Отзывы на книги автора «Теодор Драйзер»

Оттягивала как могла этот неизбежный - и априори грустный - момент прощания: с самой книгой, с циклом в целом, с полюбившимися за время чтения персонажами, уже успевшими стать родными и близкими. Даже самая длинная книжная серия когда-нибудь - рано или поздно - имеет обыкновение кончаться, что уж говорить о драйзеровской "Трилогии желания", состоящей всего-навсего из трех книг.

Это было удивительное и, чувствую, поистине незабываемое путешествие в мир американской мечты - добиться всего, что когда-то себе загадал, достичь цели, дотянуться до звезд, наконец-то почувствовать себя по-настоящему важным, значимым, сколотить состояние, найти преданную даму сердца, выстроить дворец...

А еще это было невероятно увлекательное путешествие в закрытый от многих и от меня мир роскоши и высшего света, в мир больших денег, мир состоятельных и успешных людей, мир, не знающий пощады и снисхождения, сочувствия и милосердия, не делающий никому и никогда скидки на возраст, пол, статус, здоровье - жестокий и такой блистательный, такой, по сути, заманчивый мир для каждого из нас.

Вместе с Фрэнком Алджерноном Каупервудом (как обычно в подобных случаях, мне было сложнее всего запомнить имя главного действующего лица) начинаешь понимать, что невозможного не существует - вопрос обычно лишь в цене: а чем ты готов поступиться ради обретения желаемого? Кем из близких или каким из принципов-убеждений?

Трудно все-таки рассказывать о впечатлениях от книги, не сбиваясь при этом попеременно на рассказ о трилогии Драйзера вообще, но я постараюсь.

Скрывать не буду: к заключительной книге цикла ожидания были. Вернее как ожидания: к третьей книге почему-то всегда уверен (наперекор логике, здравому смыслу да и просто долгому читательскому опыту), что герои, которых знаешь как облупленных, ничем тебя удивить уже не могут. Ты знаешь их характеры, их мельчайшие нюансы, а значит, мысленно предполагаешь, как может развиться сюжет. Так вот, с книгой Драйзера такого у меня, к счастью, не произошло.

Да, это все тот же респектабельный, донельзя уверенный в себе, амбициозный мужчина, которым я так восхищалась в первой части. Это и все тот же любитель женщин, как и всего прекрасного, что только существует в нашем мире. Но вот третья книга - завершение трилогии - наконец-то открыла мне его истинного, скрытого доселе блеском дензнаков, за этой ширмой из акций, дивидендов, договоров, концессий. Грубым несколько словом "делец" его широкая натура, его многогранная личность - "Фрэнк Каупервуд" - ни в коей мере не исчерпывается. Победы на женском фронте тоже не определяют его образ в целом. Он успешен, богат, щедр - скорее полное отсутствие женского внимания к его фигуре было бы странным.

Нет, женщины и деньги, дома-дворцы, драгоценные коллекции редких полотен - это все внешнее, преходящее...

Во второй половине жизни, где-то ближе к концу, на пороге смерти мы все становимся чуточку философами. В молодости взгляд обычно направлен вовне - на мир, на открытые перед тобою возможности. Столько мечт, все хочется успеть сделать, везде побывать, все прочувствовать.

За определенной чертой лет (у каждого она своя и без разницы при этом, достиг ли ты чего-то из намеченного тогда, в юности) взгляд обращается вовнутрь, начинаешь ценить совсем иные вещи, совсем другие качества в людях, пересматриваешь свое к ним отношение, начинаешь задумываться о вечном, учишься прощать, если до сих пор так и не научился, или хотя бы понимать других.

Вот чем был для меня ценен в первую очередь заключительный - во всех смыслах слова - роман Драйзера. Ведь это действительно последняя вещь, над которой работал американский классик вплоть до своего ухода из жизни в декабре 1945-го. Роман в каком-то смысле подводящий итог не только самой трилогии, но и жизни писателя, констатации его философских убеждений. Итог творчеству и жизни. Переживание собственных ошибок и тревога о скором уходе.

Он ценен для меня глубоким философским посылом, затрагиваемыми в нем важными морально-этическими проблемами. Так, например, именно заключительные сцены романа очень ярко демонстрируют то, что по мнению автора, и является самым важным в жизни, а что останется прахом. Впервые писатель не говорит на языке символов или иносказания. Яркая драматическая концовка более чем определенна и говорит сама за себя: не тому мы зачастую уделяем большое внимание в жизни, не к тому стремимся. Драйзер словно учит отличать важное, вечное от зыбкого, существующего только в сегодняшнем моменте. Пока еще не стало слишком поздно...

Без сомнения, это самая печальная часть трилогии и вместе с тем она, по моему убеждению, на голову выше предыдущей частей цикла. Историй пути к мечте много, историй о том, что там за фасадом успешной жизни, когда добился всего, чего в сущности желал, - куда меньше. Мы видим их сильными и твердыми, сдержанными, целеустремленными. И никогда не знаем, что у них на самом деле на душе. Хотя почему не знаем? Читайте роман "Стоик" - узнаете)

Каупервуду уже под шестьдесят, но разве возраст - помеха планам? Я восхищалась его энергией молодости, точно так же я восхищалась им, не растерявшим этот запас и в поздней зрелости. Сама бы не отказалась быть в его годы столь же энергичной, жадной до жизни и новых впечатлений, такой же устремленной в будущее.

Как Фрэнк не оставляет дела, так его же не оставляют женщины, внимание которых льстит мужчине всегда. Очередной виток любовной биографии финансового магната меня в этот раз не особо удивил, но вот поведение Каупервуда обрадовало. Зрелость, она ведь не только на словах, но и в поступках...

Я читала и помимо собственной воли сравнивала меж собой его пассий. Как все-таки они неуловимо похожи и как они различаются!.. Настойчивая, умная Беренис кажется более тонкой, понимающей и юной копией Эйлин. Жаль мне было последнюю, не растратившую пылких чувств к своему избраннику за тридцать лет брака.

Именно с любовными переживаниями персонажей и будут связаны в этот раз основные и довольно неожиданные сюжетные повороты и интрига в книге. Повторяться о деловых качествах автору же кажется излишним: что Фрэнк сможет сделать деньги из ничего и пережить любой финансовый крах, мы и так сумели убедиться из предыдущих историй трилогии. Здесь же на первый план выходят совсем другие жизненные роли Фрэнка: муж, партнер, наставник. Чертовски интересно было открывать для себя с этой книгой нового Каупервуда.

