три белой, три золотистой…
— А это какая?
— Как черная, но другая. Едем дальше… Йошта, йошта… ну, давай попробуем йошту… — это помесь крыжовника со смородиной. Хеномелес… долго объяснять, не важно. О, черемуха! Черемуху чуть не забыла. Из нее пироги делают, между прочим. В Сибири.
— Почему в Сибири?
— Наверное, там ничего другого толком не растет, пекут из чего могут. Что я забыла?
— Чувство меры?
— Это же не все сразу. Мы будем сажать все постепенно, не спеша, смакуя процесс. Что я еще не записала? Виноград, много винограда. Гортензия. Она цветет такими белыми штукенциями.
— Веский повод ее купить.
— Не мешай, просто сиди и слушай. Впрочем, цветущими кустарниками потом займемся, пока только плодовые. Актинидия и лимонник. Это такие лианы. Они обовьют нам дом и будут приносить освежающие кислые плоды.
— На компот?
— А что ты на компот взъелся? Компот и компот. Вот будешь ты лежать с ангиной в жару и бреду…
— И буду хрипеть: «Уйдите от меня со своим компотом!»
— Есть еще такая жутко интересная штука, называется касабанана. Теоретически живет только в тропиках, но практически, если очень извратится, может успеть за лето развернуться и у нас. Я заказала семена на eBay. Представляешь, огромная лиана. Растет стремительно, реактивно просто. Вся увешана плодами, которые похожи на кабачки, но каждый пахнет как целый парфюмерный магазин! И если не обращать внимания на запах, их можно есть!
— К счастью, я к тому времени уже умру от отравления компотом.
Любовно составлять план посадок в обществе такого жестоковыйного и безразличного существа, как мой муж, тяжело.
Но его тоже можно понять. Как он мне потом объяснял, «Вот ты говоришь все эти странные слова, а я слышу: “Копай яму! И еще яму! Мне нужна яма! И еще большую-пребольшую яму! Ты плохо копаешь ямы, нужно копать больше!”»