Цитаты из книг автора «Татьяна Зинина»

– Вы псих! – выпалила, отправляя в его сторону мощный поток воздуха, приправленный огненными всполохами. – Не отрицаю, – отозвался он, пожав одним плечом. Мою атаку он отразил с легкостью. Будто играючи. – Если желаешь выжить, строй щит. Мощный. И пока осмысливала его слова, напал снова. Но в этот раз я просто не успевала отпрыгнуть, да и не было в этом смысла. Брошенный им шар на ходу увеличился в размерах и принял форму широкой сети, напоминающей огненную паутину. И, наверное, любой нормальный человек на моем месте все же попытался бы убежать, но я продолжала стоять на месте. Инстинкты сработали раньше, чем успела продумать варианты действий. Перед глазами сама собой всплыла заученная неделю назад схема защитного щита пятой степени, в который вплетались три стихии. И стоило мне представить ее структуру, стоило дать волю собственному внутреннему потенциалу, в котором оставались лишь крупицы энергии, и щит вспыхнул тремя оттенками энергий, укрыв меня, как вторая кожа. А вот сеть, брошенная в меня профессором, так и не

– Как думаешь, – начал он задумчивым тоном, будто и не слышал мои слова, – что скажет бабушка, узнав, что ты сдалась? Заметь, на первом же занятии. Он говорил все это очень спокойно. Не злился, не кричал, не сыпал угрозами. Просто констатировал факт. Ведь ему так или иначе придется сообщить леди Эриол, что у нас ничего не вышло. – А утверждала, что она для тебя пример, – продолжал давить на мою совесть принц. – Рассказывала Миркрит, что считаешь свою опекуншу очень сильной женщиной. Желаешь быть на нее похожей. Как думаешь, она бы сдалась? Ответа на этот вопрос не требовалось. И я, и Димарий прекрасно знали, что та, о ком он говорил, сделала бы все возможное и невозможное, но результата бы достигла. – А ты, Ами? – Он посмотрел на меня с откровенным презрением и, поднявшись, отошел в сторону. – Ты слабая. Ты – недоразумение. И это не оскорбление и не пустые слова, а констатация факта. Ты даже собственную силу обуздать не в состоянии.

– Вставай! – донесся до моего слуха ставший уже ненавистным голос. – Лучше сразу меня убейте, – отозвалась я, продолжая лежать на песке, который толстым слоем покрывал землю дальнего крытого полигона. – Ами! – строго бросил наставник. – Поднимайся. Легко ему приказывать. Стоит себе в сторонке, вертит на ладони небольшой вихрь из чистой стихии огня. И смотрит с этой гадкой насмешкой. Сам меня вымотал, заставил выложиться так, что не осталось сил даже дышать, и теперь еще желает, чтобы я поднялась? Да за кого он меня принимает? За неиссякаемый источник энергии? Под его подошвами знакомо заскрипел песок, а спустя несколько секунд я увидела перед собой серые туфли из мягкой кожи, с маленькими серебряными шариками на застежках. Гадкие туфли. Гадкий принц с его гадкими методами обучения. Кажется, вчера Димарий говорил, что после первого же занятия я начну его ненавидеть?

И тут дверь снова с шорохом отъехала в сторону, а перед глазами обоих парней предстала

– А я не шучу. Честно… давайте снимем. Он все равно спит как убитый, – с видом знающего человека добавил целитель. – Я сам вам эту дверь принесу. Вы только меня не сдавайте. Всего на мгновение Димарий представил, как вечно хмурый господин Варолли просыпается утром, собирается, подходит к двери… а ее нет. И от этой мысли на душе принца почему-то стало немного теплее.

Боишься – не делай. Делаешь – не бойся. А сделал – не сожалей», – всё тем же спокойным тоном ответил ему сидящий рядом с Янориной странный человек. – Это ещё Чингисхан сказал. И я считал, Литсерион, тебе хватит мозгов сообразить, что если я здесь, значит, у меня на это есть высочайшее разрешение.

Вот теперь Димарий был не просто зол, а по-настоящему взбешен. Он медленно сжал пальцы правой руки в кулак, и от того, как в этот момент исказился магический фон, я поняла, что он просто в ярости. Заметил это и целитель и, наверное, именно поэтому больше ничего говорить не стал. Несколько минут в комнате стояла полная тишина, в которой оказались отчетливо различимы звуки шагов принца. Он ходил по спальне, явно о чем-то раздумывая. А когда снова вернулся к кровати, в его глазах помимо холода появилась жуткая решимость. – Эдимир, – начал Димарий, строго глядя на парня. – Я знаю, что это против законов нашей страны, но… ты должен сделать так, чтобы никакого ребенка не было. – Я понимаю, – кивнул целитель, но при этом бросил на Его Высочество такой осуждающий взгляд, что я просто опешила. – Приступай к осмотру и лечению,

– Не успел? – бросил он с какой-то особенно мрачной усмешкой, которая теперь почему-то совсем перестала пугать, хотя раньше от одного ее вида меня бросило бы в дрожь. – А почему в таком случае, дорогая Ами, я почувствовал в твоем теле повреждения в тех местах, до которых этот упырь, по твоим словам, не успел добраться? Наверное, нужно было ответить хоть что-то. Но я промолчала. Просто отвела взгляд в сторону и смущенно закусила губу. На самом деле мне было стыдно говорить обо всем случившемся, тем более с ним.

ведущей на третий этаж спального корпуса. И, наверное, мне стоило испугаться, запротестовать или хотя бы спросить, куда он меня тащит. Но я молчала, удобно уложив голову на его плечо. Сейчас все действия принца казались мне самыми правильными, а тепло его тела воспринималось не иначе как самое лучшее успокоительное средство в мире. Наверное, это странно, учитывая все особенности нашего с ним общения, но сейчас, рядом с ним мне было очень уютно. Он казался мне самим олицетворением жизни, в то время как сердце до сих пор сжигало тем жутким чувством беспомощности, которое принесло странное видение.

А потом просто поднял растерянную меня на руки, перехватил поудобнее и направился к выходу. Правда, перед тем как покинуть комнату, остановился и посмотрел на мою соседку: – Мартиша, переночуй сегодня у Нори. Конечно, она не стала спорить. Да и какой смысл? Спать-то где-то нужно. – Идите, – скомандовал мой наставник. – Я запечатаю комнату, чтобы этот упырь никуда не делся. Неудивительно, что девочки сразу же поспешили ретироваться. Но стоило им выйти, Его Высочество чуть крепче прижал меня к себе и с какой-то леденящей душу злостью посмотрел на пытающегося подняться Эмиля. – А ты, ничтожество, можешь начинать молиться за спасение собственной души, потому что когда я вернусь… жизнь твоя может случайно оборваться.