Непривычное поведение персонажей стало не единственным сюрпризом книги. Еще более удивила меня своеобразная двойная концовка романа, жестокая и отрезвляющая. Оказалось, что со смертью не все заканчивается, и я сейчас не об эзотерике...

5/5, везет мне в этом декабре на впечатляющие книги. Рекомендую к прочтению трилогию целиком - для наслаждения великолепной классикой, слогом, неожиданными сюжетными перипетиями, осмысления собственных поступков, чуть более глубокого понимания жизни. Прекрасный во всех отношениях роман, который ничуть не уступает первым книгам цикла.

Оттягивала как могла этот неизбежный - и априори грустный - момент прощания: с самой книгой, с циклом в целом, с полюбившимися за время чтения персонажами, уже успевшими стать родными и близкими. Даже самая длинная книжная серия когда-нибудь - рано или поздно - имеет обыкновение кончаться, что уж говорить о драйзеровской "Трилогии желания", состоящей всего-навсего из трех книг.

Это было удивительное и, чувствую, поистине незабываемое путешествие в мир американской мечты - добиться всего, что когда-то себе загадал, достичь цели, дотянуться до звезд, наконец-то почувствовать себя по-настоящему важным, значимым, сколотить состояние, найти преданную даму сердца, выстроить дворец...

А еще это было невероятно увлекательное путешествие в закрытый от многих и от меня мир роскоши и высшего света, в мир больших денег, мир состоятельных и успешных людей, мир, не знающий пощады и снисхождения, сочувствия и милосердия, не делающий никому и никогда скидки на возраст, пол, статус, здоровье - жестокий и такой блистательный, такой, по сути, заманчивый мир для каждого из нас.

Вместе с Фрэнком Алджерноном Каупервудом (как обычно в подобных случаях, мне было сложнее всего запомнить имя главного действующего лица) начинаешь понимать, что невозможного не существует - вопрос обычно лишь в цене: а чем ты готов поступиться ради обретения желаемого? Кем из близких или каким из принципов-убеждений?

Трудно все-таки рассказывать о впечатлениях от книги, не сбиваясь при этом попеременно на рассказ о трилогии Драйзера вообще, но я постараюсь.

Скрывать не буду: к заключительной книге цикла ожидания были. Вернее как ожидания: к третьей книге почему-то всегда уверен (наперекор логике, здравому смыслу да и просто долгому читательскому опыту), что герои, которых знаешь как облупленных, ничем тебя удивить уже не могут. Ты знаешь их характеры, их мельчайшие нюансы, а значит, мысленно предполагаешь, как может развиться сюжет. Так вот, с книгой Драйзера такого у меня, к счастью, не произошло.

Да, это все тот же респектабельный, донельзя уверенный в себе, амбициозный мужчина, которым я так восхищалась в первой части. Это и все тот же любитель женщин, как и всего прекрасного, что только существует в нашем мире. Но вот третья книга - завершение трилогии - наконец-то открыла мне его истинного, скрытого доселе блеском дензнаков, за этой ширмой из акций, дивидендов, договоров, концессий. Грубым несколько словом "делец" его широкая натура, его многогранная личность - "Фрэнк Каупервуд" - ни в коей мере не исчерпывается. Победы на женском фронте тоже не определяют его образ в целом. Он успешен, богат, щедр - скорее полное отсутствие женского внимания к его фигуре было бы странным.

Нет, женщины и деньги, дома-дворцы, драгоценные коллекции редких полотен - это все внешнее, преходящее...

Во второй половине жизни, где-то ближе к концу, на пороге смерти мы все становимся чуточку философами. В молодости взгляд обычно направлен вовне - на мир, на открытые перед тобою возможности. Столько мечт, все хочется успеть сделать, везде побывать, все прочувствовать.

За определенной чертой лет (у каждого она своя и без разницы при этом, достиг ли ты чего-то из намеченного тогда, в юности) взгляд обращается вовнутрь, начинаешь ценить совсем иные вещи, совсем другие качества в людях, пересматриваешь свое к ним отношение, начинаешь задумываться о вечном, учишься прощать, если до сих пор так и не научился, или хотя бы понимать других.

Вот чем был для меня ценен в первую очередь заключительный - во всех смыслах слова - роман Драйзера. Ведь это действительно последняя вещь, над которой работал американский классик вплоть до своего ухода из жизни в декабре 1945-го. Роман в каком-то смысле подводящий итог не только самой трилогии, но и жизни писателя, констатации его философских убеждений. Итог творчеству и жизни. Переживание собственных ошибок и тревога о скором уходе.

Он ценен для меня глубоким философским посылом, затрагиваемыми в нем важными морально-этическими проблемами. Так, например, именно заключительные сцены романа очень ярко демонстрируют то, что по мнению автора, и является самым важным в жизни, а что останется прахом. Впервые писатель не говорит на языке символов или иносказания. Яркая драматическая концовка более чем определенна и говорит сама за себя: не тому мы зачастую уделяем большое внимание в жизни, не к тому стремимся. Драйзер словно учит отличать важное, вечное от зыбкого, существующего только в сегодняшнем моменте. Пока еще не стало слишком поздно...

Без сомнения, это самая печальная часть трилогии и вместе с тем она, по моему убеждению, на голову выше предыдущей частей цикла. Историй пути к мечте много, историй о том, что там за фасадом успешной жизни, когда добился всего, чего в сущности желал, - куда меньше. Мы видим их сильными и твердыми, сдержанными, целеустремленными. И никогда не знаем, что у них на самом деле на душе. Хотя почему не знаем? Читайте роман "Стоик" - узнаете)

Каупервуду уже под шестьдесят, но разве возраст - помеха планам? Я восхищалась его энергией молодости, точно так же я восхищалась им, не растерявшим этот запас и в поздней зрелости. Сама бы не отказалась быть в его годы столь же энергичной, жадной до жизни и новых впечатлений, такой же устремленной в будущее.

Как Фрэнк не оставляет дела, так его же не оставляют женщины, внимание которых льстит мужчине всегда. Очередной виток любовной биографии финансового магната меня в этот раз не особо удивил, но вот поведение Каупервуда обрадовало. Зрелость, она ведь не только на словах, но и в поступках...

Я читала и помимо собственной воли сравнивала меж собой его пассий. Как все-таки они неуловимо похожи и как они различаются!.. Настойчивая, умная Беренис кажется более тонкой, понимающей и юной копией Эйлин. Жаль мне было последнюю, не растратившую пылких чувств к своему избраннику за тридцать лет брака.

