глава первая

«Включение командного процессора. Уровень заряда пятьдесят семь процентов, состояние удовлетворительное, проводится инициализация протокола очистки. Данные о местности, статус… признаны допустимыми. Данные об альтернативных способах жизнеобеспечения, статус… признаны условно допустимыми. Данные о сотрудничестве с другими объектами, статус… признаны условно допустимыми. Очистка завершена.»

Я поднялся и принялся раскладывать в походное положение фотоприемники, надо идти искать питание. За ночь аккумуляторы растратили довольно много, уже пора менять, а для покупки требуются единицы на счету, значит надо идти. Идти… Пластик покрытия почти стерт, так можно и суставы на ногах повредить, а это ограничение в передвижении, надо аккуратнее выбирать дорогу. Я не отказываюсь собирать питание, знаю чем подобное заканчивается, перестают выдавать еду. Почему-то я уверен, что еда и питание это одно и тоже, но сомнения присутствуют. Да и как иначе? Еду выдают в тюбике, она жидкая и снабжает биок всем необходимым, на целых пять суток хватает. Питание собираю сам, перерабатываю, загружая в приемный лоток на передней части корпуса и сбрасывая отходы через систему выделения. Остаются частицы, несущие энергию, вот они то и служат питанием. Питанием для энергоустановки, что там дальше не понятно. Конечно, часть уходит на собственные нужды, мой собственный реактор на этом же питании работает, вот только сданное на установку оценивается в единицах, а за них уже еду…

Куда строить маршрут? Вокруг все уже просеяно, скоро наверное ни единички не соберешь, ниже по карте топкие места, там можно что-то найти, но сколько единиц я потрачу сам? Идти вверх? Там более новые объекты, вроде даже седьмая серия, за ними точно не угонишься, остается идти в левую часть. Там кратер… Единственное место, где достаточно единиц под ногами, но туда идти…

Над серым горизонтом поднялось солнце, индикатор заряда полез вверх. Слишком быстро растет, значит все таки батареи. Корка почвы хрустела под ногами, сколько ее не перерабатывали объекты, а все равно хрустит. Поисковый дозиметр начал редко пощелкивать, где-то еще остались единички, но это не для моего устаревшего оборудования, я не смогу загрузить несколько тонн в приемник, питания не хватит, чтобы получить эти крохи. Появился ветер, он несет пыль и забивает объективы, но хуже то, что он загрязняет фотоприемники. Впереди появились кривые конструкции, на карте обозначены как кинотеатр. Что-то знакомое в этом слове, что-то большее чем точка на карте… Дальше пойдет много подобного, объекты пока стараются обходить эти места, слишком много металлов. Вот уж подлый предмет, который даже маскируется под единицы питания! Трещит на сканере, а попробуй его переработать! Даже в протокол запись внесли, как распознать и не обмануться. Наказание ввели для не сильно умных, но хитрых, которые металл вместо единиц питания сдавали. Не давали еду… Протокол специально сохранил изображения. Они убили себя, сами. Руками разбивали контейнер с биок, протыкали металлами, забирались повыше и бросались вниз…

Сканер завыл и перешел в поисковый режим, близко воронка, а значит и толстая черная корка стекловидной почвы. В ней много единиц и главное не торопиться, откалывать так, чтобы не соскользнуть вниз. Там, на дне, лежит громадное количество металла, не отмеченное на карте, а мне совсем не хочется контактировать с запрещенным. Откалывать черное стекло было трудно, но я нашел способ, дробил корку камнем, попался довольно удобный кусок старой конструкции. Процесс заполнения контейнеров с питанием шел довольно быстро, я уже собрался возвращаться, когда неудачно повернулся…

За мной образовалась приличная горка переработанной породы, нога соскользнула по ней и я, попытавшись удержаться на ногах, поставил ногу на стекло…

«Аварийный перезапуск командного процессора. Уровень заряда тридцать один процент, состояние не удовлетворительное, недостаточно для полной очистки. Запуск произведен.»

