Ст у д е н т к а (садится обратно на ящик и вновь обращается к черепу): Молчишь? Ты вот только сказать не можешь, а я подумать боюсь. У тебя боль уже позади, а мне страшно…
2-й м у ж ч и н а: С ними не соскучишься, честное слово! Вот я раз одному швейцарцу[70] говорю: «Если бы мы могли осмыслить смерть во всей её полноте, то сами бы умерли в тот же миг».
1-й м у ж ч и н а (равнодушно): Ну и что?
2-й м у ж ч и н а (обиженно): Вообще-то я тогда о себе говорил…
1-й м у ж ч и н а: Очень на тебя похоже.
2-й м у ж ч и н а (не обращая внимания): Но они всегда всё так БУКВАЛЬНО воспринимают! Пришлось заставить его осмысливать смерть во всей её полноте…
1-й м у ж ч и н а: Ты не добрый.
2-й м у ж ч и н а: Да, но я и не злой. А они приписывают мне все свои мерзости