© Татьяна Герцик

Глава первая

Лежа на прохладной земле под редкой сенью потерявшего почти всю листву бука, Сильвер грыз травинку и расслаблено наблюдал за мирно плывущими по небу легкими перистыми облачками. Небесная синева в Северстане была призрачной, какой-то блеклой, да и само небо нависало над землей гораздо ниже, чем в Терминусе. Впрочем, после полугода, проведенного в толще горы без дневного света и свежего воздуха, ему здесь нравилось и обратно в мрачные и холодные подземные переходы не хотелось.

Лесок, где они обосновались, был не густым, но и не слишком редким. Среди почти полностью облетевших высоких лиственных деревьев стеной подрастал пышный темно-зеленый ельник и разлапистые сосны. Встречались и незнакомые Сильверу деревья, в кронах которых вили гнезда странные пестрые пичужки, будившие их по утрам громким радостным пиньканьем.

Ярко горевший костер из собранного по округе хвороста – ломать деревья, выдавая свое присутствие обломанными сучьями, Сильвер опасался – уютно потрескивал, рассыпая во все стороны красноватые искры; жарившаяся на огне оленина источала возбуждающий аппетит аромат, тишина и безмятежность тихого дня навевали сонный покой.

От воинов, плещущихся в тихой мелкой заводи небольшой речушки, доносился веселый смех. После ледяных ручьев и озер подземного пути прогревшаяся на солнце вода казалась им теплой и ласковой как парное молоко.

Выйдя из тоннеля пару недель назад и обнаружив под горой это милое местечко, они первым делом вымылись сами и выстирали одежду, за исключением меховых вещей, которые просто выхлопали и развесили сушиться на деревьях. Мыла, взятого с собой, после стирки и помывки осталось маловато, но это их не страшило – все верили, что скоро смогут вернуться обратно в родной Терминус.

Сильвер тоже надеялся на это. Вот только когда ждать Ферруна, в первый же день уехавшего разыскивать столицу Северстана? С собой тот не пожелал взять никого, презрев все их увещевания. Сильвер хотя и понимал, что Феррун прав, ведь лошадь у них была одна на всех и раздобыть новую не представлялось возможным, во всяком случае, в этом диком краю, но все равно был недоволен своеволием Ферруна, и его досада была не беспочвенна.

Со своим неистовым и драчливым характером Ферруну только с имгардцами сражаться, а не визиты иноземным правителям наносить. Представив, как, разозлившись, Феррун хватает за грудки короля Северстана и трясет его, словно надоевшую игрушку, Сильвер рывком сел и плотно сжал зубы, чтоб не выругаться вслух. Но что он мог поделать? Феррун всегда решал сам, как ему поступать, не слушая ничьих советов, и отвратить его от принятых им решений было невозможно.

Но они должны быть ему благодарны за все то, что он для них сделал. Если б не Феррун, они, руководимые неверной картой, пошли бы в горы, рискуя либо обморозиться, либо попасть под лавину.

Отвлекая Сильвера от неприятных мыслей, с речки вернулись полуголые воины, обмотанные лишь узкими тряпицами вокруг бедер. Хотя осеннее солнце стояло в зените, тепла от него было немного, но привыкшим к лишениям мужчинам нравилось все. Они подставляли влажные бока под его ласковые лучи и жмурились как большие коты.

– Эх, и хорошо же! – сверкая каплями воды на коже, радостно пропел Теофил и сел на поваленную ветром лесину рядом с Сильвером.

Хмурый Алонсо, не в пример другим полностью одетый, воткнул очищенный прут в кусок мяса пожирнее и принялся осторожно есть, не глядя по сторонам. По его примеру оленину быстро разобрали, и вскоре на поляне наступила тишина, прерываемая звуками вгрызавшихся в мясо крепких зубов. После сытной еды обсохшие мужчины оделись и повалились на расстеленные по земле меховые плащи.

Рассеянно опустив взгляд, Сильвер насторожился: колдовской камень на рукояти висевшего на поясе кинжала, оставленного ему Ферруном, угрожающе светился не огненным полыханием, как в моменты близкой опасности, а лишь слабым красноватым отблеском – предупреждением грядущих неприятностей.

Сильвер резко поднялся и скомандовал:

– Встаем, быстро все убираем, так, чтоб не осталось никаких следов нашего бивака. Сюда идут. И идут не друзья. – Он поднял кинжал, показывая мерцающий камень.

Вмиг вскочившие воины в полном молчании тотчас собрали вещи, аккуратно заложили дерном потушенный костер. Сильвер впервые порадовался, что шкуры и кости съеденных ими животных, даже крупные скелеты оленей, оставляемые ими в лесочке, за ночь исчезали без следа. Никаких хищников они не видели и не могли понять, кто же подчистую подъедает все, что они оставляют.

