На мой взгляд, наиболее часто психоанализ в кино используется в следующих аспектах:
Главный вопрос, интересующий автора и зрителя: почему герой таков, почему он совершает те или иные поступки? Что из его прошлого сделало его таким, каким мы его видим сегодня? Какие истории, травмы, события являются причиной того, как герой взаимодействует с миром? За этим стоит извечный интерес зрителей к попыткам объяснить человеческое поведение, мотивацию. Фрейдистское «Все проблемы из детства» преобразуется в драматургическое «Характер героя формируется событиями из прошлого». Отсюда следующий пункт.
«Призрак»: как правило, у героя есть травма в прошлом, и она — главное событие, определяющее его поведение в настоящем. Например, на этом построена сценарная концепция Пола Брауна. По сути, весь фильм мы исследуем, как прошлое человека влияет на его характер. И тут возможны два варианта: либо герой в процессе истории трансформируется, либо просто раскрывается, не меняясь.
В классических сценарных структурах травма из прошлого в той или иной форме настигает героя в настоящем и в финальной схватке ему необходимо столкнуться с «призраком» и преодолеть свой внутренний изъян, одержав победу на глубинном психологическом уровне. Это приводит к разрядке напряжения (катарсису) и оказывает психотерапевтический эффект на зрителя. Именно поэтому классические сценарные структуры по-прежнему востребованы.
Внешний мир истории — это просто фон, площадка, на которой разворачивается и овнешняется внутренний конфликт героя. Союзники олицетворяют его положительные стороны, а антагонист воплощает теневую часть личности героя.
В истории есть антагонист, олицетворяющий Ид героя — абсолютное зло, есть Наставник или союзник — его Супер-Эго. В финальной схватке герой сходится в битве с антагонистом — и это находит отклик у зрителей, поскольку они наблюдают внутриличностный конфликт, существующий в каждом из нас и визуализированный в столкновении двух персонажей. За этим