Введение

Книга, которая предлагается вниманию читателя, посвящена одному из значимых социальных проектов современности – государству всеобщего благосостояния.

В условиях социального и экономического кризиса последнего десятилетия, негативных последствий глобализации, трансформации социальной структуры очень важно помочь читателю понять причины и истоки процессов, происходящих в обществе, увидеть возможные траектории дальнейшего социального развития. В этом могут помочь не только телевизионные программы, публичные обсуждения, но и научно-популярные издания, которые объяснят читателю в доступной форме, как, например, развивалось общество на разных этапах истории, расскажут о возможных моделях общественного устройства, их вариациях в разных странах. Реализация проекта государства благосостояния в ХХ столетии представляет такой разнообразный опыт осуществления идеи оптимального общественного устройства, успешной организации социального обеспечения и обслуживания.

В отличие от утопических проектов прошлого, концепция государства благосостояния была успешно реализована в ХХ в. в разных странах мира. В современных условиях очень важно понимать, что применимо из опыта государства всеобщего благосостояния сегодня, а что помешало дальнейшему успеху этой модели общественного устройства, как, учитывая успехи и провалы концепции государства всеобщего благосостояния, увидеть перспективы дальнейшего общественного развития.

Россия имеет значительный опыт решения вопросов обеспечения социального благополучия граждан в условиях плановой экономики СССР. Но было ли в России государство всеобщего благосостояния? Может ли быть реализована эта модель в нашей стране? Эти вопросы волнуют современного российского читателя. И наша книга поможет понять, что происходит в области социальной политики в мире и в нашей стране.

Мы начинаем с рассмотрения истоков теории государства всеобщего благосостояния – мечты человечества о земном рае, социальных утопий, философии идеального государства, общественного идеала и общественного договора. Этим вопросам посвящена первая глава книги.

Во второй главе читатель познакомится с системой понятий теории государства всеобщего благосостояния, с идеями и концепциями основоположников теории государства всеобщего благосостояния – У. Бевериджа, Т. Х. Маршалла, Р. М. Титмасса, фундаментальной типологией Г. Эспинг-Андерсена и его последователей.

Из третьей главы мы узнаем о расцвете государства всеобщего благосостояния в ХХ столетии, особенностях проведения политики благосостояния в разных странах, результатах, которые были достигнуты, и о причинах кризиса, к которому пришло государство всеобщего благосостояния.

В четвертой главе мы расскажем о том, что приобрело и что потеряло человечество, обратившись к реализации политики всеобщего благосостояния взамен благотворительных практик решения социальных проблем.

Пятая глава посвящена вызовам современной эпохи и перспективам государства всеобщего благосостояния в XXI столетии. Что ждет государство всеобщего благосостояния: демонтаж, отказ от достижений социального государства или новые открытия в области решения социальных проблем?

Глава 1
У истоков государства всеобщего благосостояния

В этой главе мы обращаемся к истории поисков оптимального общественного устройства – от социальных утопий, проектов социалистов-утопистов, теории общественного договора к социально-политическим конструкциям ХХ столетия, чтобы обозначить истоки политики государства всеобщего благосостояния в социальных проектах прошлого.

1.1. Мечта об идеальном государстве

УТОПИЯ КАК СОЦИАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ

Человек всегда мечтал о счастливой, благополучной жизни, искал стабильные основания общественных отношений, пытался договориться о правилах сосуществования. Свидетельства этому мы находим в самых древних источниках. Одни из первых описаний справедливой общественной жизни мы встречаем в известных трудах мыслителей Древней Греции. В Средние века, эпоху Возрождения вопрос об оптимальном общественном устройстве воплощается в различных социальных проектах. Формируется направление утопической мысли, начало которому положила модель идеального общества Томаса Мора¹.

«Утопия» как критика негативных сторон общественного устройства, с одной стороны, а с другой – как форма мечты явилась выражением глубинной потребности человеческого духа. В ее основании лежит порожденная несовершенством реальной жизни устремленность человека к иной – «совершенной» (с его точки зрения) реальности.

Что же должно стать основой идеальной системы общественных отношений?

Известно, что проект Томаса Мора во многом был вдохновлен идеями платоновского государства. Поэтому и «Утопия» Мора, и последовавшие за ней сочинения предполагали устранение частной собственности, равный доступ к благам и равное распределение, т. е. строились на основаниях эгалитаризма. Порядок с достаточно стройной социальной иерархией и системой мер – такова основа оптимального социума в данной системе координат.

1.2. От социальных утопий к теории общественного договора

Разработка теории общественного договора (XVII–XVIII столетия) становится новым этапом в истории поисков идеальной модели общественного устройства и определенной альтернативой проектам эгалитарной, социалистической направленности.