Но теперь это играло им на руку. Убедившись, что никаких свидетельств их пребывания не осталось, Сильвер последним ушел за своим отрядом к пещере, в которой они проводили каждую ночь, не желая встречаться с местными хищниками.

Они успели вовремя. Через некоторое время под горой показались ехавшие непрерывной чередой, что-то выискивавшие и высматривавшие верховые в сверкающих на солнце доспехах, держа наизготовку остро отточенные мечи.

Обрадовавшийся живым людям Эдмунд предложил выйти к незнакомцам и поговорить, но Сильвер запретил даже выглядывать из тоннеля, указав на сильнее засиявший колдовской камень. Да и его интуиция опытного воина просто вопила, предупреждая, что чужеземцы появились здесь неспроста и явно не с добрыми намерениями.

Времени прошло вполне достаточно, чтобы Феррун добрался до столицы Северстана. Неужто в попытке добыть столь нужный им чародейский камень он сотворил нечто такое, отчего рассерженный король послал на поимку пришедшего с Ферруном маленького отряда целое войско?

И что им делать, если он угодил в переделку? В это верилось плохо: с разозленным Ферруном лучше не связываться, но если он попал-таки в ловушку? Идти на выручку глупо: они не знают ни местности, ни языка. Судя по настрою рыщущих вокруг воинов, их перебьют как котят – и волшебные мечи не помогут, если против их семерки выступит несколько сотен человек, вооруженных добротными луками и самострелами. Да и какой прок в сражении? Вот если б тут был Беллатор с его даром убеждения, он бы быстро уговорил короля Северстана подарить им камень. У него, Сильвера, на такое, увы, ума не хватит.

Эх, стоило ему идти вместе с Ферруном – сидеть тут и ждать сложа руки никакого терпения не хватит.

– Дружище, прости, но мне плохо! – подошедший к нему Алонсо снова выглядел преотвратно: щеки ввалились, покрасневшие глаза смотрели мутным угрожающим взглядом, раскоординированные дерганые движения рук и ног свидетельствовали о новом приступе. – Я не могу жить в пещере, дыша этим отвратительным затхлым воздухом.

– Потерпи еще немного, – Сильвер с сочувствием похлопал друга по плечу. – Мы ждем Ферруна со дня на день.

Отравленный крысиной вонью Алонсо никак не мог поправиться. Когда рядом был Феррун, ему было намного легче – привезенная тем чудодейственная сажа помогала, хотя и ненадолго. Но теперь, когда Ферруна не было вот уже вторую неделю, Алонсо становилось все хуже и хуже, а оставленная Ферруном целебная сажа закончилась. Но на свежем воздухе друг еще держался, а вот под тягостными сводами мрачной пещеры быстро изнемогал.

– Я выйду ночью, пройдусь, может, отдышусь немного, – простонал бедолага, растирая грудь. – Здесь, в пещере, меня все гнетет, боюсь, опять сорвусь.

Сильвер с опаской покачал головой. Приступ беспамятства Алонсо, во время которого тот не понимал, что творил, мог стать роковым для всего отряда.

– Хорошо, делай, как тебе лучше, – разрешил Сильвер, не видя другого выхода. – Только будь осторожен. Не нравятся мне эти парни с мечами. Да и самострелы у них не просто так за плечами болтаются.

Алонсо подошел поближе ко входу и лег возле стены ничком, положив лицо на согнутые руки. Сильвер проводил его озабоченным взглядом и нахмурился. Вот и еще один повод для беспокойства. Если друг не справится с собой, будет худо. В приступе буйства Алонсо становился так силен, что сладить с ним было очень трудно. Придется его связывать, чего отчаянно не хотелось. Он любил друга и переживал за него. Эх, если б в прошлом году они не отправились в замок Контрарио!

И тут же вынужден был поправиться: если б они не пошли, то серые крысы так и шпионили бы для графа, и кто знает, как долго это могло продолжаться. Да и Феррун вряд ли покинул бы свое уютное жилище, устроенное им в дымоходах этого страшного замка, и не вмешался бы в события с такой неимоверной силой.

Так что никто не знает, что к лучшему, а что к худшему. Все переплетено в один тугой узел, и не им судить о настоящем. Что сделано хорошо, а что плохо, покажет только будущее.

Сильвер спустился поглубже, туда, где царил вечный холод. Здесь ими был устроен склад продуктов. Им повезло: они успели настрелять дичи и приготовить достаточно припасов на обратную дорогу. Добыто пять упитанных, нагулявших к зимовке жирок оленей, несколько десятков куропаток и похожих на фазанов крупных птиц. Большая часть мяса ушла в засолку, часть просто провялена на солнце. А если удастся поймать довольно вкусную рыбу, водившуюся в пещерных озерах, то голодать им точно не придется. Вот если б еще хлеба раздобыть, но чего нет, того нет.

