Цитата из книги «Сердце зверя»

Татьяна Корсакова Сердце зверя Володе, мужу и лучшему другу, с любовью и благодарностью. © Корсакова Т., 2016 © Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016 Она пришла к Августу глухой безлунной ночью, замерла на пороге маяка, словно дожидаясь приглашения. Можно подумать, таким, как она, нужно приглашение! Но он все равно пригласил. – Входи, – сказал, опрокидывая в себя бесполезную рюмку водки. В последнее время он не пьянел, сколь бы много ни выпил. Вот такое проклятье… – Убьешь? Пожалуй, закончить жизнь сейчас, пусть даже и в когтях нежити, стало бы для него спасением, способным оборвать вереницу серых, друг на друга похожих дней. Августа держала на плаву лишь надежда. Нет, не на то, что сердечная боль когда-нибудь стихнет, а надежда на то, что его враг вернется на Стражевой Камень и свершится месть – сладкая, пьянящая сильнее самого ядреного самогона. С мыслью о мести Август Берг засыпал, с нею же и просыпался. Впрочем, спал в последнее время он все меньше и меньше. Душа болела и терзалась, а тело, казалось, обрело вторую молодость и было полно сил. Именно тело, глупое, неподвластное Августу, испуганно вздрогнуло, когда на пороге маяка появилась албасты. Она вошла молча. Не вошла даже, а просто как-то вмиг очутилась рядом с Августом. Слишком близко, чтобы он не почувствовал исходящий от нее смертельный холод. А серебряное кольцо, прощальный подарок Тайбека, наоборот, нагрелось, задрожало мелко-мелко, заставляя следом дрожать кости и даже зубы. Мерзкое ощущение, едва ли не хуже утреннего похмелья. Странное ведь дело, напиться не получалось, а похмелье мучило исправно, терзало, выворачивало кишки наизнанку, раскалывало голову болью, кровавыми мухами мельтешило перед глазами. До тех пор, пока Август не выпивал первую свою сделавшуюся уже традиционной рюмку. Легче не становилось, но тошнота и боль немного отступали. А большего ему и не нужно. У него теперь совсем мало желаний. Можно сказать, почти и не осталось. И страха тоже почти не осталось. В бездонные глаза албасты он смотрел смело, тонул в их опасной черноте, задыхался и захлебывался, но не боялся. Почти… И она тоже смотрела. Приблизилась вплотную, так, что белые космы ее едва не коснулись сжатой в кулак руки архитектора. Руку можно было отдернуть, у него еще оставались силы, но Август не стал. А кольцо нагрелось еще сильнее, почти невыносимо. – Ты видел меня, – голос албасты был сиплый, не отличимый от змеиного шипения. – В зеркалах. – Она не спрашивала, она знала правду, и врать ей не было смысла. Как не имело смысла в его нынешнем существовании. Почти не было… – Видел.