Объективы показывали что-то непонятное, изображение было как-будто в серую точку, наверное пыль осела. Руки слушались с большим трудом, но я все таки попытался протереть оптику, не помогло. Зато рассмотрел повреждения левой кисти, три пальца были срезаны, указательный вывернут в суставе, с большого снято покрытие и видна керамика кости. Слух возвращался толчками, а может это что-то другое? Осознание звука произошло с задержкой, это выла сирена дозиметра. Индикатор был в черной, смертельной зоне, значит надо срочно покинуть это место. Место? Это же самое дно воронки! Какое-то непонятное чувство, что-то глубоко где-то внутри шевельнулось, но я снова был спокоен. Спокойствие, вот как это называется! Состояние совсем не подходящее для этого места, откуда я это знаю?

Выбраться из воронки по склону не удалось, гладкая поверхность не позволяла зацепиться. Попытка вырубить ступени позволила подняться на пару метров ближе к краю, но дальше склон был круче и держаться на одном пальце за острую кромку не получалось. Остался вариант с металлом внизу воронки. Это нечто лежало одним краем на склоне, возможно удастся подняться по его поверхности? Ноги подкашивались, объективы уже почти не передавали изображение, так что путь поверху закончился провалом. Я провалился внутрь конструкции, оказавшейся полой…

«Аварийный перезапуск… Уровень заряда… Аварийный…»

«…Майор показал на быстро увеличивающуюся точку, летящую низко над зданиями.

– Рейдер! – Он вскинул оптику наведения на бруствер. – Сколько у нас игл осталось?

– Только шмели и то, со складов длительного хранения. – Сержант виновато развел руками. – Я докладывал…

Офицер недовольно отвернулся, сам ведь помнил свои рапорты, надеялся что запасливый сержант все таки найдет? Снова уставился на экран оптики и выругался, пошатнулся и сел у стенки, глубоко дыша.

– Мы должны его достать. Должны! Хотя бы его…

На экране оптики хорошо было видно, как из рейдера сыпется вниз грязно красное облако, переработанной органики…»

Меня мутило, тело едва двигалось, в мозгу то и дело всплывали обрывки сна. Сна? Я спал? Мысль была чудовищно огромная, такая что не поместилась в голове и от этого череп взорвался дикой болью. Меня затапливало этой болью, корежило и разрывало на части, а в воспаленный мозг вгрызалась истина, что я должен найти еду! Сознание раскололось на кусочки, которые выли, грызли друг друга, пытаясь найти спасение. Мне нужна еда!!! Она принесет спокойствие, отгонит тот ужас, что ворвался в мой беззащитный мозг пока я спал. Надо выбраться из ловушки, добраться до распределителя!!!

Каким-то образом я оказался снова на дне воронки, крики сознания заглушил вой сканера радиации, а в объективах металась серая метель. Метель… Это холодный снег, летящий в лицо, остужающий разгоряченное лицо. Мы бегали в метель, тельник промокал от пота, а снег не успевал промочить его сверху, жар тела отбрасывал и растапливал… Голоса стихли, сметенные серой метелью радиации, тело перестало конвульсивно дергаться, пытаясь выполнить команды кусочков сознания. Я даже вспомнил где нахожусь и увидел свои следы, ведущие из брюха рейдера. Рейдер!? Древний уничтожитель живого населения лежал брюхом в воронке и именно из него шли мои следы. Вой сканера заставил очнуться и я побрел обратно.

Как оказалось, древняя машина еще жила, рычаг закрытия боковой аппарели сухо щелкнул и с натужным гудением заработали приводы, поднимая створку. Сканер стих, выдавая редкие щелчки, я опустился на ребристый пол, пытаясь понять что же произошло. Что со мной было? Кто я вообще такой? Память отказывалась помогать, все что я смог вспомнить, так это кусочек сна или это был не сон? От напряжения в мозгу появилась жаркая боль, со временем все усиливающаяся, пока снова не начала разрывать сознание на части. Однако у меня теперь было средство ее победить, метель…

