В кухонных шкафах красовался столовый сервиз на двенадцать персон, на столешнице было полно всевозможной посуды для готовки еды, несмотря на то, что на территории пансионата располагалось два больших ресторана, три кафе и несколько баров.

Уже через каких-то десять минут Владислав, уютно устроившись на диване, потягивал виски и досматривал полуфинал высшей лиги. Антонина в соседней комнате за плотно закрытой дверью укладывала спать Егорку и Анечку.

На столе запрыгал самсоновский мобильный, переключенный, чтобы не будить детей, на «вибровызов». Владислав подошел к столу и, автоматически наливая себе еще немного виски, взял трубку.

– Владислав, привет, это Маргарита, мы подъезжаем, – раздался знакомый бархатный голосок Вербянской. – Минут через десять уже будем в холле. Может, спустишься к «Reception», познакомлю тебя со своей подругой, а то она что-то робеет, говорит, что стесняется, сердится на меня, зачем затащила ее в незнакомую компанию…

– Хорошо, сейчас спущусь. Если Тоня успеет детей уложить, то и она придет. Тебе Димка не звонил?

– Звонил, где-то полчаса назад, когда из Москвы выезжал. А что, он разве еще не с вами? – удивилась Риточка. – Он же носится, как метеор. Я думала, он уже давно примчался.

– Да нет его пока. Я и сам думаю, что-то он задерживается. Он же так гоняет на своем «Мерине», давно уже должен бы быть здесь.

Смутная тревога начала потихоньку заполнять душу Владислава, и это ему совсем не понравилось.

– Ладно, – стала, как всегда, успокаивать его, Риточка, – не грузись, сейчас приедем, разберемся.

Из «детской» вышла уставшая Антонина. Улыбнулась ему своей тихой привычной улыбкой, которая даже в самых патовых случаях как бы говорила ему: не волнуйся, милый, я с тобой.

– Кто звонил?

– Да Ритка, они уже подъезжают. Куда-то Димка запропастился. Тебе налить? – спросил Владислав жену.

– Плесни немного, только мне со льдом. Пойду посмотрю лед в холодильнике, – сказала Антонина и минуты через две вернулась с кухни, держа в руках целлофановый пакетик с маленькими кусочками льда. Администрация пансионата строго следила за тем, чтобы у VIP-клиентов было, как говорится, все, чего «душа пожелает».

– Сервис, – усмехнулся довольный Владислав, разрывая полиэтиленовый мешочек и высыпая в стакан с виски лед. Садись, Тонюш, устала небось?

– А ты как думаешь? – улыбнулась довольная вниманием мужа Антонина, – весь день на ногах, пока детей собрала, пока нас с тобой, так закрутилась, что почти что сплю уже.

– А я думал, что мы все посидим где-нибудь, – разочарованно протянул Самсонов, обнимая жену за плечи. – Может, взбодришься все-таки? Ритка просила минут через десять спуститься в холл. Она нас с подружкой своей познакомить хочет. Ну, с этой, как ее, Яной, кажется, которая на гитаре играет и романсы поет. Разве ты не хочешь с ней познакомиться?

– Ну, раз романсы поет, тогда можно и пересилить себя ради такого случая, – засмеялась Антонина и нежно прижалась к мужу.

«Вот оно, тихое мое семейное счастье, – подумала довольная женщина, – выстраданное годами тревог и волнений… Владик рядом, а не где-нибудь на переговорах или в одной из своих бесконечных командировок…»

Об изменах супруга Антонина, конечно, догадывалась, но верила, что ни одна женщина – будь она хоть «Мисс Галактика», не заставит ее Владика покинуть привычный родной семейный круг, детей и ее, всегда милую, тихую и услужливую.

– Он только мой, – радостно подытожила Антонина. – Поэтому пойду вместе с ним знакомиться с Риткиной подружкой. А выспаться, я, пожалуй, еще успею.

