Да. Мне захотелось ему что-нибудь рассказать. Поделиться тем, что накоплено во мне годами и с трудом закрыто во многих темных комнатах подсознания. И давит изнутри на эти двери настолько сильно, что коснись их пальцем – хлынет волна слёз, которые миллионы раз приходилось сдерживать, чтобы «они» не думали, что смогли в очередной раз меня сломать.
Я понимала, что любое сказанное мной слово может быть с легкостью использовано против меня. Но вместе с тем, Никита, возможно, сам того не понимая, задел старые болезненные струны и мелодию их уже не спрячешь за улыбкой, которая совершенно не значит веселье.
– Бракованная кукла, – произнесла я едва слышно, боясь поднять взгляд. Ещё немного и плед будет разобран мной на нитки.
– Что? – спросил Никита. Кресло под ним тихо скрипнуло.