Именно с любовными переживаниями персонажей и будут связаны в этот раз основные и довольно неожиданные сюжетные повороты и интрига в книге. Повторяться о деловых качествах автору же кажется излишним: что Фрэнк сможет сделать деньги из ничего и пережить любой финансовый крах, мы и так сумели убедиться из предыдущих историй трилогии. Здесь же на первый план выходят совсем другие жизненные роли Фрэнка: муж, партнер, наставник. Чертовски интересно было открывать для себя с этой книгой нового Каупервуда.

Непривычное поведение персонажей стало не единственным сюрпризом книги. Еще более удивила меня своеобразная двойная концовка романа, жестокая и отрезвляющая. Оказалось, что со смертью не все заканчивается, и я сейчас не об эзотерике...

5/5, везет мне в этом декабре на впечатляющие книги. Рекомендую к прочтению трилогию целиком - для наслаждения великолепной классикой, слогом, неожиданными сюжетными перипетиями, осмысления собственных поступков, чуть более глубокого понимания жизни. Прекрасный во всех отношениях роман, который ничуть не уступает первым книгам цикла.

Вторая прочитанная мною книга в рамках Флэшмоба 2011.
Ну, начнем с того, что Драйзера я очень люблю за его неспешную такую трагичность и какую-то безвыходность ситуаций главных героев. А еще за то, что он своих персонажей не судит и не оправдывает, а предоставляет сделать это читателю. А ему, в свою очередь, это достаточно трудно, ибо тут всегда появляется палка о двух концах. То есть с одной стороны можно бить себя кулаком в грудь и рвать на себе тельняшку с воплем "Какая аморальность!", а подумавши немного, и заглянув в ситуацию поглубже и с другой стороны, поставив себя на место главного героя, не даешь полной гарантии, что не поступил бы также. Вот за это Драйзера люблю. За неоднозначность.
Еще одна вещь у Драйзера, которая приводит меня если не в восторг, то хотя бы очень сильно в нем привлекает - это умение описывать мелкие бытовые подробности так, что их интересно читать. Очень трудно заставить читателя думать вместе с главным героем о том, как прожить на 4 с половино доллара в неделю, или о том, как расчитаться с булочником, которому ты должен денег, как заплатить за квартиру, где купить мяса по дешевке и т.д. Честное слово, не противно, не скучно читать - интересно.
Керри - типичная провинциальная американка. Хочет туфельки, хочет платьица, хочет не горбатиться на обувной фабрике, а выйти замуж за денежный мешок. За это мне она не нравится, это раздражает в ней. Но у нее есть и положительные черты - она не опускает руки, она неуверенно, но пытается и старается. Когда она добивается успеха, и на ее фоне видишь Герствуда, который питается в столовых для нищих, и спит в ночлежках с клопами, начинаешь негодовать. Как же так? Ведь он ради тебя бросил все, украл деньги, уехал, он тебя любил в конце концов, а ты от него нос воротишь. А с другой стороны (Вот он Драйзер-то!) понимаешь, что а почему собственно она должна содержать мужчину, которого она не любит и никогда не любила? Вот она, палочка-то, о двух концах которая.
В итоге Керри-то мне конечно еще жальче даже, чем Герствуда, потому как тот хотя бы познал любовь. А бедная девушка, не успевшая, да и не способная в принципе любить, так и не поняла до конца своей жизни, что не в деньгах счастье.

Еще хочу добавить такой факт. Мой папа ничего не читает. Серьезно, вообще ничего. Только журнал "За рулем". Когда я читала "Сестру Керри", то часто оставляла книгу на кухне, а на следующий сеанс чтения обнаруживала, что закладка лежит на другой странице. И так каждый день. Я не обращала внимания, и когда книгу дочитала, убрала в книжный шкаф. Просыпаюсь утром - книжный шкаф перерыт, а на кухне на столе лежит "Сестра Керри" другого издания. Так я узнала, что у нас дома две книги :) Папа сидит за столом, пьет кофе, читает и одновременно спрашивает меня: "Ник, ну чем там закончилось-то?"

Вот это финал я вам скажу! Драйзер заставил человека читать! :)
За рекомендацию и за моего папу низкий поклон Tristeza

...В этом мрачном музее разбитых женских сердец всегда холодно и тихо. Вздохи сожалений растворяются в воздухе, почти не долетая до наших органов чувств. Сожалений о хрупком, разрушенном или же и вовсе недостижимом при жизни счастье. О любви, которая грезилась некогда такой искренней, такой настоящей, а оказалась недолговечной, как миг. О любви, которую загубили глупость или ревность, да впрочем, теперь и неважно, итог-то один, все они равны, отлученные от сердца Фрэнка Каупервуда. Временные спутницы на дороге жизни, которым очень быстро нашли замену.

На пьедестале - призрачная Эйлин, положившая начало уникальной коллекции (какие чудные белокурые волосы! Какие плечи! Осанка!) А они все затем, кстати, исчезали, словно призраки, уходя в небытие. Простившись с ним, становились обычными женщинами, невидимыми, невзрачными, будто и не было их отродясь. Вторая жена, но точно первая, кто разожгла в нем когда-то костер страсти. Необыкновенная красота стала приманкой и, как мы все отлично помним, главной причиной разрушения первого брака (злорадный шепот оставьте при себе, все плохое действительно возвращается к лицу, его совершившему). При всем том она была единственной, кто верно поддерживала Фрэнка, когда против него ополчились, кажется, абсолютно все. Не побоявшись рискнуть своей женской репутацией, поставила все на эти отношения. Была ли счастлива? Едва ли...

Стефани. Гибкий экзотический цветок, жемчужина любой мужской коллекции. Каупервудовская исключением не стала, как не стала и ее единственной оранжерей. Не всем прелестным женщинам дано было при жизни оценить по достоинству его гений и мужскую притягательность. Кому не повезло больше - ему или ей? - решать, как водится, внимательному читателю...

Рита. Женщина-друг, равная по уму, который он нечасто и вовсе замечал в представительницах прекрасного пола. А у нее он был. Такая же тонкая ценительница эстетически совершенного, она вполне могла стать его спутницей по жизни, как он о том часто и мечтал. Лишь она могла разделить с ним наслаждение от музыки, живописи, литературы, могла, наверное, дать и дельный деловой совет, жаль, что так у них все вышло, а впрочем... все, что ни делается, - к лучшему...

Антуанетта. О, воплощение мужских фантазий и оживший на страницах вечной классики шаблон. Восторженный секретарь и ее руководитель. Банально для всех, Драйзера - в особенности, но под пером классика смотрится даже удивительно живо и незаезженно. Она тоже из тех, кто самозабвенно мечтала осчастливить собою шефа, а сейчас ее место вот здесь - вздыхать с остальными об упущенном кусочке счастья для себя...