Супруги Самсоновы быстро привели себя в порядок и вышли из номера на цыпочках, чтобы не разбудить мирно спящих детей. Владислав захватил с собой мобильный и «барсетку» с документами и всевозможными кредитками, в том числе и платиновая «Visa», его особая гордость…

Спустившись на лифте на первый этаж, они сразу же заметили живописную группу, которую возглавляла Риточка Вербянская. На ней были ярко-канареечные мохеровые брюки, белые высокие сапоги-ботфорты и розовая куртка из крашеного песца. При всей пестроте наряда вид у Риточки был не вызывающий…

Не заметить такую женщину, обладающую к тому же весьма аппетитной фигурой, мог разве лишь слепой. Владислав слепым не был, поэтому он, радуясь, что Антонина идет с ним рядом и не видит выражения его лица, буквально пожирал глазами Риточку, которая, увидев Самсоновых, приветливо замахала им рукой.

– Как постарел Юрген, – успела шепнуть Владиславу Антонина, широко улыбаясь впереди стоящим.

Действительно, югослав, разменявший уже шестой десяток, лишь подчеркивал свои годы, напялив на себя дурацкий оранжевый колпак с помпоном. Из-под колпака клочьями свисали седые пряди давно не стриженной шевелюры упрямого строителя. Такого же бешеного цвета шарф был замотан вокруг его шеи. А белоснежная дутая куртка и зеленые горнолыжные брюки делали его похожим на спортивного инструктора «на пенсии».

Немного поодаль от них разговаривали двое «филиальщиков». Увидав шефа, они приветливо помахали ему руками. Самсонов улыбнулся и снова уставился на тех, кто стоял около Вербянской. Что-то смутно начинало раздражать его.

Рядом с Риточкой и Юргеном стояли еще две незнакомки. Первая из них была довольно миловидная особа лет тридцати пяти на вид, одетая просто, но не без некоторого изящества: голубые джинсы и бежевое дутое пальто с мехом лисы. Пальто все было прошито квадратиками и испещрено всевозможными «молниями».

«Наверное, это и есть Риткина певунья, – догадался Владислав, увидев, что женщина одной рукой придерживает чехол с гитарой. – Батюшки, а это еще кто? – искренне изумился он и уставился на невероятный зеленый дутый квадрат, имевший однако, голову, облаченную в весьма игривую голубую шапочку с «ушками», а также две ноги-тумбочки, обернутые серо-коричневой джинсовой тканью.

– Интересно, что это за тетка с Риткой? – толкнул он локтем Антонину.

Но было уже слишком поздно высказывать какие-либо предположения. Расстояние между двумя группами сократилось до минимума, и все принялись здороваться.

Владислав сделал «строгие глаза» Риточке и моргнул в сторону «дутого квадрата», стоящего рядом с ней.

– А теперь познакомьтесь, – радостно замурлыкала Вербянская, – это наши гостьи – Яна Быстрова, – и она жестом указала на женщину с гитарой, – а также ее ближайшая подруга и помощница Маргарита Пучкова.

«Дутый квадрат» сделал нечто вроде книксена, чуть не доведя Владислава до приступа печени. «Да она с ума сошла, – Владислав гневно посмотрел на Риточку, которая, казалось, не замечает бешенства, охватившего шефа при виде вновь прибывших гостей, – зачем она притащила с собой эту толстую странную бабу?! Мало ли чья она подруга и помощница, – мысленно повторил он слова Вербянской… Здесь-то, я надеюсь, помогать никому не придется… Просто возмутительно! И куда мы это чудо-юдо денем? Вот Димка ухохочется надо мной…»

Но вслух он пробурчал какие-то общепринятые милые слова приветствия и, аккуратно взяв Риточку за локоток, попытался побыстрее отвести ее в сторону "Reception".

– Ты, Ритусь, в уме или с головой совсем беда? – начал он притворно ласково распекать подчиненную. – Зачем ты притащила с собой это чучело?

– Владик! – невозмутимо произнесла медовым голоском Вербянская, – зачем так нервничать?! Я тебе сейчас все объясню.

–Ну-ну, – насупился Самсонов, доставая из кармана пачку сигарет, – давай, попробуй.

– Во-первых, эти две дамы – владелицы детективного агентства «Два попугая»¹, – начала бойко тараторить Риточка. И, увидев, какую реакцию вызывают ее слова у шефа, рассмеялась, – поверь, Владик, это не так плохо. За свой номер они решили расплатиться сами.