Еще раз убедившись, что к обратному походу все готово, Сильвер возвратился к товарищам. Осталось дождаться Ферруна с Секундо. И пусть даже вернется без камня, но целый и невредимый.

День наконец прошел, солнце закатилось, вокруг медленно стемнело. Алонсо рывком поднялся, пошатываясь и ни на кого не глядя, вышел наружу. Раздался тихий шорох шагов по каменной осыпи, и все стихло. Сильвер подошел поближе к узкому выходу из тоннеля. Его спутники расположились рядом, оглядывая окрестности.

– Зря ты его отпустил, – недовольно покачал головой Родриго, тоже глядевший вслед Алонсо, и опасливо заметил: – Не натворил бы он бед. Кругом полно северстанцев.

– Если б не отпустил, он наверняка бы сорвался. Вот тогда неприятностей точно было бы много, – устало возразил ему Сильвер, понизив голос – в ночной тишине звуки разносились далеко.

– Какого лешего его понесло за нами, – Теофил поднял небольшой камешек и швырнул его вниз, в чернеющий провал, – наказание одно с ним.

Раздалось еле слышимое шуршание прыгающего по горе камня, недовольно проскрипела потревоженная пичужка, и снова все смолкло, лишь ветер постанывал где-то в вышине.

– Ты поосторожнее, нам лишний шум ни к чему, – предупредил Теофила осмотрительный Родриго. – Видишь, во-о-н там и сейчас при свете факелов внизу какие-то типы ямы роют. Причем сплошной траншеей вдоль всей горы. Скоро и до нас доберутся.

Теофил недовольно дернулся.

– Да осточертело уже все. Сколько мы тут еще куковать будем? – он вопрошающе повернулся к командиру их небольшого отряда.

Сильвер неслышно вздохнул. В самом деле, не сидеть же им в этой пещере бесконечно? Скоро зима, то единственное время, когда можно будет спокойно перебраться через замерзшие болота. Они как раз за месяц пройдут через тоннель. Теперь, когда он расчищен и они знают, что делать и куда идти, это несложно.

Закаленные в тяжелых боях, но не выдерживающие тщетного ожидания, мужчины столпились вокруг своего командира и нетерпеливо переминались с ноги на ногу, жаждая прямого ответа.

– Подождем еще неделю и отправимся обратно, – решился Сильвер. – Ждать далее этого срока нет смысла. На Агфе Феррун нас догонит без труда. – И мысленно добавил: «Если он еще цел».

Напряженные плечи опустились, кулаки разжались, воины расслабились. Теперь, когда были обозначены реальные сроки, ожидание уж не давило тяжким грузом.

Готовясь к ночлегу, мужчины расстелили на полу пещеры не раз выручавшие их меховые плащи, укладывая те поближе к выходу, чтоб дышать свежим воздухом, завернулись в них и безмятежно заснули.

Не спал лишь ожидающий друга Сильвер. Он сидел возле выхода, пристально всматриваясь в ночь и прислушиваясь к малейшим шорохам. Внизу, под горой, то и дело вспыхивало и гасло красноватое пламя костров, доносилась угрожающе звучащая незнакомая речь. Тревога все нарастала, не давая ему дышать полной грудью.

Алонсо появился уже перед самым рассветом, когда в воздухе забрезжило марево тускловатого северного светила.

– Меня ждешь? – Алонсо присел рядом с Сильвером и неловко его обнадежил: – Мне немного полегче. Пришлось изрядно побегать, чтоб выгнать из груди этот смрад. Но зато я разведал немало интересного. Слышал тоже много, но мало что понял, языка-то я не знаю. Из запомнившихся мне слов чаще всего звучали «амара» и «король». Король – понятно, а вот амара – нет. Что оно означает?

– Оно когда-то употреблялось и у нас. Означает «любовница» или «фаворитка», – пояснил Сильвер с усмешкой.

Отчего-то вспомнилась сладкая Домина, призывно раскинувшаяся на своей постели и протягивающая к нему белые руки. Едва они возвратятся в Купитус, он тут же отправится к ней. Погрузиться в ее роскошное тело – ни с чем не сравнимое удовольствие. Сильвер с предвкушением усмехнулся, представив ее рядом с собой.