Беренис. Предосудительно юная по сравнению с повидавшим жизнь финансистом, но решительная и не боящаяся дать отпор и иметь собственное мнение. Дивный аккорд на заре уходящей жизни. Обязанная всем не по своей воле, но по собственной воле пришедшая сама, когда горечь досадного поражения щемила сердце уставшего любителя жизни, ценителя красоты и денежных сумм на банковских счетах...

Перечень можно продолжать, но к чему утомлять читателя, когда и так ясней ясного: увлечение женским полом было его подлинной страстью.

О, это его вечное стремление к красоте и гармонии! Наслаждение, с одной стороны, и проклятое наваждение - с другой. Это другим достаточно отстраненно наблюдать за предметом вожделения, заставлявшим бурлить кровь Ему всегда необходимо было лишь само обладание: прикасаться, чувствовать своим и только своим, позволяя другим бросать завистливые взгляды. Он видел прекрасное в денежных знаках, в количестве нулей на счетах, он видео совершенство в техническом прогрессе, немало способствовавшем его, каупервудскому, обогащению. Он собирал живопись и воплощал в своих особняках собственные представления о красоте линий. Но главными экспонатами его незримой коллекции всегда оставались очаровательные, милые, сногсшибательные, небесные создания, стоившие ему немало нервов и денег. Они были его главной ценностью, усладой души, глаз и ума.

Капризный коллекционер чувств и женского очарования. Как же забавно всегда наблюдать было этот поразительный контраст: уверенность при совершении бизнес-сделок и кажущуюся на первый взгляд робкую неуверенность в отношениях с дамами, начинающихся обычно фразой "Я ведь вам тоже нравлюсь да?.."

Неимоверные затраты умственной энергии для решения непростых финансовых вопросов и построения долгосрочных стратегий требовали, видимо, такой же отдачи. Разве можно было найти в одной женщине все сразу: ум и мягкость, чувство вкуса, очарование и прелесть, твердость решений и преданность?.. Он честно пытался, каждый раз начиная все заново, с чистого листа, и каждая новая была особенной, предыдущая отправлялась в музей, под стекло, в качестве женщины, оказавшей огромное влияние на помыслы гения.

Они были разные: брюнетки, белокурые, медноволосые. Умные и не очень. Преданные и легкомысленные. Мягкие и жестокие. Со вкусом и с полным отсутствием такового. Страстные и сдержанные. Но всегда обольстительные. "Эстет всегда остается", - повторял он, имея в виду себя, и собственным принципам не изменял, в отличие от женщин, которые знали, на что шли...

Трудно мне сравнивать "Титана" с предыдущей книгой из трилогии Драйзера. "Финансист", думаю, навсегда останется в моей памяти как история о пути наверх, о движении к успеху. "Титан" же более психологическая книга. В первой во главу угла поставлены такие качеств, как амбициозность и целеустремленность, здесь же на первый план выходят отношения между мужчиной и женщиной, мужской взгляд на эти самые отношения, который мне, как женщине, всегда любопытен, па потому читать было интересно. Драйзер не оправдывает своего героя и не обвиняет. Производное от среды и вполне закономерный продукт века. Он совершал много некрасивого в бизнесе, равно как и в любви, но тем не менее и он в чем-то точно достоин восхищения. Вот этого его упорства, думаю, точно многим из нас сейчас так недостает. Поучиться можно его умению отпускать - плохое и людей. Идти дальше, несмотря на допущенные ошибки и горечь поражений. Быть разумным эгоистом точно никому не повредит.

...В этом мрачном музее разбитых женских сердец всегда холодно и тихо. Вздохи сожалений растворяются в воздухе, почти не долетая до наших органов чувств. Сожалений о хрупком, разрушенном или же и вовсе недостижимом при жизни счастье. О любви, которая грезилась некогда такой искренней, такой настоящей, а оказалась недолговечной, как миг. О любви, которую загубили глупость или ревность, да впрочем, теперь и неважно, итог-то один, все они равны, отлученные от сердца Фрэнка Каупервуда. Временные спутницы на дороге жизни, которым очень быстро нашли замену.

На пьедестале - призрачная Эйлин, положившая начало уникальной коллекции (какие чудные белокурые волосы! Какие плечи! Осанка!) А они все затем, кстати, исчезали, словно призраки, уходя в небытие. Простившись с ним, становились обычными женщинами, невидимыми, невзрачными, будто и не было их отродясь. Вторая жена, но точно первая, кто разожгла в нем когда-то костер страсти. Необыкновенная красота стала приманкой и, как мы все отлично помним, главной причиной разрушения первого брака (злорадный шепот оставьте при себе, все плохое действительно возвращается к лицу, его совершившему). При всем том она была единственной, кто верно поддерживала Фрэнка, когда против него ополчились, кажется, абсолютно все. Не побоявшись рискнуть своей женской репутацией, поставила все на эти отношения. Была ли счастлива? Едва ли...

Стефани. Гибкий экзотический цветок, жемчужина любой мужской коллекции. Каупервудовская исключением не стала, как не стала и ее единственной оранжерей. Не всем прелестным женщинам дано было при жизни оценить по достоинству его гений и мужскую притягательность. Кому не повезло больше - ему или ей? - решать, как водится, внимательному читателю...

Рита. Женщина-друг, равная по уму, который он нечасто и вовсе замечал в представительницах прекрасного пола. А у нее он был. Такая же тонкая ценительница эстетически совершенного, она вполне могла стать его спутницей по жизни, как он о том часто и мечтал. Лишь она могла разделить с ним наслаждение от музыки, живописи, литературы, могла, наверное, дать и дельный деловой совет, жаль, что так у них все вышло, а впрочем... все, что ни делается, - к лучшему...

Антуанетта. О, воплощение мужских фантазий и оживший на страницах вечной классики шаблон. Восторженный секретарь и ее руководитель. Банально для всех, Драйзера - в особенности, но под пером классика смотрится даже удивительно живо и незаезженно. Она тоже из тех, кто самозабвенно мечтала осчастливить собою шефа, а сейчас ее место вот здесь - вздыхать с остальными об упущенном кусочке счастья для себя...

Беренис. Предосудительно юная по сравнению с повидавшим жизнь финансистом, но решительная и не боящаяся дать отпор и иметь собственное мнение. Дивный аккорд на заре уходящей жизни. Обязанная всем не по своей воле, но по собственной воле пришедшая сама, когда горечь досадного поражения щемила сердце уставшего любителя жизни, ценителя красоты и денежных сумм на банковских счетах...

Перечень можно продолжать, но к чему утомлять читателя, когда и так ясней ясного: увлечение женским полом было его подлинной страстью.