– Да дело-то не в этом, – возразил слегка пристыженный Самсонов, – да что мне – денег что ли жалко? Я, разумеется, оплачу их пребывание здесь. Но, согласись, две незнакомые бабы на моем дне рождения – это перебор… И заметь, они обе не Лоллобриджиды, особенно вторая, да и Антонина рядом… Ну зачем ты всю эту кашу заварила?! – Он начал снова накаляться, – я же хотел в тихом семейном кругу посидеть, расслабиться… А теперь из-за этих теток, – он покосился на стоящих в стороне «певунью» и ее квадратную подругу, и закончил речь патетично, чуть не сорвавшись на визг, – погоди, я, может быть, не понял, это и есть твой «подарок»?

– Да нет же, успокойся, я тебе говорю, – Риточка сжала локоть Владислава посильнее, чтобы он перестал говорить на повышенных тонах. – Я тебе еще не сказала самого главного.

– Надеюсь, что эти тетки не захватили с собой своих друзей и родственников?! – Владислав сузил глаза.

– А вот зря ты шутишь, – обиделась Риточка. – Я же хотела, как лучше… Слушай. У нас на работе произошло ЧП.

– Что такое? – насторожился Самсонов. – Говори скорее! – Смутная тревога проползла мурашками по его спине и остановилась на кобчике, неприятно холодя его.

– Дело в том, что на фирму, когда ты уже был на пути в пансионат, принесли пакет, с нарочным. Правда, глупая Ирка, твоя секретарша, не догадалась спросить, от кого… Слишком уж радовалась, что мы все уезжаем, поэтому красилась, суетилась, тоже, наверное, куда-то намылилась, дуреха.

– Ну и что там, в пакете? – нетерпеливо перебил Риточку Самсонов.

– А в пакете была жуть… – Внезапно Риточка посмурнела, опустила глаза, и Самсонов вдруг испугался по-настоящему. Тревога тем временем перелезла с кобчика снова вверх по спине и добралась до ушей, заставив Владислава вздрогнуть.

– Да говори же ты, черт тебя дери, – рассердился сам на себя Самсонов, стыдясь своей реакции на слова Вербянской. – Ну что там, в пакете-то было?

– Там были какие-то ксерокопии, сделанные то ли с фотографий, то ли смонтированные… На одной из них наш Димка Антонов.., повешенный на дереве… На другой… – она замялась, подбирая слова, – на другой, но там плохо видно, может быть, я и ошиблась…

– Говори, кто был на другой, – Владислав вцепился в руку Вербянской так, что та побелела, а сама Риточка тихо ойкнула от боли.

– На другой фотографии вроде бы ты, Владик, – продолжила Риточка, освобождая руку. То ли полусидишь, то ли лежишь… В какой-то комнате, в кресле… А в руке у тебя пистолет… Голова в крови. Думаю, что это чья-то дурацкая шутка…

– Ничего себе шуточки, – страх у Самсонова уже прошел, ему на смену пришла злость. – За такие шуточки кастрировать надо! Где пакет? – он воззрился на Вербянскую.

– Да в том-то и дело, Владик, что пакет исчез.

– Как исчез?! – глаза Владислава, казалось, сейчас вылезут из своих орбит.

– Ну, Ирка отдала пакет мне, я положила его в сумку, чтобы показать тебе и Димке… А потом закрутилась. Это ведь было с утра… А перед отъездом я заглянула в сумку, а пакета там уже не было… Я даже решила, что у меня «крыша поехала», пошла к Ирке, а та вылупила на меня глаза и говорит:

– Так я же Вам, Маргарита Михайловна, в самые ваши руки и отдала этот пакет. Если Владислав Игоревич сердиться будет, то я тут не при чем.

– Короче, – сердито выдавил из себя Владислав.

