Цитаты из книги «Титан»

– Вы видите, я здесь – перед вами, мистер Каупервуд. Что потребуете вы от меня теперь, что должен я сделать? – Ничего чрезмерного, уверяю вас, мистер Сласс, – поспешил заверить его Каупервуд.

Звездное небо и величественные математические и физические методы его изучения всегда интересовали Каупервуда.

Впрочем, одного быстрого взгляда, которым она его окинула, было для нее достаточно: она сразу, и довольно точно, определила его характер, возраст, воспитание, общественное и материальное положение… Ни на секунду не усомнившись в правильности своих выводов, Беренис отнесла Каупервуда к разряду тех преуспевающих дельцов, которых, как она заметила, было немало среди знакомых ее матери. О своей матери Беренис думала часто и с любопытством. Большие серые глаза Каупервуда понравились девушке; она прочла в них волю, жизненную силу; их испытующий взгляд, казалось ей, с быстротой молнии оценил ее. Несмотря на свою молодость, Беренис мгновенно почувствовала, что Каупервуд любит женщин и что, наверное, он находит ее очаровательной. Но уделить ему хоть чуточку больше внимания было не в ее правилах. Она предпочла видеть перед собой только свою милую маму.

Она чувствовала свое превосходство и над теми, кто ее воспитывал, и над своими сверстницами – отпрысками местной знати, которые ходили за ней по пятам, дружно восхищаясь тем, как она поет, рассказывает, имитирует кого-нибудь, танцует… Беренис была глубоко, страстно, восторженно убеждена в огромной ценности своей особы – внутренней ценности, не зависящей ни от каких унаследованных социальных привилегий и обусловленной только ее редкими качества

Синие глаза Беренис окидывали восторженную поклонницу равнодушно-пытливым взглядом. Она молчала, словно тая что-то про себя, – и это внушало всем благоговейный трепет.

Даже в семнадцать лет она уже была проникнута чувством собственного достоинства, чем-то необъяснимо возвышалась над окружающими и снисходительно принимала истерически восторженное преклонение своих более заурядных сверстниц, которые, ища выхода пробуждавшейся чувственности, курили фимиам своему кумиру.

горделивые, холодные, неколебимые.

Жизнь с ее разрушительными приливами и отливами бушует вокруг, они же подобны утесу –

Если одни создают себе идолов из камня или полена, то другим требуется какое-то настоящее величие.

Я создал здесь превосходный городской транспорт и вовсе не хочу, чтобы мои конкуренты поминутно совались в мои дела и докучали мне. Прошу вас, скажите, что я должен сделать, чтобы уладить наши отношения? Я уверен, что мы с вами можем договориться. К чему нам враждовать и на каждом шагу строить друг другу козни? Быть может, вы могли бы предложить какую-то программу действий, которой мы бы и стали придерживать