О, это его вечное стремление к красоте и гармонии! Наслаждение, с одной стороны, и проклятое наваждение - с другой. Это другим достаточно отстраненно наблюдать за предметом вожделения, заставлявшим бурлить кровь Ему всегда необходимо было лишь само обладание: прикасаться, чувствовать своим и только своим, позволяя другим бросать завистливые взгляды. Он видел прекрасное в денежных знаках, в количестве нулей на счетах, он видео совершенство в техническом прогрессе, немало способствовавшем его, каупервудскому, обогащению. Он собирал живопись и воплощал в своих особняках собственные представления о красоте линий. Но главными экспонатами его незримой коллекции всегда оставались очаровательные, милые, сногсшибательные, небесные создания, стоившие ему немало нервов и денег. Они были его главной ценностью, усладой души, глаз и ума.

Капризный коллекционер чувств и женского очарования. Как же забавно всегда наблюдать было этот поразительный контраст: уверенность при совершении бизнес-сделок и кажущуюся на первый взгляд робкую неуверенность в отношениях с дамами, начинающихся обычно фразой "Я ведь вам тоже нравлюсь да?.."

Неимоверные затраты умственной энергии для решения непростых финансовых вопросов и построения долгосрочных стратегий требовали, видимо, такой же отдачи. Разве можно было найти в одной женщине все сразу: ум и мягкость, чувство вкуса, очарование и прелесть, твердость решений и преданность?.. Он честно пытался, каждый раз начиная все заново, с чистого листа, и каждая новая была особенной, предыдущая отправлялась в музей, под стекло, в качестве женщины, оказавшей огромное влияние на помыслы гения.

Они были разные: брюнетки, белокурые, медноволосые. Умные и не очень. Преданные и легкомысленные. Мягкие и жестокие. Со вкусом и с полным отсутствием такового. Страстные и сдержанные. Но всегда обольстительные. "Эстет всегда остается", - повторял он, имея в виду себя, и собственным принципам не изменял, в отличие от женщин, которые знали, на что шли...

Трудно мне сравнивать "Титана" с предыдущей книгой из трилогии Драйзера. "Финансист", думаю, навсегда останется в моей памяти как история о пути наверх, о движении к успеху. "Титан" же более психологическая книга. В первой во главу угла поставлены такие качеств, как амбициозность и целеустремленность, здесь же на первый план выходят отношения между мужчиной и женщиной, мужской взгляд на эти самые отношения, который мне, как женщине, всегда любопытен, па потому читать было интересно. Драйзер не оправдывает своего героя и не обвиняет. Производное от среды и вполне закономерный продукт века. Он совершал много некрасивого в бизнесе, равно как и в любви, но тем не менее и он в чем-то точно достоин восхищения. Вот этого его упорства, думаю, точно многим из нас сейчас так недостает. Поучиться можно его умению отпускать - плохое и людей. Идти дальше, несмотря на допущенные ошибки и горечь поражений. Быть разумным эгоистом точно никому не повредит.

...В этом мрачном музее разбитых женских сердец всегда холодно и тихо. Вздохи сожалений растворяются в воздухе, почти не долетая до наших органов чувств. Сожалений о хрупком, разрушенном или же и вовсе недостижимом при жизни счастье. О любви, которая грезилась некогда такой искренней, такой настоящей, а оказалась недолговечной, как миг. О любви, которую загубили глупость или ревность, да впрочем, теперь и неважно, итог-то один, все они равны, отлученные от сердца Фрэнка Каупервуда. Временные спутницы на дороге жизни, которым очень быстро нашли замену.

На пьедестале - призрачная Эйлин, положившая начало уникальной коллекции (какие чудные белокурые волосы! Какие плечи! Осанка!) А они все затем, кстати, исчезали, словно призраки, уходя в небытие. Простившись с ним, становились обычными женщинами, невидимыми, невзрачными, будто и не было их отродясь. Вторая жена, но точно первая, кто разожгла в нем когда-то костер страсти. Необыкновенная красота стала приманкой и, как мы все отлично помним, главной причиной разрушения первого брака (злорадный шепот оставьте при себе, все плохое действительно возвращается к лицу, его совершившему). При всем том она была единственной, кто верно поддерживала Фрэнка, когда против него ополчились, кажется, абсолютно все. Не побоявшись рискнуть своей женской репутацией, поставила все на эти отношения. Была ли счастлива? Едва ли...

Стефани. Гибкий экзотический цветок, жемчужина любой мужской коллекции. Каупервудовская исключением не стала, как не стала и ее единственной оранжерей. Не всем прелестным женщинам дано было при жизни оценить по достоинству его гений и мужскую притягательность. Кому не повезло больше - ему или ей? - решать, как водится, внимательному читателю...

Рита. Женщина-друг, равная по уму, который он нечасто и вовсе замечал в представительницах прекрасного пола. А у нее он был. Такая же тонкая ценительница эстетически совершенного, она вполне могла стать его спутницей по жизни, как он о том часто и мечтал. Лишь она могла разделить с ним наслаждение от музыки, живописи, литературы, могла, наверное, дать и дельный деловой совет, жаль, что так у них все вышло, а впрочем... все, что ни делается, - к лучшему...

Антуанетта. О, воплощение мужских фантазий и оживший на страницах вечной классики шаблон. Восторженный секретарь и ее руководитель. Банально для всех, Драйзера - в особенности, но под пером классика смотрится даже удивительно живо и незаезженно. Она тоже из тех, кто самозабвенно мечтала осчастливить собою шефа, а сейчас ее место вот здесь - вздыхать с остальными об упущенном кусочке счастья для себя...

Беренис. Предосудительно юная по сравнению с повидавшим жизнь финансистом, но решительная и не боящаяся дать отпор и иметь собственное мнение. Дивный аккорд на заре уходящей жизни. Обязанная всем не по своей воле, но по собственной воле пришедшая сама, когда горечь досадного поражения щемила сердце уставшего любителя жизни, ценителя красоты и денежных сумм на банковских счетах...

Перечень можно продолжать, но к чему утомлять читателя, когда и так ясней ясного: увлечение женским полом было его подлинной страстью.

О, это его вечное стремление к красоте и гармонии! Наслаждение, с одной стороны, и проклятое наваждение - с другой. Это другим достаточно отстраненно наблюдать за предметом вожделения, заставлявшим бурлить кровь Ему всегда необходимо было лишь само обладание: прикасаться, чувствовать своим и только своим, позволяя другим бросать завистливые взгляды. Он видел прекрасное в денежных знаках, в количестве нулей на счетах, он видео совершенство в техническом прогрессе, немало способствовавшем его, каупервудскому, обогащению. Он собирал живопись и воплощал в своих особняках собственные представления о красоте линий. Но главными экспонатами его незримой коллекции всегда оставались очаровательные, милые, сногсшибательные, небесные создания, стоившие ему немало нервов и денег. Они были его главной ценностью, усладой души, глаз и ума.

