Я убедилась в том, что Илья по-прежнему любит меня, и этого достаточно. Зачем мне это надо? Я не знала. Но я эгоистично и жестоко упивалась своей властью над очередной жертвой и сознанием того, что меня искренно любят.
Предательство, страдания и обида испортили меня. Моя душа постепенно черствела, а чувства ржавели, словно благородный металл, поедаемый коррозией. В моих шутках стал часто звучать сарказм, а в замечаниях – нескрываемая ирония.