Глава 1. Мост

Валерий Романовский

Где-то далеко за океаном, в прекрасном городе Сан-Франциско есть мост “Золотые ворота”. Он считается одним из самых узнаваемых мостов в мире, но также имеет и другую славу. Его называют “мост самоубийц”: с него прыгнуло более полутора тысяч человек, многие специально приезжали в город, чтобы совершить роковой прыжок. По оценкам экспертов, смертность при падении составляла девяносто восемь процентов. Если задуматься, кому вообще пришло в голову считать эти проценты?

Но мало кто знает, что в небольшом, но очень живописном городке неподалеку от Москвы тоже есть мост с похожей репутацией. Только его статистика впечатляет чуть больше: смертность сто процентов. В чем секрет? Этот мост не над водой, а над глубоким оврагом, заросшим кустарником и старыми деревьями. Даже алкаши и наркоманы, обладающие удивительным свойством выживать в самых безвыходных ситуациях, тут теряли эту способность.

Именно по этому мосту каждый день ходил домой Валерий Романовский, финансовый директор холдинга Креспо, одинокий холостяк и “настоящий андроид” по версии сотрудников. Много лет изо дня в день он проходил узкий длинный мост над пропастью, всматривался в лица стоящих на нем людей и всегда опаздывал. Как опоздал тогда, два десятка лет назад…

Дождь хлестал беспощадно. Рубашка уже промокла насквозь, не спасая тело от ледяного шквального ветра. Но он продолжал бежать, нельзя опоздать, нельзя. Знакомую фигуру на перилах заметил сразу. Точно размытый силуэт на картине, она балансировала, опасно покачиваясь на тонкой стали, как будто на острие ножа. Один порыв ветра, одно неловкое движение и конец.

Почему он сдался? Почему позволил этому козлу разбить ей сердце? Он должен был бороться! Но…

Семнадцатилетний Валера еще никогда не кричал так громко:

– Наташа! Нет! Стой!

Горло жгло огнем. Ноги гудели, еще несколько метров, он успеет. Но она оттолкнулась и, раскинув руки, как дикая птица, полетела вниз. Не оставив ни единого шанса: себе, ему, им.

Из окон своей квартиры он видел этот мост. Ходил по нему каждый день на протяжении многих лет лишь с одной целью – помешать. Но ни разу не встретил там никого из потенциальных самоубийц. Они будто знали о нем, выбирая время, когда его нет в городе и оставляли после себя лишь сухие новостные сводки.

Но в один из вечеров все изменилось. Валерий Романовский возвращался домой с “Летника”, так в холдинге Креспо называли традиционный июньский выезд сотрудников на корпоратив. Его ждали, о нем грезили, его обожали все, кроме финансового директора. Он терпеть не мог пьяные лица, идиотские конкурсы и толпы людей, предпочитая спокойные вечера в одиночестве. Но положение обязывало поддерживать корпоративный дух, вот он и слонялся там без дела, глядя как коллеги из вменяемых людей превращаются в пьяных идиотов. Хуже него там приходилось только Илье Серову, на которого подвыпившие тетки вешались, как гирлянды на новогоднюю елку.

В тот день Романовский как раз спас босса от одной особо настойчивой бухгалтерши и весьма приятно посидел в комнате с сигарами в его компании. Домой по обыкновению приехал на своей машине, припарковался за мостом и отправился “на вахту”, не надеясь на успех.

Он и сам не понимал, на кой черт ему это нужно. Прошло много лет. Наташу не вернуть, а мечтать о том, чтобы поставить пятерку за спасенную жизнь в свой внутренний дневник как-то эгоистично. Получается “дойди до ручки, приди на мост, дождись Романовского”, дурь собачья.

Размышляя об этом, он брел к мосту, наслаждаясь ночной тишиной и долгожданным одиночеством. В руках привычно крутил ключи от машины, это успокаивало. Но тут в ярком свете фонаря увидел её.

Совсем юная девушка. Джинсовый комбинезон, розовый топик, носки с шариками мороженого и кеды цвета “фуксия” – в такой одежде она казалась школьницей, совсем подростком. Но впечатляющие, вполне сформировавшиеся формы, выдавали в ней более взрослую особу. Этакая Барби с небрежно скрученными в гульку светлыми, выгоревшими на летнем солнце волосами.

Что в девушке насторожило его? Романовский и сам не знал. То ли вздрагивающие плечи, то ли плутающий взгляд и короткий шаг в сторону перил моста. Но мужчина замер, как сторожевой пес, напрягаясь всем телом.

Незнакомка его не заметила, все ближе подходя к краю. Руки с тонкими пальцами коснулись перил, девушка облокотилась на них, словно готовилась кувыркнуться.

