рано будить? Неужели нельзя хоть раз собраться, не подняв половину дома? – посыпались раздражённые вопросы.

Новые USB-наушники, подаренные школьной подругой Ленкой, спасали от раздражающего брюзжания, погружая в ритмичные напевы современной попсы.

Молча переложила яичницу с беконом на большую ресторанную тарелку и поставила перед дражайшим супругом. Несколько нажатых кнопок и мой нос наполнился божественным ароматом капучино из кофе машины, приобретённой за счёт моей прошлогодней премии.

Наслаждаясь обжигающим теплом напитка, ушла в гардеробную, присела возле своего комода. Из зеркала на меня смотрела молодая, ухоженная женщина, в которой я тщетно пыталась найти ту озорную девчонку, что была душой всей улицы, но безжизненные усталые глаза портят образ гораздо сильнее крошечных морщинок в уголках моих глаз.

В свои тридцать пять мне вроде бы было чем гордиться – прекрасное образование, престижная работа, стройное тело, не потерявшее былой изящности, семейный статус. Проблема в том, что статус в социальных сетях никак не спасает от одиночества, не утешает, когда проблемы сводят с ума и не дарит ни радости, ни удовлетворения.

Закончив с макияжем, открыла шкаф, с отвращением разглядывая добрый десяток белых рубашек – обязательный предмет корпоративного дресс-кода.

В наушниках заиграла озорная танцевальная композиция, подбивая меня вращать бёдрами, покачиваясь в такт, пока я решала какую из вариантов блуз выбрать сегодня.  Внезапно почувствовала шершавые ладони, которые грубо сдавили соски на обнажённой груди. Муж, содрав с меня наушники, томно прошептал в ухо:

– Давай по-быстрому.

С трудом сдержала противный смешок. Хотелось сказать, что неплохо было бы раз за десять лет сделать это как-то по-другому. Хотя, перспектива оказаться в постели, чтобы снова испытать разочарование, а после услышать: «Не знаю, что с тобой не так?» – не радует.

– Я опаздываю. Васильевич просил меня прийти пораньше, – нагло соврала я, скидывая с груди мужскую ладонь.

– Ну и ладно, – отвечает Игорь, мстительно больно ущипнув за нежное полушарие.

В зеркале отразилось его недовольное лицо, а я, облегчённо вздохнув, торопливо надела бюстгальтер и блузу. Покончив со сборами, поспешила к своей ласточке.

Около года назад, истратив все свои сбережения, за что выслушала кучу упрёков и практически истерику от свекрови, приобрела себе новую машинку эконом-класса.

Повернув ключ, с удовольствием слушаю идеальный звук исправно работающего двигателя. До покупки у меня была старенькая девятка, которая часто подводила в самый неподходящий момент, поэтому просто завестись без проблем для меня до сих пор счастье.

Радиоволна радует любимыми мелодиями, отчего настроение неуклонно сдвинулось от нижней границы вверх.

На работу пришла одной из первых, но с традиционным утренним чаепитием не торопилась, ожидая, что бесцеремонный заместитель генерального директора нанесёт свой очередной неприятный визит. К сожалению, моё промедление не было напрасным. Через пару минут открылась стеклянная дверь моего небольшого кабинета и Иван Петрович собственной лысой и толстопузой персоной, пыхтя, протиснулся в дверь, нависая надо мной своей потной тушкой.

– Кирочка Николаевна, ты сегодня прелестна, как и обычно, – пробасил он над самым моим ухом, обдавая мерзким запахом изо рта.

Радуясь тому, что кресло снабжено колёсиками, отодвинулась подальше и вскочила с заранее приготовленной папкой, чтобы срочно отнести её на полку в другом углу кабинета.

– Доброе утро, Иван Петрович. У вас что-то срочное? Я готовлюсь к совещанию, – холодно отвечаю я, в очередной раз ставя престарелого ловеласа на место.

– Готовьтесь-готовьтесь, Кирочка Николаевна, – ответил мерзкий боров, уже не так воодушевлённо, как тогда, когда пытался прижаться к моему плечу необъятным пузом. – Зря вы так неприветливы. У нас специфика работы состоит в тесном общении с клиентами.

Опять эти идиотские, плоские и прозрачные намеки на интим. Фу и бе! От одной мысли, что вот эта пародия на мужика может ко мне прикоснуться, становится тошно. Слава Богу, угрозы его весьма самонадеянные, потому что Пётр Васильевич, его папенька и по совместительству генеральный директор и основной акционер нашего предприятия, не только не поощряет, но и всячески пресекает подобно рода любвеобильность своего сорокалетнего отпрыска.

Васильевич, как мы зовём руководителя между собой, полная противоположность своего зажравшегося во всех смыслах сына, что наталкивает на мысли о давнем грешке его жены. В свои семьдесят лет это стройный подтянутый и активный мужчина с благородной сединой и офицерскими манерами. Поскольку он является моим непосредственным руководителем, то скрытые угрозы зама мне не были страшны.

– Вы же не клиент, Иван Петрович, да и у нас не бордель, а строительная компания, поэтому степень тесноты общения с клиентами всё же не столь высока, – отпела я этому гаду.

– Поберегите своё красноречие до совещания, – разозлился зам, и спешно покинул мой небольшой кабинет.

Облегчённо вздохнула и поспешила к кулеру, чтобы успеть попить чай перед внеочередной моральной поркой, на которой должны присутствовать все главы отделов. Уровень продаж в этом году серьёзно уменьшился, очевидно, будут снова искать виновного в мировом кризисе.

У офисного водопоя, на диванах для гостей, расположились наши офисные сплетницы – Анфиса и Леночка, славящиеся своим безотказным, причём далеко не в работе, поведением.

Кивнула девицам и склонилась перед аппаратом.

