Глава 1

Турция

Солнце поднималось из-за гор вяло и медленно, жарким светом разгоняя последнюю, ночную прохладу. Над водой разнёсся голос муллы из ближайшей мечети, который призывал верующих на утренний намаз. Витиеватая песня эхом прокатилась по тихим улицам и улетела в горы. И лишь сонная, рыжая дворняга, крепко спящая на тёплых камнях, дрогнула ушами, и опять погрузилась в сладкую дрёму. Снова наступила утренняя тишина, только море еле слышно катало прибрежную, разноцветную гальку. Лохматые, соломенные зонты закрывали шезлонги длинными рядами теней. Пляжная, шумная жизнь оживёт через несколько часов, а в половине шестого утра только заспанный уборщик – молодой парень в шортах и оранжевой жилетке на голое тело, лениво брёл по берегу. Ему невыносимо хотелось спать. Накануне вечером не сдержался и перебрал с ракией в уличной забегаловке «Старый дом». Вроде и выпил не много, но голова трещала, как ржавый чугунок. Всё потому что курил сигареты одну за другой, и ракию пил, не разбавляя холодной водой. Хотел попробовать, как русские за соседним столиком. Те закидывали стаканчики с чистым алкоголем часто и без закуски. У него уже в глазах плыло, а русским всё нипочём, ржали как кони, ещё и в пляс пускались. Упасть бы на один из лежаков и вздремнуть минут двадцать. Но парень взял себя в руки, потер глаза и дальше поволок большой пластиковый мешок, в который собирал бутылки из-под пива, минеральной воды, банки из-под Кока-Колы, стаканчики из-под мороженого и всякий мусор, который ежедневно оставляют после себя беспечные туристы. Мешок наполнился быстро, и уборщик свернул между ровными рядами лежаков, чтобы высыпать содержимое в большой, пластмассовый контейнер, стоящий в глубине пляжа. Он удивился, когда увидел одинокого туриста. Тот то ли остался со вчерашнего вечера, то ли пришёл до зари. Мужик полусидел в шезлонге в расслабленной позе. Из одежды на нём были только цветные плавки и тёмные очки. Парень с завистью подумал:

«Как хорошо быть туристом, можно нажраться пива или винища и уснуть без горя на пляже, а утром пойти в ресторан отеля, съесть жареную яичницу с сосисками или маленькие, куриные котлетки кёфте со свежими овощами и всё это запить горячим чаем или холодным морсом».

От мыслей о еде у него зажурчало в животе, но время для завтрака ещё раннее, рестораны, кафе, разные забегаловки откроются не скоро. Чтобы заглушить голод, он остановился недалеко от лежащего мужика, достал из кармана жилетки небольшую, пластиковую бутылку тёплой воды и жадно присосался. На свежем воздухе шум в голове постепенно затих. Он вернул ёмкость обратно в карман, вытер рот тыльной стороной ладони и присмотрелся к мужику. Казалось ничего особенного в том, что пожилой человек комфортно расположился в шезлонге. Странным показалось другое – мужчина худого телосложения имел мёртвенно-бледную кожу. Его руки расслабленно лежали вдоль тела, а самое отвратительное – изо рта выползла муха. Парень нагнулся, тронул старика за плечо и спросил сначала по-турецки, потом на ломаном английском:

– Простите, сэр, с вами всё в порядке?

Но пожилой человек молчал, и только солнечные очки криво сползли с качнувшейся головы. От прикосновения к холодному телу уборщик поёжился и брезгливо одёрнул руку. Где-то в груди, как чернильное пятно разлился страх. Он вдруг понял, что скорую помощь вызывать уже поздно. Парень бросил мешок и припустил бежать в ближайший отель, чтобы вызвать полицию.

Буквально через двадцать минут пустынный пляж запестрил голубыми рубашками полицейских и зелёной формой работников скорой помощи. Территорию пляжа опоясали полосатыми лентами, ранние туристы и сотрудники отеля толклись неподалёку и тихо переговаривались, прячась в тени деревьев. Солнце поднялось высоко и жарило во всю свою мощь, как всегда в начале июня на турецком побережье Средиземного моря.

