Когда привыкнешь ждать по вечерам знакомого шороха колес по гравию, раздающегося все ближе и ближе, когда прислушиваешься и в час и в два часа ночи и легко и радостно просыпаешься от звука шагов на лестнице, – тогда разлука, пресекающая все одним ударом, невыразимо мучительна.