#идикомне

– Тогда приезжайте обязательно в следующие выходные, – взгляд Елены Алексеевны снова наполнился светом. – И, вообще, в каждые выходные приезжайте, мы будем только рады. Как раз зимуем мы здесь. Городская зима дарит только холод, а здесь есть еще и снег белый и чистый, и вид из окна, и озеро здесь недалеко. Можно на коньках покататься зимой… – Ну, ты чего риелтора-то включила, Лен? – усмехнулся Роман Григорьевич. – Выходной же. – Профдеформация, – махнула женщина рукой, рассмеявшись. – И, вообще, я завлекаю наших детей, чтобы они заглядывали к нам почаще. Не мешай. Наших детей… Сердце с трепетом дрогнуло от того, с какой легкостью и нежностью она сказала эти, казалось бы, простые слова.

– Это не обсуждается, – Роман Григорьевич был непреклонен. – Переночуете в твоей комнате, а завтра утром поедете. Так, и нам с матерью будет спокойнее, и вы не будете рисковать. – В комнате? – сорвался с моих губ вопрос. – В одной? Типа, вдвоем? Никита очень плохо маскировал улыбку за почесыванием брови и несуществующих усов. – Не волнуйся, – фыркнула Елена Алексеевна. – Мы люди взрослые, всё понимаем и не станем делать из вас монахов, разлучая на ночь по разным комнатам. Спите в одной постели, как привыкли. А хотелось бы, знаете ли, чтобы разлучили! – Никита, – обратился отец к сыну. – Пойдём-ка, пока дров для камина принесем. Лишним поддать тепла на ночь – не будет. – Да, пап, – охотно согласился Никита. – Только переоденусь в домашнее и дам Ясе кое-что из своих вещей, чтобы она чувствовала себя привычно. Сузила глаза, обещая, что придушу его эту мерзенькую ухмылочку подушкой, когда мы останемся наедине. Мы останемся наедине… Боже!

– Ты целые сутки провела с Никитой. В сутках была и ночь, – поиграла она многозначительно бровками. – Рассказывай, что делали? Обнажали души.