Капризный коллекционер чувств и женского очарования. Как же забавно всегда наблюдать было этот поразительный контраст: уверенность при совершении бизнес-сделок и кажущуюся на первый взгляд робкую неуверенность в отношениях с дамами, начинающихся обычно фразой "Я ведь вам тоже нравлюсь да?.."

Неимоверные затраты умственной энергии для решения непростых финансовых вопросов и построения долгосрочных стратегий требовали, видимо, такой же отдачи. Разве можно было найти в одной женщине все сразу: ум и мягкость, чувство вкуса, очарование и прелесть, твердость решений и преданность?.. Он честно пытался, каждый раз начиная все заново, с чистого листа, и каждая новая была особенной, предыдущая отправлялась в музей, под стекло, в качестве женщины, оказавшей огромное влияние на помыслы гения.

Они были разные: брюнетки, белокурые, медноволосые. Умные и не очень. Преданные и легкомысленные. Мягкие и жестокие. Со вкусом и с полным отсутствием такового. Страстные и сдержанные. Но всегда обольстительные. "Эстет всегда остается", - повторял он, имея в виду себя, и собственным принципам не изменял, в отличие от женщин, которые знали, на что шли...

Трудно мне сравнивать "Титана" с предыдущей книгой из трилогии Драйзера. "Финансист", думаю, навсегда останется в моей памяти как история о пути наверх, о движении к успеху. "Титан" же более психологическая книга. В первой во главу угла поставлены такие качеств, как амбициозность и целеустремленность, здесь же на первый план выходят отношения между мужчиной и женщиной, мужской взгляд на эти самые отношения, который мне, как женщине, всегда любопытен, па потому читать было интересно. Драйзер не оправдывает своего героя и не обвиняет. Производное от среды и вполне закономерный продукт века. Он совершал много некрасивого в бизнесе, равно как и в любви, но тем не менее и он в чем-то точно достоин восхищения. Вот этого его упорства, думаю, точно многим из нас сейчас так недостает. Поучиться можно его умению отпускать - плохое и людей. Идти дальше, несмотря на допущенные ошибки и горечь поражений. Быть разумным эгоистом точно никому не повредит.

"...все затруднения разрешает сила, умственная и физическая. Его задача - завоевать себе место в жизни и удержать его. Для этого нужна сила. И быстрый ум. У него есть и то и другое. "Мои желания - прежде всего" - таков был девиз Каупервуда. Он мог бы смело начертать его на щите, с которым отправлялся в битву за место среди избранников фортуны..."

Летит - волшебной почтой Анк-Морпорка, не иначе, - письмо в будущее и прошлое одновременно, стирая границы между мирами и странами, между явью и вымыслом, между сознанием читателя и замыслом автора. Письмо ему - восхитившему, вдохновившему, в том, невозможно далеком 1871-м. И отчасти письмо ей - из 2023-го, той, которой еще только предстоит прочесть когда-нибудь всю "Трилогию желания" целиком (надеюсь, смелая затея эта все же увенчается однажды успехом, хотя, конечно, кто знает... Ее нелюбовь к чтению продолжения книжных циклов тоже вполне известна... Ах, если б она только знала перед началом чтения, что это трилогия!). Как же интересно будет сравнить впечатления от знакомства с потрясающей с историей и харизматичными персонажами с завершающими аккордами цикла...

...Стильный, несколько мрачный монохром обложки прекрасно уживался с мироощущением и его обычными красками, но впечатления от самой книги передавал ничтожно мало. Эмоций от прочтения драйзеровского романа был целый ворох - самых разнообразных и ярких, всех тонов и оттенков. Всегда ведь восхищалась настолько целеустремленными людьми и никогда не думала это ни от кого скрывать (оттого так люблю по жизни книги-биографии и книги вроде этой, повествующие о подводных камнях на пути к долгожданному успеху). Одинаково восхищалась мужчинами и женщинами, точно знающими, чего они хотят в этой жизни добиться и как собираются это получить. Людьми, не сдающимися в трудной жизненной ситуации, никогда не опускающими руки, не утрачивающими оптимизма и уверенного взгляда в грядущее. Людьми сильными и смелыми. Твердыми. Принципиальными. Горячо в чем-то убежденными. По-настоящему чем-то и кем-то увлеченными и готовыми отдать ради этой страсти многое, если не всё. О, Фрэнк Алджернон Каупервуд! Я была очарована Вами с первой страницы. Ваша страсть к финансам, цифрам, строгому порядку в делах и дисциплине невероятно притягательна. Ваши горящие мальчишеские глаза, когда только постигали науку четких цифр - разве это можно изгладить из памяти? Ваши стремления, мечты, вашу уверенность в том, что все достижимо в этой жизни, стоит только захотеть, - как же это вдохновляло меня всю книгу. Ваш стратегический взгляд на мир вызывал уважение, как вызывает уважение все ладно скроенное и добротно построенное, в нем не было изъянов совершенно.

И как же грустно и странно было читать страницы, посвященные любовным переживаниям. Хотелось встать на сторону той, покинутой вами. Лилиан, кажется? Всегда безумно горько читать про то, как любовь уходит. Такое ведь тоже случается в нашей жизни. Не скрою, хотелось осудить, позлорадствовать даже (женская солидарность и всё такое - вам ли не знать женщин) - потом, в конце истории. Но знаете, как-то не вышло. Даже лишенный всего, изолированный от общества, вы вызывали уважение, а не желание унизить и еще больше втоптать в грязь. Один против всего мира - банально отчасти, - но в вас отчего-то верила. А любовь... Она и приходит-то всегда, не спрашивая, и точно так же уходит однажды, не спросив позволения.

На вашем примере Теодору Драйзеру изящным слогом удалось показать главное - никаким обстоятельствам не в силах сломить дух человека. Мы сами выбираем, какими нам должно быть: слабыми или сильными, жалкими или великими, опустошенными или наполненными. А мнение окружающих - это всего лишь мнение окружающих, вряд ли оно что-то способно всерьез изменить. "Неудачник", - наверняка думали и даже кричали они, видя вас за тюремной решеткой, но ведь это не смогло отнять ни деловой хватки, ни ума, ни веры в себя. Наоборот, это ведь лишь подзадоривало вас, рождало желание показать им, всему миру, чего вы по-настоящему стоите. У вас получилось!

