что дело поправимо, — их чувства от твоей ошибки будут сильнее.
Не сдержалась, разболталась на уроке — добро пожаловать с родителями на красный ковер к завучу. И сколько бы ты ни оправдывалась, что не одна болтала и даже не ты начала, — чувства взрослых от твоего непослушания будут сильнее.
И зачастую не нашлось ни одного взрослого, кто бы мог самостоятельно справиться с собственными чувствами и спокойно сказать: «Мне так жаль. Я вижу, как ты расстроена/напугана/растеряна. Чем мне тебе помочь? Как поддержать?»
Последствиями наших ошибок всегда были критика, агрессия, тревога, истерика взрослых. Мир рушился от двоек, потерянной сменки или случайного грубого слова. Каждый раз, оказываясь неидеальными живыми, мы внутренне улетали в глубокую и темную яму. Оттого о своих настоящих, личных проблемах мы вообще благоразумно помалкивали.
И вот нам уже 30, 40, 50 лет, а ошибаться все так же невыносимо… Внутри все те же семь лет и мир рушится, не выдерживает, отвергает… Все та же знакомая до боли яма…
А если набраться наглости закончить эту бесконечную пытку и однажды, в момент ошибки, неожиданно сказать себе: «Мне так жаль. Как мне себе помочь? Чем поддержать?»