Обследование рейдера принесло некоторые результаты, обнаружил приемник питания, почти в точности такой, как в распределителе! С трудом преодолел разочарование, когда загрузил в него питание и ничего не получил! Нет, на табло загорелись единицы, но далее не было выбора что за них получить, только проценты обеспечения жизнедеятельности систем рейдера. Сколько я бродил по этому чудовищу, трудно сказать, это время было занято борьбой за собственное сознание. Стоило разгореться боли и мир становился маленьким, сжатым до размера пяточка почвы под ногами. Я выбирался из туши рейдера и принимался крошить черное стекло, набивая контейнер переработки питанием. Крошил и запихивал в приемник до тех пор, пока серая метель не выметала боль из черепа. Помогло осознание, что приступы приходили все реже, пока я наконец не смог устало заснуть.

глава вторая

Дисплей компьютера недовольно моргнул и наконец включился, выдав загрузочную строку. Я хмыкнул, что ты железяка можешь против меня? Давай, рассказывай что ты знаешь! Язык был не мой, чужой, вражеский, это я точно знал, не помню чей, но вражеский, хотя я мог на нем читать… Полетное задание, дата приказа, точка применения, бортовой журнал. Что там за задание? Очистка территорий, выборка по параметрам. Не понимаю о чем это, какие параметры и чего? Психологическая устойчивость, это я еще смог разобрать, но далее шли незнакомые термины. В конце запись, отобраны три объекта, переработано двадцать одна тысяча сто шесть. Мир качнулся и стал крениться…

« …майор бежал впереди, знаками показывая куда направляться остальным. Гарнитуры давно выбросили и не столько из-за помех от радиации, сколько из-за опасения раскрыть себя. Да, были удары по нашей инфраструктуре, неожиданные, подлые, но больнее было то, что мы предали себя сами. Нашего удара в ответ не последовало, не смогли наши правители решиться. Это же конец всем! Скоты, предатели. Сколько на политзанятиях не говорили, что скорее всего центры управления были уничтожены первыми и некому отдать приказ, не верю! Они просто струсили!

– Первая двойка стреляет по двигателям, нельзя дать ему взлететь. – Майор быстро раздавал приказы. – Пятая и шестая в открытую аппарель на левом борту! Там ближе всего к реактору. Все поняли? Давайте…

Штурмовики с рейдера сгоняли всех, кого могли найти в домах, в трюм. Закованные в броню, с автоматами, они не боялись гражданских, что они могли им сделать? Дети, женщины, старики, мужчины… Вы же знаете, что эти уроды с вами сделают! Какие вы после этого мужчины! Идут молча, опустив головы, как скот на убой…

Первые шмели ударили в открытые воздухоприемники, расцветая огненными цветами, мы тут же принялись бить короткими, отвлекая штурмовиков от других групп, уже вышедшими на дистанцию огня. Короткий бой и вот уже рейдер вспух от взрыва, оседая на разваливающееся брюхо.

– Отходим! – Крик сержанта обрывается, стоило ему увидеть командира, застывшего и с дикой улыбкой глядящего в небо.

Там вставали дымные столбы от взлетающих межконтинентальных ракет!!!

– Вот вам суки!!! – Майор вытер слезы с закопченного лица. – Теперь и помереть не страшно!

Я еще успел заметить тень от, падающей на нас, громады рейдера…»

Голова раскалывалась, было полное ощущение, что кто-то сильно врезал мне по челюсти и послал в нокаут. Даже попытался пошевелить челюстью, но с ужасом осознал ее отсутствие! Что со мной? Что это?! Перед моим лицом появилась рука с обрубками пальцев, мертвая, пластиковая рука, но я мог шевелить пальцами! Как так? Где моя правая? Рука была на месте, привычная и в то же время совершенно чужая! Мозг вспучился болью, в попытке все расставить по местам, потом принял единственно правильное решение и отключился.

