Теодор Драйзер был коммунистом, посетил СССР, написал книгу о своих впечатлениях о стране. В планах прочитать, но одновременно был американским дон Жуаном, не пропускал не одной юбки, которая встречалась на его длинном жизненном пути. В книге он делится своими впечатлениями о встрече с тремя девушками, с которыми у него были очень длительные связи. Теодор первый раз был женат на учительнице, но брак долго не продлился и распался из за постоянных измен супруга, но был расторгнут лишь после смерти жены в 1942 году . Очень юная девушка по имени Аглая, была дочерью русского эмигранта, который занимался издательской деятельностью в США. В это время Драйзер написал свой первый роман, был начинающий писатель и более года по приглашению отца Аглаи жил в их доме. Юная девушка была очень влюблена в красивого и статного мужчину, эта связь длилась более десяти лет...
Вторая девушка, которая оставила свой след в жизни уже более известного к тому времени стала Элизабет из очень религиозной семьи и порвавшей со своими близкими отношения. В начале 20 века начали разрушаться те устои в отношении прав женщин, которые господствовали до этого наиболее быстрыми темпами это происходило на американском континенте, чем в Европе Один эпизод из жизни Элизабет, о котором она рассказывала : Когда Элизабет вернулась, отец позвал ее к себе и достал три книги: «Земля», «Нана» и кое-что еще. На беду, в некоторых из них имелись иллюстрации в духе Ропса
– Дочь, эти книги я нашел у тебя в комнате, – сказал он и замолчал в надежде на то, что Элизабет что-то ему ответит. Не дождавшись, он продолжил: – Не знал, что ты такая вероотступница. Вот что бывает от увлечения образованием. Мне сказать больше нечего. Попрошу об одном: вынеси все эти книги и все прочее в том же роде из моего дома. Храни их в любом другом месте – только не здесь, у тебя ведь есть собственные деньги. Теперь ты больше со мной не считаешься, сама знаешь. Но у себя дома я эти книги не потерплю, и, пока ты здесь живешь, будь добра, выполняй мои желания».
Драйзера она заинтересовала тем, что она написала ему письмо в котором расскритиковала его последний, на тот период времени, написанный роман. Переписка длилась более года, только потом они встретились и эта связь так же длилась долгие годы.
Третья девушка, которая оставила след в его жизни была Сидония, очень одаренная личность: выступала в амплуа актрисы, танцовщицы, художницы.
Не смотря на то, что у него были связи с этими женщинами он одновременно встречался с множеством других женщин. Его подруги по жизни знали обо всем этом, но прощали...
Чертами характера этих женщин автор наделил своих героинь в более поздних своих романах. Женщина, с которой он прожил более 20 лет и была так же младше на 20 лет его племянница и с которой он официально оформил свои взаимоотношения была Элен. Это уже другая история, о которой написала книгу сама Элен Драйзер. Не смотря на длительную совместную их жизнь он постоянно ей изменял. Вот таким был этот человек ... Вот как воспринимал автор жизнь:
Чего стоят слова, обещания, мечты, даже желания перед лицом Жизни? Этой неумолимой движущей силы, в сравнении с которой мы – ничто, пустое место. Мы думаем, мы обещаем, мы требуем, мы заявляем – но та сила, ничтожной частью которой мы являемся, в мгновение ока нас меняет, под ее воздействием у нас возникают совсем другие заботы, совсем другие цели. Как бы мы ни клялись в верности, ни держались за руки, ни били себя в грудь, мешая слезы с мольбой, все наши чаяния тонут в какой-то чудовищной неразберихе, в каком-то тумане, в каком-то наваждении, помрачении ума. Эта неразбериха вторгается в наши самые прекрасные чистосердечные помыслы, в наши самые искренние чувства – и выхолащивают их, а то и полностью меняют. Мы не те, за кого себя держим. Иначе и быть не может. Есть некая сила, что творит нас, следит за нами, меняет нас, бросает нам вызов. Она, эта сила, возносит нас до небес или низвергает в пропасть. Надежда, вера, честь, долг. Верность, любовь – все это скоротечно, преходяще. Мы, может, были бы людьми преданными, если бы Жизнь была нам преданна и оставила нас в покое; мы были бы честны, если бы она, Жизнь, была с нами честна. Но вот что самое обидное: эта ненавистная Жизнь может оказаться такой же беспомощной, как и мы. Как же мучительн