Простите, что наблюдала за очень личным - вашей трогательной встречей с Эйлин в местах, не столь отдаленных (ох, одна из самых ярких сцен в книге!). За то, что видела эти слезы в ваших глазах. За момент отчаяния, которому вы поддались на миг. В этом не было, уверяю вас, дешевой сентиментальности из бульварных романов в мягких обложках. Это была жажда жизни, бурлившая и не находившая выхода. Это было остановленное время - время, которое вы могли потратить куда более выгодно - ну да же вы финансист и делец, вам все-таки виднее.

Я верила в вас - в то, что вы еще подниметесь со дна - до последней странички. Желаю счастья там и горячо надеюсь на скорую встречу в оставшихся книгах трилогии.

Думается мне, главное в жизни не только знать, что ты хочешь, но и зачем.
Керри - милая барышня с минимальными знаниями. То есть, в голове ее конкретные опилки из: "если человек хорошо одет, то он приличный, с ним можно общаться" и "хочу бусики, хочу жакетик, не хочу убиваться на фабрике". Помните фильм "Москва слезам не верит"? Жизнь Керри во многом схожа с жизнью Люси: та же работа поначалу неизвестно где, не общаться с коллегами, считать, что создана для большего. Вообще, откуда в этих опилочных головах берется мысль, что они созданы для большего? Ничего не знать, ничего не уметь, но желать. Разница между Люсей и Керри в том, что последняя не понимала, что ей это даст и зачем ей это нужно, она просто хотела "свои цацки" и получила кучу жизненных плюшек, однако так и не поняла, что ей с этим делать, потому что никогда не задумывалась, зачем ей это нужно. Люся знала, что, как и зачем, но в угоду морали осталась с пустыми руками.
Вот этот вопрос - зачем? - краеугольный камень всего. Если бы не он, то была бы история о более-менее аморальной для своего времени женщине, которая через мужчин добежала до театра, а дальше терпение и труд (а вовсе не диван режиссера), что-то дали. То есть по сути несложная жизненная история о человеке, не очень обремененном моралью.
Но в этой книге всегда проскакивают маленькие нюансы. Керри не любит семью и уезжает из родного города, вычеркнув его и родных из памяти. Она - причем совершенно неосознанно - использует сестру и ее мужа как стартовую базу. А потом забывает и о них. Она встречает Друэ и живет с ним без любви и брака по одной причине - он дает ей то, что ей нужно. Потом она переходит к другому. И уходит от него, когда он опускается на дно. Фрагментарно, кстати, она совершенно права, Герствуд - вообще не тот, с кем стоило связываться, да и облико морале у него ниже плинтуса. Ну и мозгов маловато - вся эта идея с воровством - чистый авось. Но вот проходит время, она куда-то выбилась худо-бедно, встречает Друэ -и что же? А ничего. Ей уже не нужен ни тот, ни этот - все прошлое, все отживший ресурс, кем по сути и являются все в ее жизни.
И только смутное ощущение, что чего-то не хватает. Но опилочным мозгам не понять, не додуматься. Вся ее жизнь - какая-то звериная, бездушная попытка покрыть текущие потребности. Без осмысления, без будущего, без мыслей. Интересно, что она была в ужасе от жизни Минни и Свена. Но по сути ее жизнь - тоже бытовуха, просто другого уровня. И у нее все одно - выживание и покрытие потребностей. Но Свен и Минни по крайней мере понимают, что они делают и зачем, у них есть перспектива. А Керри... красивая пустышка.

"...все затруднения разрешает сила, умственная и физическая. Его задача - завоевать себе место в жизни и удержать его. Для этого нужна сила. И быстрый ум. У него есть и то и другое. "Мои желания - прежде всего" - таков был девиз Каупервуда. Он мог бы смело начертать его на щите, с которым отправлялся в битву за место среди избранников фортуны..."

Летит - волшебной почтой Анк-Морпорка, не иначе, - письмо в будущее и прошлое одновременно, стирая границы между мирами и странами, между явью и вымыслом, между сознанием читателя и замыслом автора. Письмо ему - восхитившему, вдохновившему, в том, невозможно далеком 1871-м. И отчасти письмо ей - из 2023-го, той, которой еще только предстоит прочесть когда-нибудь всю "Трилогию желания" целиком (надеюсь, смелая затея эта все же увенчается однажды успехом, хотя, конечно, кто знает... Ее нелюбовь к чтению продолжения книжных циклов тоже вполне известна... Ах, если б она только знала перед началом чтения, что это трилогия!). Как же интересно будет сравнить впечатления от знакомства с потрясающей с историей и харизматичными персонажами с завершающими аккордами цикла...

...Стильный, несколько мрачный монохром обложки прекрасно уживался с мироощущением и его обычными красками, но впечатления от самой книги передавал ничтожно мало. Эмоций от прочтения драйзеровского романа был целый ворох - самых разнообразных и ярких, всех тонов и оттенков. Всегда ведь восхищалась настолько целеустремленными людьми и никогда не думала это ни от кого скрывать (оттого так люблю по жизни книги-биографии и книги вроде этой, повествующие о подводных камнях на пути к долгожданному успеху). Одинаково восхищалась мужчинами и женщинами, точно знающими, чего они хотят в этой жизни добиться и как собираются это получить. Людьми, не сдающимися в трудной жизненной ситуации, никогда не опускающими руки, не утрачивающими оптимизма и уверенного взгляда в грядущее. Людьми сильными и смелыми. Твердыми. Принципиальными. Горячо в чем-то убежденными. По-настоящему чем-то и кем-то увлеченными и готовыми отдать ради этой страсти многое, если не всё. О, Фрэнк Алджернон Каупервуд! Я была очарована Вами с первой страницы. Ваша страсть к финансам, цифрам, строгому порядку в делах и дисциплине невероятно притягательна. Ваши горящие мальчишеские глаза, когда только постигали науку четких цифр - разве это можно изгладить из памяти? Ваши стремления, мечты, вашу уверенность в том, что все достижимо в этой жизни, стоит только захотеть, - как же это вдохновляло меня всю книгу. Ваш стратегический взгляд на мир вызывал уважение, как вызывает уважение все ладно скроенное и добротно построенное, в нем не было изъянов совершенно.

И как же грустно и странно было читать страницы, посвященные любовным переживаниям. Хотелось встать на сторону той, покинутой вами. Лилиан, кажется? Всегда безумно горько читать про то, как любовь уходит. Такое ведь тоже случается в нашей жизни. Не скрою, хотелось осудить, позлорадствовать даже (женская солидарность и всё такое - вам ли не знать женщин) - потом, в конце истории. Но знаете, как-то не вышло. Даже лишенный всего, изолированный от общества, вы вызывали уважение, а не желание унизить и еще больше втоптать в грязь. Один против всего мира - банально отчасти, - но в вас отчего-то верила. А любовь... Она и приходит-то всегда, не спрашивая, и точно так же уходит однажды, не спросив позволения.