Если в утопиях² прошлого предлагались модели общественного благополучия, построенные на основаниях порядка, контроля и всеобщего признания (подчинения), то теоретики общественного договора на первое место ставят свободу и права человека, принимая государство и договор относительно него как неизбежное зло, трагическую необходимость, определенный защитный механизм, невмешательство которого в жизнь общества оговаривается принципиально³.

Один из важнейших теоретических документов в этой области – трактат «Об общественном договоре» (1762) французского философа Ж.-Ж. Руссо. Сочинение Руссо основывалось на уверенности в возможной организации общества на основах свободы и равенства⁴.

Ни отдельный человек, ни целый народ, согласно Руссо, не может отдать себя или своих детей в рабство добровольно: «Утверждать, что человек отдает себя даром, значит – утверждать нечто бессмысленное и непостижимое: подобный акт незаконен и недействителен уже по одному тому, что тот, кто его совершает, находится не в здравом уме. Утверждать то же самое о целом народе – это значит считать, что весь он состоит из безумцев: безумие не творит право, если бы каждый и мог совершить отчуждение самого себя, то он не может этого сделать за своих детей; они рождаются людьми и свободными»⁵.

Таким образом, с позиций общественного договора Руссо, социальный порядок «утопии» воспринимается, скорее, как рабство и массовое помешательство.

Что касается проблемы равенства, то известны социальная и экономическая его трактовки. Социальное равенство – общественное устройство, при котором все члены общества обладают одинаковым статусом в определенной области. Политический аспект социального равенства заключается в рассмотрении правил общественного управления: право на участие в выборах, правила определения лидеров, права и обязанности лидеров, равенство перед законом. Экономический подход к трактовке равенства рассматривает процесс распределения благ: право на работу, распределение ресурсов, равенство возможностей⁶. При этом социальное равенство включает: равноправие (равенство перед законом); равенство возможностей; принудительное равенство. Отдельно следует назвать концепцию эгалитаризма (фр. égalitarisme, от égalité – равенство), которая предполагает создание общества с равными возможностями по управлению и доступу к материальным благам всем его членам.

В случае теории общественного договора речь идет о равенстве перед законом – равноправие как равенство естественных прав человека на осуществление какой-либо деятельности вне зависимости от социальных условий существования или несуществования власти, закона и государства. И здесь равенство не вступает в противоречие со свободой, как это имеет место, например, в случае равенства в условиях эгалитаризма, когда свобода противопоставляется равенству как элементу порядка и системы распределения.

Контроль неизбежно присутствует в обоих проектах, но его значимость в условиях демократии, где государство ограничено функциями «ночного сторожа», существенно отличается от его роли в государстве социального порядка и равного распределения, когда контроль – это основное правило «игры».

Интересный вариант общественного устройства рассматривает английский философ Бернард Мандевиль (1670–1733). Его произведение «Басня о пчелах» – это своеобразное опровержение теории общественного договора. Политики, руководствуясь стремлением к власти, славе и всеобщему признанию, стремятся сделать все для легкого и безопасного манипулирования человеком, опираясь на его природную гордыню и восприимчивость к лести.

Мандевиль обращается к вопросу о пороках и добродетелях человека. Пороком он называет то, что мешает человеку действовать во благо государства, а добродетелью – что, напротив, заставляет его способствовать преумножению общественного блага. Никакое действие или качество изначально не является плохим или хорошим. Критерий, позволяющий отличать добро от зла, создается самими людьми, поэтому он не может быть объективным, тем более врожденным. Общество, согласно Мандевилю, это не средство преодоления человеческих пороков, процветающих в естественном состоянии, а институт, который обязан своим существованием именно порочности человеческой натуры.

Подобно большинству теоретиков общественного договора, Мандевиль пишет о естественном состоянии, в котором жили люди до того, как было создано государство: «Все находящиеся в естественном состоянии живые существа заботятся лишь о том, чтобы доставить себе удовольствие, и непосредственно следуют влечению своих наклонностей, не обращая внимания на то, принесет ли полученное ими удовольствие добро или зло другим. Поэтому создания, наименее разумные и, как следствие, обладающие меньшим числом желаний, более всего приспособлены к мирному сосуществованию»⁷.

Человека всю свою жизнь одолевают желания. Стоит ему достичь своих целей, как он ставит новые, одни потребности сменяют другие, поэтому человеку так сложно жить в сообществе, постоянно ограничивая свои желания. Только наличие строгих ограничений, налагаемых системой правления, может обеспечить мир и согласие в человеческом сообществе.