Щелкнуло. Будто все время он ждал именно этой минуты, этого мгновения. Впервые за много лет он вновь бежал так быстро, как только мог и на этот раз успел.

Схватил за плечо и отшвырнул девушку от края.

– С ума сошла?! Ты что творишь?!

***

Инга

Когда её жизнь успела превратиться в кошмарный сон? Когда отец впервые попробовал наркотики? Когда он спустил на эту дрянь все накопления, а потом и квартиру? Когда продал свою половину прибыльного бизнеса партнеру, оставив семью без денег? Когда она нашла его сдохнувшего от передоза в каком-то притоне? Нет, настоящий кошмар случился сегодня утром. Когда в старую бабушкину квартиру, единственное, что у них осталось, ворвалась опека и забрала брата в приют. А потом кошмар продолжился в другом месте.

Инга размышляла об этом, вяло переставляя ноги, и чувствовала себя с ног до головы вымазанной грязью. С похорон отца прошел месяц. При помощи дяди Бори, друга и бывшего бизнес-партнера папы, она оформила на себя нехитрое наследство – бабушкину квартиру. Начала оформлять опеку над младшим братом, но все пошло не так. И она прекрасно знала причину.

– Как же я это ненавижу!

Она закрыла лицо руками и медленно провела вниз, пытаясь расцарапать его ногтями. Красавица, точная копия мамы-модели, которая сначала бросила семью, а потом погибла в автокатастрофе с очередным ухажером. Зато оставила дочери подарок: тело с шикарными изгибами, пухлые губы и огромные голубые глаза. Когда-то давно, еще до падения отца в пропасть из наркоты, она была моделью и могла добиться успехов, но все пошло не по плану. И теперь её красота приносила лишь проблемы.

Инга так глубоко погрязла в невеселых мыслях, что не заметила, как дошла до знаменитого на весь город моста. Воспоминания о сегодняшнем утре подогрели чувства, толкая её к перилам:

***

Она заняла очередь в шесть утра, чтобы первой войти в кабинет инспектора. Специально вытащила самый строгий костюм, нацепила бутафорские очки, чтобы казаться старше и ответственнее. Да, ей двадцать три, а на вид многие не дают и восемнадцати, но в этот день нужно было выглядеть на все тридцать.

Руки дрожали. Инга сжала папку с документами, но тут же ослабила хватку, боясь помять. В голове бушевал настоящий шторм из вопросов. Разрешат ли опеку студентке последнего курса? Достаточная ли зарплата на нехитрой подработке менеджером по продажам рекламы? Что будет с Костиком, если ей не разрешат? Вот было бы ему десять, его голос бы учитывался. Но увы, отец не протянул еще два года. Тогда и у нее была бы работа получше, высшее образование и все, что необходимо. А сейчас? Черт знает, чем это закончится.

Еще и дядя Боря, слабо сказать, отжег. Он вызвался подвезти её в опеку, но когда дорогой внедорожник остановился на парковке, замок не открылся.

Инга растерянно глянула на лысого мужчину, чем-то напоминающего собаку породы шарпей, но в пиджаке и с золотым крестом на шее.

– Думаете, мне его отдадут?

– Не знаю, Ингусь, – его голос всегда был прокуренным, очень низким и скрипучим. – Не уверен. Но если что, приходи ко мне, попробую решить вопрос. Помни, я всегда на твоей стороне.

На колено Инги легла большая влажная рука с толстыми пальцами-сосисками. Безымянный палец украшал золотой перстень-печатка с изображением оскалившегося бульдога.

– С-спасибо, – пискнула девушка.

И сама открыла замок, выпрыгивая из машины. Хотелось помыться.

Весь путь от входа до кабинета Инга металась от “просто показалось, он не мог, нет” до “интуиция редко обманывает женщин”. Дядя Боря, он же Борис Романович Бугаев, был единственным, кто не бросил их: выкупил бизнес, помогал деньгами и даже организовал похороны, позволив им с Костиком оплакать отца спокойно.

Но в тот момент в машине что-то неуловимо изменилось. Что-то склизкое, мерзкое чувствовалось в каждом его действии. И не зря.

Инга вошла в кабинет и поежилась от пристального взгляда. Женщина за пятьдесят окинула её оценивающим взглядом, задержавшись на полных, будто накачанных губах и груди, которую Инга упорно прятала под пиджаком, но он все равно не скрыл размер.

– И что вы хотели? – она скривила полные губы, обильно накрашенные ярко-красной помадой. – Опеку? Вы не слишком молоды?

– Мне двадцать три. Я подготовила документы. Посмотрите сами.