На вашем примере Теодору Драйзеру изящным слогом удалось показать главное - никаким обстоятельствам не в силах сломить дух человека. Мы сами выбираем, какими нам должно быть: слабыми или сильными, жалкими или великими, опустошенными или наполненными. А мнение окружающих - это всего лишь мнение окружающих, вряд ли оно что-то способно всерьез изменить. "Неудачник", - наверняка думали и даже кричали они, видя вас за тюремной решеткой, но ведь это не смогло отнять ни деловой хватки, ни ума, ни веры в себя. Наоборот, это ведь лишь подзадоривало вас, рождало желание показать им, всему миру, чего вы по-настоящему стоите. У вас получилось!

Простите, что наблюдала за очень личным - вашей трогательной встречей с Эйлин в местах, не столь отдаленных (ох, одна из самых ярких сцен в книге!). За то, что видела эти слезы в ваших глазах. За момент отчаяния, которому вы поддались на миг. В этом не было, уверяю вас, дешевой сентиментальности из бульварных романов в мягких обложках. Это была жажда жизни, бурлившая и не находившая выхода. Это было остановленное время - время, которое вы могли потратить куда более выгодно - ну да же вы финансист и делец, вам все-таки виднее.

Я верила в вас - в то, что вы еще подниметесь со дна - до последней странички. Желаю счастья там и горячо надеюсь на скорую встречу в оставшихся книгах трилогии.

"...все затруднения разрешает сила, умственная и физическая. Его задача - завоевать себе место в жизни и удержать его. Для этого нужна сила. И быстрый ум. У него есть и то и другое. "Мои желания - прежде всего" - таков был девиз Каупервуда. Он мог бы смело начертать его на щите, с которым отправлялся в битву за место среди избранников фортуны..."

Летит - волшебной почтой Анк-Морпорка, не иначе, - письмо в будущее и прошлое одновременно, стирая границы между мирами и странами, между явью и вымыслом, между сознанием читателя и замыслом автора. Письмо ему - восхитившему, вдохновившему, в том, невозможно далеком 1871-м. И отчасти письмо ей - из 2023-го, той, которой еще только предстоит прочесть когда-нибудь всю "Трилогию желания" целиком (надеюсь, смелая затея эта все же увенчается однажды успехом, хотя, конечно, кто знает... Ее нелюбовь к чтению продолжения книжных циклов тоже вполне известна... Ах, если б она только знала перед началом чтения, что это трилогия!). Как же интересно будет сравнить впечатления от знакомства с потрясающей с историей и харизматичными персонажами с завершающими аккордами цикла...

...Стильный, несколько мрачный монохром обложки прекрасно уживался с мироощущением и его обычными красками, но впечатления от самой книги передавал ничтожно мало. Эмоций от прочтения драйзеровского романа был целый ворох - самых разнообразных и ярких, всех тонов и оттенков. Всегда ведь восхищалась настолько целеустремленными людьми и никогда не думала это ни от кого скрывать (оттого так люблю по жизни книги-биографии и книги вроде этой, повествующие о подводных камнях на пути к долгожданному успеху). Одинаково восхищалась мужчинами и женщинами, точно знающими, чего они хотят в этой жизни добиться и как собираются это получить. Людьми, не сдающимися в трудной жизненной ситуации, никогда не опускающими руки, не утрачивающими оптимизма и уверенного взгляда в грядущее. Людьми сильными и смелыми. Твердыми. Принципиальными. Горячо в чем-то убежденными. По-настоящему чем-то и кем-то увлеченными и готовыми отдать ради этой страсти многое, если не всё. О, Фрэнк Алджернон Каупервуд! Я была очарована Вами с первой страницы. Ваша страсть к финансам, цифрам, строгому порядку в делах и дисциплине невероятно притягательна. Ваши горящие мальчишеские глаза, когда только постигали науку четких цифр - разве это можно изгладить из памяти? Ваши стремления, мечты, вашу уверенность в том, что все достижимо в этой жизни, стоит только захотеть, - как же это вдохновляло меня всю книгу. Ваш стратегический взгляд на мир вызывал уважение, как вызывает уважение все ладно скроенное и добротно построенное, в нем не было изъянов совершенно.

И как же грустно и странно было читать страницы, посвященные любовным переживаниям. Хотелось встать на сторону той, покинутой вами. Лилиан, кажется? Всегда безумно горько читать про то, как любовь уходит. Такое ведь тоже случается в нашей жизни. Не скрою, хотелось осудить, позлорадствовать даже (женская солидарность и всё такое - вам ли не знать женщин) - потом, в конце истории. Но знаете, как-то не вышло. Даже лишенный всего, изолированный от общества, вы вызывали уважение, а не желание унизить и еще больше втоптать в грязь. Один против всего мира - банально отчасти, - но в вас отчего-то верила. А любовь... Она и приходит-то всегда, не спрашивая, и точно так же уходит однажды, не спросив позволения.

На вашем примере Теодору Драйзеру изящным слогом удалось показать главное - никаким обстоятельствам не в силах сломить дух человека. Мы сами выбираем, какими нам должно быть: слабыми или сильными, жалкими или великими, опустошенными или наполненными. А мнение окружающих - это всего лишь мнение окружающих, вряд ли оно что-то способно всерьез изменить. "Неудачник", - наверняка думали и даже кричали они, видя вас за тюремной решеткой, но ведь это не смогло отнять ни деловой хватки, ни ума, ни веры в себя. Наоборот, это ведь лишь подзадоривало вас, рождало желание показать им, всему миру, чего вы по-настоящему стоите. У вас получилось!

Простите, что наблюдала за очень личным - вашей трогательной встречей с Эйлин в местах, не столь отдаленных (ох, одна из самых ярких сцен в книге!). За то, что видела эти слезы в ваших глазах. За момент отчаяния, которому вы поддались на миг. В этом не было, уверяю вас, дешевой сентиментальности из бульварных романов в мягких обложках. Это была жажда жизни, бурлившая и не находившая выхода. Это было остановленное время - время, которое вы могли потратить куда более выгодно - ну да же вы финансист и делец, вам все-таки виднее.

Я верила в вас - в то, что вы еще подниметесь со дна - до последней странички. Желаю счастья там и горячо надеюсь на скорую встречу в оставшихся книгах трилогии.