Принять себя, такого каким стал, оказалось не просто, только что я мог поделать? С ужасом и омерзением я рассматривал собственное… тело наверное, все таки у меня были ноги и руки, крепившиеся к бочкообразному туловищу, с уродливым брюхом системы переработки. Вместо головы был вращающийся бугор с оптическими датчиками, так что мое ощущение себя человеком пошатнулось. Во что меня превратили?! Почему я все еще считаю себя живым? Почему, за что?! Даже сквозь серую пелену поврежденных объективов видел, что никак не могу назвать себя человеком, но упорно цеплялся за это название… Я человек!!! Не пластиковое чудовище, а человек из плоти и крови! Может стоит убить себя? Ведь где-то внутри было воспоминание о душе, вечной душе, что может возродиться…

Наверное это было слабостью, а может трусостью, я попытался уничтожить себя, оставаясь под серой метелью радиации… Закончилось это тем, что очнулся в рейдере с кристально ясной мыслью, есть способ снова стать человеком. Меня превратили в это чудовище, но не смогли убить во мне человеческое сознание, значит я смогу! Отгонял мысли о том, что это наверняка невозможно, но мне нужна была цель. Цель моего дальнейшего существования!

Как-то разом все стало простым и понятным, есть цель, осталось определить первые шаги и приступать к действию. К тому же, я ощутил невероятный подъем от простой мысли, я ощущал страх! Во мне появилась новая грань, пусть не приятная, но она ведь есть! Кроме спокойствия, есть еще и страх, значит и другие чувства и эмоции могут быть доступны! Страх всего лишь реакция на неизвестность и отравляет мозг, но как я был ему рад…

Из компьютера рейдера много информации добыть не удалось, только несколько точек на карте, где обслуживался этот транспорт, но и это дало толчок к принятию решения. Конечно, я смог обследовать только маленький, доступный мне кусочек грузового отсека, остальные помещения громадины оказались заблокированы и не удалось взломать даже малого люка. Маршрут был длинным, я надеялся узнать что-то новое и… Дальше не стал загадывать, данных слишком мало, а вариантов слишком много. Для начала решил избавиться от навесного оборудования, как оказалось система переработки крепилась к корпусу, а не составляла с ним единое целое. Фотоприемники батарей, сами батареи, система удаления переработанной породы и наконец приемник породы, все это было свалено на ребристый пол рейдера. Тут же встал вопрос, куда девать несколько полных контейнеров с питанием? Запихнуть в приемник рейдера? Какая мне от этого польза? Мой реактор тоже нуждается в этом топливе, а значит лучше взять его с собой, вот только как его транспортировать? Мысль снова облачиться в сброшенное, была отвергнута, из глубин сознания всплыло слово «разгрузка»…

Выбраться из воронки смог без проблем, даже почти ослепшие объективы не препятствовали. Округлая спина рейдера была скользкой, но теперь мне не мешали навесные приборы и вскоре спрыгнул на пыльную поверхность за воронкой. Поправил несколько ремней, образовавших подобие портупеи, несколько раз подпрыгнул, сам не знаю почему, но была уверенность что так надо, и двинулся к первой точке.

Идти в темное время суток было невозможно, даже тепловой диапазон не мог справиться с низкой чувствительностью объективов, так что передвигался в светлое время, не обращая внимания на взвивающуюся пыль. Ночами снились сны, спокойные, страшные, печальные, но каждое утро я встречал после них с радостью. Не от того, что они кончились, а потому что помнил! Я помнил предыдущий день, помнил кусочки снов! Помнил!!! С каждым пройденным километром, с каждой ночевкой, я вспоминал все больше. Вспомнил цветущие деревья, зеленую траву, шелест дождя… Силился ощутить все это, запахи, звуки… Слух был, я различал хруст шагов, но не ощущал запахов, не ощущал холода или тепла, даже боли в поврежденных суставах! В мозгу родилось новое ощущение, яркое, всеобъемлющее и обжигающе ледяное. Ярость!!! Настолько сильное ощущение, что я попытался выплеснуть его в действии, но как? Я ведь даже кричать не могу! Схватил какую-то конструкцию и рубанул ей по почве, только облако пыли и никакого удовлетворения…