и сердце у нее замирало, как тогда, когда она стучала и изо всех сил ждала, когда Разлогов появится на пороге и скажет громко и радостно:
– Как?! Опять приперлась?!
А потом за шею втянет ее внутрь, целуя безостановочно и жарко, словно в последний раз, и она всем телом, от макушки до пяток, будет чувствовать его, такого сильного, такого безрассудного, храброго от желания!..
Такого юного.
Такого живого.
Такого любимого.
Такого отвратительного. Такого чужого. Ненавистного.