«“Мне интересно было открыть твое второе лицо”, – сказал он мне, когда я его спросила, почему я его заинтересовала. Когда он, при снятии маски, подтвердил мне, что мое восприятие ситуации было верным, и что он меня опускал и ломал, я ужаснулась этой правде, которую чувствовала, но которую этот упырь отрицал, выворачивая мне мозги.