Офицер криминальной полиции Эрин Исан через час собирался уходить домой после ночного дежурства. Он допивал кофе и мысленно планировал, как проведёт сегодняшний день. Полицейский вздрогнул от неожиданности, когда зазвонил внутренний телефон. Дежурный по управлению доложил, что на пляже близ отеля «Луна» обнаружен труп мужчины. Эксперты и скорая помощь уже выехали на место. Тот факт, что он не попадёт во время домой, турка не раздосадовал. Во-первых: он любил свою работу, а во-вторых: дома в это время никто не ждал. Эрин посмотрел на часы. Наташа, его жена уже спешила на службу в офис. Она работала в крупной, международной, туристической компании. В её компетенцию входило встречать, провожать, размещать туристов со всех стран бывшего СССР. Её рабочий день не ограничивался временными рамками, иногда уходила очень рано и возвращалась поздно, тем более в разгар туристического сезона. Они познакомились около года тому назад в Турции. Наташа проходила свидетелем по делу, которое вёл Эрин. Он не сразу разобрался в своих чувствах. О какой любви может идти речь? Пошёл пятый десяток, голова седая и работа сумасшедшая. Однако когда девушка уехала в Россию, он понял, что без неё жизнь теряет всякий смысл. Неизвестно, сколько времени Аллах отмерил для него и необходимо этот остаток прожить не в погоне за преступниками и не в обнимку с пистолетом, а рядом с любимой женщиной.

Эрин запер сейф, выключил кондиционер, рассовал по карманам телефон, сигареты, зажигалку, записную книжку, жетон, потом осмотрел кабинет ещё раз – не забыл ли чего, схватил со стола ключи от машины и вышел в пекло улицы.

Оказавшись на месте, полицейский осмотрется. Недалеко от кромки воды находилась волейбольная площадка с провисшей сеткой. Пляж в виде подковы не принадлежал какому-либо отелю и сюда мог зайти любой желающий. Несколько ресторанов, которые располагались по сторонам, поделили территорию, понаставив шезлонги – каждый своего цвета. Официанты, не без конкуренции обслуживали каждый своих клиентов. Плату за пользование лежаками не брали, но настойчиво приглашали или на обед, или охладиться ледяным пивом, или как минимум выпить чай. Уборщика нанимали в складчину. Ранним утром он чистил пляж от мусора и вывозил на общественную свалку за город. Всё это рассказал взволнованный парень, который обнаружил труп. Больше он ничего не знал, никого не видел и странные предметы не подбирал, даже мусор от страха в общую кучу не свалил. И после всех обязательных процедур уборщика отпустили восвояси, наказав находиться в границах города, во всяком случае, до выяснения личности мёртвого человека. А с личностью разобраться оказалось не так-то просто. О мёртвом мужчине не было известно ничего, даже то, каким образом он покинул этот мир – самостоятельно, или же по чьему-то принуждению. Следов насильственной смерти, при первичном осмотре не обнаружилось, документов удостоверяющих личность тоже. На немолодом теле наблюдались только плавки, и на носу скривились очки от солнца. Осмотр места происшествия тоже ничего не дал и когда перерыли весь собранный мусор, то сделали только один вывод – алкоголя за прошлый день и вечер праздная публика выпила гораздо больше, чем других напитков, но этот факт вряд ли мог пригодиться в расследовании.

«Да и будет ли расследование, – думал Эрин, – по всей видимости, пожилого туриста от жары и алкоголя хватил сердечный приступ, и вскоре надо ждать заявление от родственников или туристической фирмы на розыск соотечественника».

И всё-таки он дал указание оперативникам опросить сотрудников и туристов близлежащих отелей, ресторанов, кафе, на предмет выяснения личности бездыханного мужчины. С первых минут осмотра полицейский отказался определять человека в жертвы или плохого здоровья или убийцы. Пока не доказано одно из утверждений, безликий дядька, просто мёртвый старик. И даже, нельзя назвать смерть преждевременной, потому что человек на вид достаточно пожилой – лет семьдесят – восемьдесят, а может и больше. Эрин всегда возмущался в душе, когда читал в газете или слышал по телевизору слезливые соболезнования по поводу смерти какого-нибудь престарелого видного политика, научного деятеля или знаменитого артиста. Качал головой, когда слышал, что мол, так рано ушёл, преждевременно покинул этот мир, а мог так много ещё сделать…

«А сколько надо? – думал полицейский, – Двести лет? Недостаточно прожить восемьдесят пять, девяносто пять и умереть просто от старости, от того, что организм просто устал носить и питать это тело?»

К старости и смерти полицейский относился философски. Самое главное с достоинством принимать любое состояние своего организма. Умирает только оболочка, душа вечна. В голове всплыли слова из Корана:

«Он – тот, кто даровал жизнь вам, и Он ниспошлёт смерть вам, а затем снова жизнь».

Эрин не считал себя строгим приверженцем Ислама, но жить с верой в бесконечность бытия легче, чем ждать неминуемого и мучительного конца. Его мысли прервал невысокий, толстенький патологоанатом, он махнул рукой, чтобы санитары уносили тело в карету скорой помощи, а сам подошёл к полицескому.

– Ну, что я могу тебе доложить: смерть наступила более восьми часов назад, примерно в девять – одиннадцать прошлого вечера. И пока точно сказать не могу, но предполагаю, – коротышка поднял толстый палец, – что его отравили. Завтра утром доложу всё точно. А если хочешь, так можешь присутствовать на вскрытии, приходи часа через два, предварительно будешь знать кое-что.