– Тогда я еще раз обыскала все свои вещи, но пакета не нашла, – продолжала Вербянская. – В этот момент мне как раз позвонила Янка Быстрова, ну я ей и ляпнула про пакет и то, что в нем было. И как он исчез. А она тут же и говорит мне:

– Не волнуйся, Ритусь, я возьму с собой Маргошу, мы доберемся до этого «озорника»-фотографа. И ни о чем не волнуйся. Мы возьмемся за это дело. И сами за себя заплатим в пансионате, заодно и отдохнем. И мешать вам не будем. Мы – сами по себе, вы – сами по себе.

Самсонов, казалось, не слышал Риточкиного щебетанья. Он ковырял носком ботинка из крокодиловой кожи кафельную узорчатую плитку, которой был выложен пол около «Reception». Засунув руки в карманы, он весь ушел в себя и не отвечал на бросаемые на него постоянно молящие взоры.

– Ну я и согласилась, – беспомощно прошептала Вербянская, – а что было в такой ситуации делать? Не в полицию же звонить? Чтобы на смех подняли?

– Ну, в полицию, конечно, пока рано обращаться, – «отмер» Самсонов, задумчиво поглаживая свой широкий лоб правой ладонью. – Но разобраться бы во всем этом нужно.

Одновременно с мыслью о том, что ему было бы неплохо обратиться в какую-нибудь косметологическую фирму для «наращивания волос», потому что лоб уже начинал «перерастать в затылок», Самсонова осенило:

– Ну-ка, давай-ка приведи сюда этих твоих детективщиц на пару слов.

– Я мигом, – Риточка растаяла в толпе. Буквально через минуту она выросла снова перед Самсоновым, держа под руки обеих женщин. Дамы, казалось, испытывали некоторое смущение от внезапности, с которой их оторвали от оформления документов.

Владислав, наклеив на лицо самую парадную из своих улыбок, взял под руку «певунью» и, подмигнув «квадратной», пригласил их присесть на удобные низкие кожаные кресла неподалеку.

– Если Маргарита правильно меня информировала, – начал он немного свысока, когда все расселись, – то вы, дамы, занимаетесь частным сыском. Это так?

– У нас свое детективное агентство «Два попугая», – ответила «певунья», – можете проверить, мы зарегистрированы, лицензия у нас имеется.

– Пока еще никто не жаловался, работу свою мы знаем, – глухим голосом поддакнул «квадрат».

– Вот и славно, – улыбнулся еще раз Самсонов. – У нас на фирме произошло одно странное событие. Маргарита вроде бы ввела вас в курс дела.

– Только в общих чертах, – ответила «певунья», Яна Быстрова, которая, казалось, занимала главенствующее положение в их «сыскной группе».

– Я попрошу госпожу Вербянскую ответить на все вопросы, которые могут возникнуть у вас в процессе поиска этого шутника-анонима, приславшего чудовищные фотографии к нам на фирму. А также предупрежу через секретаря всех сотрудников, чтобы оказывали вам всевозможное содействие. Но негодяя нужно выявить как можно быстрее. Даю вам сроку неделю.

– Мы сделаем все возможное, – начала было говорить Яна, но была прервана Владиславом:

– Да, вот еще что. – Он принял вид неприступного финансиста, решающего, покупать ли ему убыточный завод или нет, – разумеется, ваше проживание здесь я оплачу сам. И гонорар за оказанные услуги будет высок, не сомневайтесь. Главное, сделайте свою работу.

– Но мы, – попыталась опять было вставить словечко Быстрова.

– Прошу вас, не нужно альтруизма, – Самсонов сощурил глаза до щелочек, – я понял вас: вы с Ритой давние подруги и все такое, – он устало махнул рукой, – но мне нужна срочная и верно выполненная работа. Здесь не до антимоний и приятного времяпрепровождения. Какой-то наглец осмелился сфальсифицировать на бумаге мою и Дмитрия гибель, поэтому считаю делом чести в кратчайшие сроки найти его и наказать. От вас требуется лишь определить его местоположение, остальное я сделаю сам. Вам понятно? – он резко сменил тон на жесткий.

Это всегда помогало ему подстегнуть деловых партнеров на переговорах, заставляя их подписывать иногда и маловыгодные для них контракты. Но сейчас этот прием, видимо, не сработал. Яна Быстрова встала и, аккуратно стряхивая невидимую глазу пылинку с рукава, сказала, глядя ему прямо в глаза:

– Надеюсь, Владислав Игоревич, что и вы будете с нами предельно откровенны.