– Слышала, Фисочка, грядут серьёзные кадровые перестановки, – нарочито громко вещала подруге блондинка до мозга костей Елена.

– Я так рада за тебя, Ленчик, так рада! – ответила ей необременённая излишним интеллектом подруга.

Игнорируя их показательное выступление, пошла к себе, чтобы насладиться зелёным чаем с успокаивающим ароматом мелиссы.  Ни для кого не секрет, что Леночка давно состояла в очень близких отношениях с нашим замом и метила на моё место. Только Васильевич слишком хорошо знает, кто из сотрудников на что способен, поэтому за себя я была спокойна.

 Ровно в десять утра конференц-зал заполнился знакомыми лицами. Большинство присутствующих нервничали, но особенно никто не шумел. Минут через десять ожидания пришёл наш генеральный. Выглядел Пётр Васильевич больным и уставшим, что уже вызывало опасения.

– Я собрал вас всех здесь, чтобы попрощаться. Много лет вы были моей командой, тем механизмом, что двигал нашу фирму вперёд. Я свой ресурс отработал. Моё место займёт Иван Петрович Мелехов, – ошарашил большую часть коллектива Васильевич.

Длинные речи никогда не были его сильной стороной, за что мы дополнительно уважали этого пожилого человека. Под потрясённое молчание коллектива, старший Мелехов ушёл.

С видом объевшегося лягушонка встал довольный зам, перемещая свою толстую тушку к центральному креслу.

Он краткостью нисколько не страдал, поэтому пришлось добрый час выслушивать его размышления на тему фунтиков и винтиков, затронутую Васильевичем, которые свелись к банальным кадровым перестановкам. Исходя из долгой речи, я выяснила, что мой отдел упраздняли, как и мою должность. Мне предлагалась должность обычного менеджера с окладом секретаря.

Естественно, я не собиралась мириться с таким положением вещей, поэтому просто собрала вещи и ушла. Благо, моему немедленному увольнению никто не препятствовал.

На парковке, пока прогревался двигатель моего авто, я несколько раз открывала мобильник, силясь позвонить Игорю, но представляя его недовольство, так и не нажала на кнопку вызова.

Лучше скажу ему лично. Скорее всего, муж дома или в спортзале. На моей памяти он ни разу не работал. Отец Игоря был крупным бизнесменом, а после его смерти бразды правления семейным предприятием взяла в свои загребущие руки Алевтина Николаевна. Игорь числился её заместителем, но не считал необходимым тратить свое драгоценное время на работу.

В памяти всплыло моё знакомство с Игорем. Когда-то он мне казался сказочным принцем, спасением от одиночества, но оказался ужасным мужем, на которого даже в трудную минуту нельзя положиться.

 Сразу после института меня взяли работать в банк. Обычная практикантка, которых десятками направляли в кредитные учреждения ВУЗы, я, как и все, должна была занять своё почётное место у ксерокса, но на моё счастье вышла какая-то накладка и меня определили в отдел кадров.

Три циничные, умудрённые жизнью тётушки, видя моё старание и коммуникабельность, всячески рекламировали мою скромную персону начальству. И вот, случилось настоящее чудо – меня пригласили на работу, сразу после получения диплома.

Гордости родителей не было предела: дочь окончила институт, да и ещё и самостоятельно определилась с местом работы.

Я была юной, весёлой и красивой. Казалось, весь мир открыт передо мной и перспективы кружили голову. Но потом потери посыпались на меня одна за одной, подтверждая жизненную теорему, что за всё хорошее приходится платить.

Сначала от рака угасла мама, вслед за ней ушёл отец. В нашей семье я была единственным ребёнком и в детстве эгоистично радовалась, что вся родительская любовь достаётся мне, но в тот момент, когда осталась одна, я осознала, что лучше бы я делилась игрушками, чем лишиться всей семьи. Конечно, у меня остались дяди, тёти и многочисленные кузены, но это мало спасало от одиночества.

Я была потеряна и подавлена, что трудно скрыть, целый день работая с клиентами. Именно в этот момент я и повстречала Игоря. Он как раз оформлял свои права на долю в бизнесе отца и покорил меня своей красотой и остроумием.

Мне казалось, что у нас много общего, но единственным, что нас на тот момент роднило – была потеря родителя.

Конфетно-букетный период закончился довольно скоро знакомством со строгой мамой. Алевтину Николаевну я не впечатлила, но, скажем так, устроила: сирота, с образованием, без вредных привычек и так далее.

Свадьбу решили не праздновать, хотя мне очень хотелось собрать своих многочисленных друзей и подруг, но Игорь, прикрываясь дикой ревностью к моему первому ухажёру, просто в очередной раз сэкономил на мне.

Семейную жизнь я бы охарактеризовала одним словом – обязанности. Кроме них и звонкой фамилии Винина, мне ничего не досталось.

Зазвонил телефон, вырывая меня из ностальгических воспоминаний.

– Кира, привет! Опять ты пропала. Только не говори, что твой деспот не отпустит тебя на вечер встречи выпускников. Ты и так прогуляла почти все. В этот раз Наташка Целикова грозилась собрать абсолютно всех, даже если ей придётся тащить кого-то за руки, – тараторила старинная подруга Ленка.

– Привет, Ленчик. Ещё не знаю. Время, мягко говоря, неудачное. Меня уволили с работы, – пожаловалась я той, кого любила как сестру.

– Тем более нужно приехать и расслабиться. Тебе пять лет даже в отпуск нормально не давали сходить. И вообще, почему тебе нужны оправдания чтобы нам встретиться? – настаивала подруга.

– Ты права, – с улыбкой согласилась я.

И действительно, чего я так расстроилась? Это всего лишь работа, причём не самая лучшая.