Алонсо после недолгого размышления заметил:

– Странно. Мне показалось, северстанцы ругались, произнося это слово. Они что, недовольны фавориткой короля? Что ужасного она натворила, раз ее со злостью поминали все встреченные мной мужики? И да – они роют огромные траншеи. Дошли уже и до нашего склона. И еще через равные промежутки устраивают какие-то странные ловушки. Но что в них, я так и не понял.

– Ловушки? Для кого, интересно? Не для нас же? – Сильвер легко поднялся, взмахом руки указав другу на расстеленный возле входа плащ. – Отдыхай, ты устал за ночь.

Благодарно кивнув, Алонсо упал на него, вытянулся во весь рост, зевнул и тут же заснул. Озабоченно заломив бровь, Сильвер бесшумно подошел к выходу. Встал на самом краю спуска, уверенный, что снизу его никто не увидит из-за служившего ему опорой нависающего над горой козырька, и принялся пристально разглядывать окрестности.

Сквозь рассветную дымку видно было плохо. Но даже и так, прищурившись, он разглядел голых до пояса мужиков, усердно копающих довольно широкие траншеи. Потом на телегах подъехали другие, в темных кафтанах, с лицами, перевязанными тряпками, и принялись осторожно раскладывать в подготовленные ловушки какие-то туго набитые небольшие мешочки.

Что это может быть? Сильвер потер лицо, стараясь взбодриться. В голове немного прояснилось, и он понял – в мешочках какая-то отрава. Но для чего такие странные приготовления? Не достаточно ли выпустить по цели рой стрел с отравленными наконечниками? В чем смысл такой нелепой и трудоемкой западни?

К нему вышел проснувшийся член их отряда, Чистер. Широко зевая, промямлил:

– Спать хочется так, будто сон-травы нанюхался, или это воздух здесь такой снотворный?

Сильвера будто кто по голове ударил. Да в мешках же сонный порошок! Точно! Иначе с чего бы их носили с такими предосторожностями? Значит, кого-то хотят взять живым, причем не просто живым, а невредимым.

Но все равно это было непонятно. Если ловят Ферруна, то отчего он им нужен исключительно невредимым? Или невредимым нужен кто-то другой? Неужто Феррун умудрился захватить с собой любовницу короля, эту самую амару?

Сильвер недоуменно пожал плечами, обдумывая столь странную мысль. Для чего Ферруну королевская амара? Чтоб заставить правителя Северстана отдать Секундо? Это по меньшей мере глупо, у короля наверняка не одна фаворитка. Одной больше, одной меньше – особой роли не играет. Если только он не серьезно влюблен, вот тогда он горы свернет, чтоб ее вернуть.

Но выходит, что Феррун везет сюда эту особу как пленницу? Мысль о женщине, к тому же наверняка молодой и красивой, – ведь другой фаворитки у короля быть и не может – взятой в заложницы, претила Сильверу, и он резко взмахнул рукой, отметая эту досадную идею.

Решив, что на одних догадках можно сломать голову, но так и не приблизиться к отгадке, ведь подоплеку поведения Ферруна он не знает, Сильвер бросил это безнадежное дело. Пошел внутрь тоннеля, туда, где из каменной стены лился тоненький ледяной ручеек. Умылся, недовольно пофыркав от слишком холодной воды, напился, согревая ее в пригоршне, чтоб не застудить горло, – болеть без Ферруна и его целебной сажи было нельзя, набрал воды в котелок и чайник, разжег костер. Пока еще темно и снаружи не виден уходящий через щели в скале дым, стоило приготовить что-нибудь поесть.

Вообще-то сегодня это должен был делать Чистер, но тот застрял у выхода, не в силах оторваться от ползающих под горой людишек, кажущихся с такой высоты букашками. Спохватился он только тогда, когда Сильвер закончил подогревать пару подстреленных третьего дня жирных, уже приготовленных и сохраняемых в холоде гусей, и снял с огня закипевший чайник.

На призывный запах подтянулись все остальные члены отряда, кроме Алонсо.

– Эх, кусочек хлебца бы! – жалостно протянул Эдмунд, обгладывая ножку гуся. – И почему мы не купили хлеба у местных жителей? Да и солью неплохо бы разжиться.

Сильвер промолчал. К чему говорить то, что и без слов все знают? Искать местных жителей запретил он сам, и никто ему возражать не решился. А сейчас его предусмотрительность подтвердилась: если б они вышли к селениям, показавшись жителям, то сейчас воины Северстана точно бы знали, где их искать, и, вполне возможно, или убили, или взяли бы в плен.

После еды мужчины сели играть в кости на желания, которые победителями выдумывались на редкость нелепые. Сильвер не возражал – ему и самому было весело наблюдать за попытками здоровенных мужиков прокукарекать, стоя на одной ножке и хлопая руками, как петушиными крыльями, или спеть канцонетту женским голосом.