Самсонов удивленно вскинул брови. «А она не так проста, как кажется на первый взгляд, – подумал он, – та еще штучка! Хотя, может, это и хорошо для дела».

– В процессе нашего расследования нам, вероятно, придется не раз интервьюировать и вас, и вашего заместителя, и, может быть, членов вашей семьи.

– Семья тут не при чем, – резко возразил Самсонов, начинавший уже злиться на себя за то, что втянул этих двух, незнакомых ему теток, в такое важное дело.

– Предоставьте решать это нам, – так же резко ответила Быстрова. – Если вы, конечно, хотите побыстрее узнать, кто подослал вам этот пакет с фотографиями.

– Ладно, – устало махнул рукой Самсонов, – поступайте, как считаете нужным, только я очень прошу вас, – он поднял указательный палец к лицу, – постарайтесь не пугать Антонину – у нее слабые нервы. – Он сам себе поражался, что выступает уже в роли просителя, а не работодателя. «Вот это хватка, ну и баба!», – самопроизвольно восхитился он Быстровой.

– Скажите, Владислав Игоревич, – тут же с места в карьер начала сыпать вопросами Яна, – а сегодня лично с вами не происходило каких-нибудь загадочных вещей, ну, чего-нибудь необычного, может, припомните?

– Да ничего такого не было, – ляпнул было Самсонов, как вдруг кобчик его вновь оказался во власти холодной волны, – постойте, было, – воскликнул он, чрезвычайно взволнованно.

– Говорите, говорите, я слушаю, – сказала Быстрова, снова садясь в кресло и жестом приглашая его последовать ее примеру.

– Да понимаете, – замялся Самсонов, – в общем-то вроде бы ничего и не произошло, но остался осадок, какая-то странная ситуация произошла в дороге… Мы уже почти доехали до пансионата, знаете, шел такой густой снег, что вокруг ничего, кроме темноты и видно-то не было. – Олег Евгеньевич – это мой шофер, – продолжал Самсонов, – он и так еле полз, чтобы в кювет не улететь из-за пурги. Так вот, внезапно Олег резко затормозил, мы все попадали в машине, но и я, и Олег, и моя дочь успели заметить какую-то странную фигуру в черном балахоне с капюшоном перед машиной. По-моему, это была женская фигура, – Самсонов снова замолчал, закрыл глаза, словно пытался вновь воспроизвести в памяти ту жуткую картину.

– Владислав Игоревич, что же все-таки произошло? – переспросила его Быстрова. – Кто-то стоял на дороге и ваш шофер резко затормозил, если я правильно вас поняла, ну а дальше-то что было? – она вопросительно уставилась на Самсонова.

– А дальше ничего, – смутился отчего-то Владислав, – Олег выскочил, обежал все вокруг, но никого не нашел. Мы с семьей тоже все глаза проглядели… Антонина даже попыталась пошутить, что это был «коллективный психоз» из-за пурги. Дети, падая, ушиблись, поэтому не до этой странной фигуры сначала было… А потом и вовсе забылось… А вот сейчас вы стали спрашивать, не было ли чего сегодня необычного, вот я и подумал…

– Правильно подумали, – вступила в разговор «квадратная помощница» Быстровой, – и если еще чего припомните, Владислав Игоревич, то обязательно позвоните нам на мобильные, – и «квадратная» протянула к нему пухлую ручку, в кулачке которой были зажаты две визитные карточки с цветным логотипом «Два попугая». – Мы очень вас просим ничего не скрывать от нас. Практика показала, что лишь откровенные клиенты, извините за такое сравнение, выживают.

– Вы на что это намекаете? – нахмурился Самсонов.

– Понимаете, Владислав Игоревич, – вновь вступила в беседу Быстрова, до сих пор сосредоточенно разглядывавшая узоры напольной плитки, – Маргарита права, судя по всему, с вами и вашим заместителем кто-то либо задумал сыграть злую шутку, либо… – она помолчала, – либо кто-то хочет действительно убить вас обоих.