Аккуратно положила папку на стол и чуть подтолкнула. Плевать, что думает о ней эта старая курица, лишь бы Костик не поехал в приют. Она для этого сделает все возможное.

Женщина взяла и принялась медленно, будто издеваясь, изучать бумаги.

– Что ж, Инга Сергеевна, вы неплохо подготовились. Но есть нюансы. У вас нет постоянной работы, очень низкий доход. Формально у вас даже высшего образования пока нет.

– И что мне теперь делать? – голос сел.

– Я приму ваши документы, но не гарантирую, что вам удастся получить опеку ближайшее время. Возможно, через год, когда вы полностью встанете на ноги, вам отдадут Константина. А пока ему даже лучше будет в приюте.

И тут нервы сдали. Инга зло сняла с лица очки и рывком сунула в карман пиджака.

– Вы с ума сошли?! Как кому-то может быть лучше в приюте? Он не один, у него есть сестра. Я совершеннолетняя! Почему я не могу…

– Хватит! – рявкнула женщина, хлопнув ладонью по столу. – Какая-то мелкая пигалица с надутыми губами будет меня учить! Да кто тебе ребенка доверит?! Еще непонятно, чем ты там на самом деле в своей фирме занимаешься!

– Что?!

Тетка схватила телефонную трубку, нажала на какую-то кнопку и рявкнула:

– У нас тут буйная. Заберите!

Пара здоровенных охранников вышвырнула разъяренную Ингу на улицу. Ей ничего не оставалось, только слезы и надежда, что утром в машине ей показалось.

Вторая надежда в этот день не оправдалась. Дядя Боря, будь он трижды проклят, согласился помочь, но в обмен на маленькую услугу – стать его любовницей.

И вот, вымазанная в этом говне с ног до говори, Инга брела по городу неизвестно куда. Ей нужно было позвонить брату и сказать о том, что она не справилась. Ему не позволят вернуться домой. Потому что она не смогла наступить на свою гордость, подавить отвращение, не смогла ради него продать свое тело старому извращенцу. Вместо этого двинула ему по лицу и под гневное: “Я хотел по-хорошему. Теперь будет по-плохому, девочка!” – сбежала прочь.

Слабая. Отвратительная. Зачем она вообще живет в этом мире?

Медленно подошла к перилам моста. Обхватила их удивительно холодными для летней ночи пальцами и глянула вниз. А может это судьба? Ноги сами привели её на этот мост. Один шаг и все закончится. Костику она все равно уже не поможет, как не помогла и папе.

И как кстати в голове возникла популярная в интернете фраза выжившего самоубийцы:

“Когда летишь с моста, понимаешь, что все твои проблемы решаемы. Кроме одной. Ты уже летишь с моста”.

Инга почувствовала себя идиоткой и улыбнулась клубящейся внизу темноте. Нет, она не сдастся. Будет бороться, чтобы жить. Пока она жива у неё есть шанс преодолеть всё! Только полная дура может от него отказаться!

Не успела воспрянуть духом, как её схватили за плечо и с силой оттолкнули от пропасти:

– С ума сошла?! Ты что творишь?!

Инга больно ударилась попой о бетонное покрытие моста и зло глянула на обнаглевшего в край мужчину. Худощавый и жилистый, он нависал над ней как коршун, в серо-зеленых глазах безумный блеск и бесконечная злость.

– А ты что творишь?! – рявкнула в ответ, не задумываясь о том, что он явно старше неё лет на десять.

Встала, потерла ушибленную пятую точку и вернула “спасителю” не менее злой взгляд.

– Тебя спасаю. Ты же прыгнуть хотела!

– Не хотела!

“Хотела, но передумала,” – добавила мысленно.

– Тогда зачем шастаешь тут ночью одна и смотришь вниз?

– Хочу и смотрю. Мои проблемы.

Незнакомец замер и шумно выдохнул, запуская длинные пальцы в растрепавшиеся от бега темно-русые волосы. Явно что-то понял, но Инга не могла угадать его мысли, у неё и свои сейчас путались. На секунду даже показалось, что это какой-то псих, от него стоит бежать без оглядки, но интуиция – которая сегодня не ошибается – умоляла остаться. И Инга послушно стояла напротив незнакомого взрослого мужчины в ночной тишине моста. Без страха разглядывая его нескладную рослую фигуру с чуть длинноватыми руками, грубоватые черты лица и наполненные болью серо-зеленые глаза.

Наконец, тот взял себя в руки:

– Простите, я увидел вас и подумал. Я не должен был на вас кричать, еще раз простите.

– Все в порядке. У вас кто-то погиб, да? Спрыгнул с моста?

Инга не знала почему спросила. Просто эта мысль сама пришла ей в голову. Иначе почему незнакомый человек так за неё испугался? Так может лишь тот, кто уже потерял кого-то близкого.

