Цитаты из книги «Миф об идеальном мужчине»

Один его приятель, телевизионный журналист, как-то рассказывал ему, что существует такой прием, срабатывающий в девяти случаях из десяти: если хочешь, чтобы разговор был совершенно откровенным, притворись идиотом. Собеседник моментально проникнется к тебе презрением и начнет выкладывать такое, чего никогда не сказал бы человеку хоть чуть-чуть соображающему.

Ни в Думе – господи, какой идиот придумал назвать так эту стаю пробивных, нахальных, зубастых, вечно голодных волков? – ни в правительстве, ни в Кремле никто и не подозревал о том, что где-то там далеко-далеко копошится какое-то месиво, называемое народом. Все они привычно спекулировали этим словом, но что оно означает, похоже, так никто и не смог определить, да им это было и не нужно. Зачем? Им и так хорошо. Вот грянут какие-нибудь выборы, тогда они все дружно начнут заливаться слезами умиления и любви к этому самому народу, и народ послушно посадит их на свой тощий костистый хребет и повезет дальше. А они оттуда будут время от времени трясти у него перед носом толстой кормовой морковью и нахлестывать по заднице кожаным арапником, сплетенным из худосочных пенсий, цен на бензин, налогов на убогие зарплаты… – Мать настроена очень враждебно, – продолжал Андрей. – Я бы сказал, ненатурально враждебно. Я не понял – или она очень сильный и гордый человек, или она почему-то совершенно равнодушна к покойно

Без препарирования его психики.

И самое интересное, что совершенно неважно, кто именно будет сидеть на хребте, и дергать вожжи, и хлестать арапником. Вот это Клавдию особенно удивляло. Они могли называться как угодно – коммунисты, демократы, либералы, но по-настоящему их интересовали только собственные дела. Собственные карманы, дачи, кормушки, счета, дома и возможность вовремя смыться. Наверное, свинство – это основа человеческой природы.

Ольга приехала только что, – сообщил Андрей. – А я сейчас к Бакунину.

Ему нужно было пять минут, чтобы сосредоточиться и понять, каким именно образом следует говорить с Петром Мерцаловым, дожидающимся его

Наверное, свинство – это основа человеческой природы. Нет, все-таки не человеческой, а начальничьей. Погонщицкой.

И самое интересное, что совершенно неважно, кто именно будет сидеть на хребте, и дергать вожжи, и хлестать арапником. Вот это Клавдию особенно удивляло. Они могли называться как угодно – коммунисты, демократы, либералы, но по-настоящему их интересовали только собственные дела. Собственные карманы, дачи, кормушки, счета, дома и возможность вовремя смыться.

О жизни и размножении карибских попугаев в неволе.

– В шесть часов… ну, может, минут в пять седьмого я вышел погулять с Норой. Нора – это наша такса. – Он как-то неловко подвинулся на сиденье, и Андрей вдруг увидел на полу длинную печальную спину, свисающие до резинового коврика уши и грустные глаза.