– Спасибо, я постараюсь, хоть и не очень нравится мне эта мрачная процедура.

Полицейский ехал на машине по большому, курортному городу, который только начинал просыпаться. Служащие торопились на работу в свои офисы, бакалейщики протирали огромные витрины, заставленные свежей выпечкой, дворники катили газонокосилки, распространяя аромат свежескошенной травы. Эрин любил этот город, свою работу и русскую жену Наташу. Они поженились несколько месяцев назад и ещё не успели наговориться, насмеяться, да и просто насладиться друг другом. Она самостоятельная, умная, эффектная, слегка за тридцать. Ему, опытному полицейскому глубоко за сорок. У каждого своя прошлая жизнь, своя религия, воспитание и понимание счастья. И только одно общее – они любят друг друга. Этого чувства оказалось достаточно, чтобы построить семью. А они её складывали по кирпичикам, уступая друг другу и уважая интересы каждого. Когда он думал о ней, то становилось радостно и тепло, наверное, так думает каждый человек, который долго жил в одиночестве, а потом встретил свою вторую половинку.

Несмотря на то, что сегодня законный выходной, Эрин решил заехать домой, принять душ, перекусить и снова отправиться в управление. Интуиция подсказывала, что с утренним трупом не всё так гладко, вероятно придётся много потопать и попотеть, пока выяснится что это за человек. Но он даже не подозревал, сколько запутанных узлов придётся развязать в этой странной и страшной истории.

В управление полицейский вернулся к концу рабочего дня. Он не горел желанием присутствовать на самой процедуре, и надеялся, что коротышка патологоанатом уже закончил вскрытие, и ему есть что рассказать. Так и оказалось, доктор начал без предисловий:

– Так вот слушай: мужчина возраста лет семидесяти-восьмидесяти. Отравлен лимонадом, в котором находился цианистый калий. Алкоголя в крови не обнаружено. Скончался примерно в девять часов вечера. Вероятно европеец. Рост сто восемьдесят пять. Без особых внешних примет. Наколок и татуировок нет. Есть шрам на правом колене и на предплечье небольшой. Давний перелом левой ноги и перелом рёбер. Интересно одно, что шрамы и переломы все разного возраста. Все телесные повреждения характерны для автомобильных аварий, из чего я бы мог предположить, что этот человек имел профессию, связанную с вождением автомобиля. У него очень дорогие зубные импланты. Такие процедуры в Турции делает только несколько клиник в крупных городах, но в производстве используются немного другие компоненты, отличные по химическому составу. Так что зубы из другой страны, – толстяк хихикнул над своей шуткой, но быстро взял себя в руки и продолжил. – Очень похожие делают в Германии, Чехии, Греции, но я не уверен и буду проверять. Далее, он не имел процедуры циркумцизии, то есть у него не было операции по обрезанию крайней плоти.

– Он что не мусульманин? – вклинился в доклад Эрин.

– Похоже на то, – на секунду задумался доктор, – так я продолжу: внутренние органы в относительном порядке для этого возраста, но имеется сосудистое заболевание. Мужик мог прожить ещё много лет, но смерть поджидала в любую минуту. От закупорки рисковал умереть в любой момент. Медицина справляется с такой болезнью. Европейские клиники делают эти операции очень успешно, но достаточно дорого. Судя по зубам, этот человек был далеко не бедным, и, наверное, мог позволить решить эту проблему, но смею предположить, что её никто не диагностировал. А если точнее, то, скорее всего мужик долгое время не посещал доктора. А может и посещал, и знал, да только решил, сколько отпущено, столько и проживёт, потому что в таком возрасте ложиться под нож хирурга, достаточно рискованно, – патологоанатом с отрешённым видом погладил себя по круглому животу. – Но сейчас для него уже ничего не имеет значения, смерть пришла с другой стороны в виде лимонада, напичканного ядом.

– Может он самостоятельно и добровольно выпил яд? – рассуждал Эрин. – Жизнь не сложилась, жена изменяет, знал, что умрёт скоро и решил не дожидаться страшного конца, причин может быть множество.

– Он и выпил добровольно, но вероятнее всего мужик не знал, что в лимонаде есть ещё и яд. Дело в том, что рядом с трупом ни стакана, ни бутылки из-под лимонада не нашлось. Предположим, что мужчина выпил напиток, потом встал, сделал несколько шагов, чтобы бросить всё в урну с мусором, потом вернулся, устроился удобней и отдал богу душу. Только концентрация яда была настолько высока, что он не смог бы даже подняться.

– Я понял, тот, кто дал зелье, всё выбросил в урну с мусором или забрал с собой. Мужчина скончался вечером, а уборщик начал уборку рано утром следующего дня.