– Да. Это было давно, не забивайте голову. Еще раз извините и прощайте.

Он прошел мимо неё и, будто нехотя, побрел прочь. Ингу потянуло следом, будто кто-то связал их с этим незнакомцем невидимой нитью. Шаг, еще шаг. Нить натягивалась, вот-вот готовая порваться.

Девушку охватила паника. Нет, нельзя! Нельзя его отпускать. Это было иррационально, странно, возможно, неправильно, но Инга сдалась и крикнула.

– Вам не нужно извиняться. Я хотела прыгнуть, вы все сделали правильно.

Мужчина замер, выпрямился во весь свой немаленький рост и оглянулся.

– Тогда. Обещайте мне, что не сделаете этого. И я провожу вас домой. Не хочу, чтобы вы нашли другое место для прыжка.

Он в несколько больших, уверенным шагов преодолел разделяющее их расстояние.

– Я не хочу домой, – и тут в тишине ночи грустно, зато очень громко уркнул желудок. Совершенно пустой.

– Зато хотите поесть?

Понимающая улыбка незнакомца была на удивление теплой. Редкие люди умеют смотреть на тебя и улыбаться так, будто ты единственный важный человек в мире. Сразу кажется, что кроме тебя он никому так не улыбался.

– Да, с утра ничего не ела.

– Рядом есть приличное кафе, в сезон они работают круглосуточно.

Инга смутилась. Нет, она не хотела выпрашивать себе ужин, ей вообще ничего от него не нужно, кроме непонятно чего. Сама же вцепилась в прохожего так, будто он может спасти её жизнь.

В любом случае, у нее в кармане денег только на проезд и то на маршрутке. Рука сама дернулась к карману джинсовых шортиков, которые показались ей сейчас излишне короткими. Лучше бы она не заезжала днем домой и не переодевалась в привычную одежду, может, и Бугаев тогда меньше распускал бы руки. Хотя, вряд ли.

– Нет, спасибо. Лучше пойду домой.

– Я угощаю.

И тут взгляд Инги зацепился за брелок, который мужчина нервно теребил в руках. Мерседес, не самая бюджетная машина. Тут-то она обратила внимание и на одежду, брендовую, хоть и предназначенную для лесного отдыха. Когда-то она хорошо во всем этом разбиралась. Кажется, в прошлой жизни.

Летняя ночь выдалась теплой и безветренной, но у Инги почему-то мурашки пробежали по коже. Мозг скакал с одного на другое. Неужели она встретилась с каким-то “непростым” человеком? А что если он тоже хорошенько её рассмотрел и решил, как Бугаев, порадовать себя?

Она отступила на шаг, прикидывая, успеет ли скрыться. Скрестила руки на груди, как будто могла защитить себя, хотя прекрасно знала, что совершенно беспомощна. Незнакомец наблюдал за ней, как за причудливой зверюшкой. В его глазах больше не было гнева и паники, лишь спокойный, вежливый интерес. Он ждал ответ.

– Не думаю, что это хорошая идея. Простите. Я пойду, не привыкла есть за чужой счет.

“И расплачиваться потом за доброту таких как вы, тоже не хочу”.

Она отвернулась и пошла в противоположную сторону. Слезы навернулись на глаза, горькая несправедливость жгла душу. Неужели в мире не осталось нормальных людей, которые просто могут помочь? Или это, как в сказке, её проклятье? Слишком красивая, чтобы вызывать в мужчинах что-то кроме желания? Но тут же одернула себя. Просто нужно пойти домой, нарыдаться в подушку и топать дальше. Да, так и будет.

Инга уверенно шла по мосту, глотая слезы, до тех пор пока не поняла, что не одна. Мужчина двигался рядом, бесшумный как тень.

– Вы что делаете? – она замерла и снова испуганно дернулась.

– Провожаю вас домой. Я же обещал. Ночь – опасное время для девушки. Особенно, для такой как вы.

– Как я?

– Когда я увидел вас на мосту, подумал, что вы подросток. Вы очень безобидно выглядите, а значит, кто-то, кто сильнее вас, может этим воспользоваться. Ночью бродят пьяные компании, воры. Если вы передумали умирать, то разрешите проводить вас до дома.

Может воспользоваться? Инга грустно усмехнулась и прямо глянула на незнакомца.

– А с вами, значит, я в безопасности? Вы тоже сильнее меня. Я не знаю даже вашего имени. Может, это вы решили меня заманить в темную подворотню?

Мужчина остановился, будто она ударила его по голове. Видимо, её тараканы оказались для него слишком породистыми и таких выводов он точно не ожидал.