Если чего нет в мире «Лирических баллад», так это привилегированного авторитетного голоса. Источником знания о жизни часто становится сознание, затемненное предрассудками, незрело-детское, не вполне, а то и совсем не социализированное. Это характеризует персонажей, но наряду с ними также и рассказчиков, за последнее Вордсворту пеняли особенно часто: кому лестно ассоциировать себя с сентиментальным простаком, из уст которого мы узнаем историю «слабоумного мальчика», или болтливым стариком, повествующим о терновом кусте? Того и другого, кстати, точнее было бы назвать «пересказчиком»: они пытаются передать опыт, поразивший их самих сочувственно. В итоге выстраивается цепочка из виртуальных субъектов, связанных усилием транслировать — один другому, другой третьему и т. д. — некое переживание, простое, тем не