Глава 1

Николас

Я сидел в кресле и вязал шарф. Звук костра из камина успокаивал. Толстые нитки мягко касались кожи.

Завтра сложный день. Рождество. Моя смена. Мы с Арктиком будем собирать осколки грусти и дарить чудеса. Люди называют нас Сантами, но мы всего лишь мусорщики, которые забирают горечь. Они думают, что это чудо, но это наш способ выжить.

Осколки необходимы для поддержания жизни во Фростмуре. Мы перерабатываем их и получаем энергию для колдовства. И мы вовсе не добрые волшебники, какими нас принято считать. Похоть, злость и хитрость – тоже наша сущность.

Створки с грохотом распахнулись, и в окно влетела фея. Закружились снежинки, и существо размером с бабочку превратилось в прекрасную девушку. Почти прозрачное серебряное платье струилось по светящейся коже. Волосы длинные, цвета лавандовой ночи. Феи всегда очаровывали своей красотой.

– Вилли, – удивился я, изогнув бровь. – Зачем пришла?

Покачивая бёдрами, она медленно подошла к креслу, наклонилась. В нос ударил аромат мороза и зимних цветов.

– Я соскучилась, Ник. – Девушка провела пальцами по груди, торсу, спустилась ниже к штанам, но я перехватил руку.

– Нельзя, Вилли. Ты же знаешь. Мы не должны получать удовольствие перед тем, как идём в мир людей.

Но она будто не слушала. Приподняв платье, оседлала меня и взяла из рук недовязанный шарф.

– Что это за увлечение такое дурацкое? – фыркнула она, откладывая спицы в сторону. – Давай лучше я тебя займу чем-то очень интересным.

Вилли скользнула ладошками по моему лицу к затылку, приблизилась и впилась поцелуем.

Её жаркое дыхание и резвый язычок будили во мне что-то животное.

Я провёл рукой по её спине вниз, к ягодицам, отчего она застонала, а мой член начал наливаться кровью.

– Не сегодня, – с трудом отстранился я.

– Без тебя, что ли, не справятся? – надула губки она и снова прильнула к моему телу.

На этот раз к шее.

Её язык скользил по коже, а я падал в ощущения: желание нарастало, по телу бегали мурашки, внутри жгло нетерпением.

– Нет, Вилли. Найди на сегодняшнюю ночь себе кого-нибудь другого.

– Хочу тебя, – шепнула она на ушко. – Ты самый вкусный.

Девушка вобрала в рот мочку уха, посасывая её, а мои руки безвольно бродили по её телу.

Все знали, что феи используют магию обольщения, чтобы получить эмоции, которые они едят на завтрак, обед и ужин. Поэтому эти создания достаточно развратны и порочны. Редко имеют одного партнёра. Зачастую их два или три.

Вилли, бывало, заходила, и мы занимались всю ночь безудержным сексом. То ли во мне было столько страсти, то ли Вилли как-то воздействовала на мой мозг. Он становился размером в горошину и перемещался в область паха.

Отношений у нас не было, просто стихийные соития, когда Вилли этого хотела.

Но перед выходом в мир людей нам запрещено получать удовольствие, чтобы не нарушать магические способности и не мерцать. Выход требовал много сил.

И сейчас эта девушка пыталась лишить меня их.

Её промежность уже активно тёрлась о мою вздыбленную ширинку. И это безумно заводило. Но…

Я подхватил Вилли за бёдра, встал и опустил девушку на пол.

Она расстроенно выдохнула, а я прижал её к себе.

– Когда вернусь, отымею тебя во все твои феечные дырочки, – прошептал я ей в губы, гладя ладонью по округлой попе. – Но сегодня – нет…

В окно влетели ещё две бабочки и, осыпаясь пыльцой, обернулись мужчинами.

Первый – высокий платиновый блондин с тёмными, серыми глазами – Ларри, а второй – чуть ниже, но мощнее в плечах, шатен, с миловидным мальчишеским лицом и белоснежной кожей – Гарри. Два брата. Бесстыдные извращенцы, которые только и делали, что трахали всё подряд. Я их не особо любил, но сейчас они как нельзя вовремя.

– Ах вот ты где! Убежала от нас, проказница! – хищно засмеялся Гарри, подходя к Вилли. – А у нас там вечеринка. Не хватает только тебя. М-м-м. От тебя уже пахнет страстью.

Та лишь закатила глаза и глубоко вздохнула.

Он оторвал её от меня и страстно поцеловал. Кожа Вилли засветилась.

К ним присоединился Ларри. Его руки уже поднимали прозрачное платье, оглаживали оголённые бёдра.

– Вам разве завтра не на смену? – удивился я.

– Не-а. В прошлом году были, – ответил Гарри, засовывая руку между бёдер девушки. – Ох, какая ты мокрая. Это тебя Ник так завёл?

– Он того стоит, – выдохнула она, и в этот момент Ларри сжал пальцами выпирающие соски.

Мужчины получили протяжный стон и продолжали наглаживать фею.

Она уже вовсю извивалась между ними, поочерёдно целуя то одного, то другого.

– Забирайте добычу и валите из моего дома! – рыкнул я.

Смотреть на такое зрелище и облизываться – мне не хотелось. Вилли могла удовлетворить нас троих, но я сегодня сама целомудренность.

Они вмиг обратились бабочками и немедля испарились.

Оставшись в одиночестве, я грустно посмотрел на свой стояк.

– Извини! – раскрыл руки я, разговаривая с ним.

Повалился в кресло и откинул голову. Тело Вилли до сих пор перед глазами. Прозрачное платье почти ничего не скрывало. Хотелось себя утешить. Хотя бы руками. Но и этого нельзя, поэтому я пошёл в ванную и принял ледяной душ.

Кажется, полегчало.

На кухне я заварил травяной чай с мелиссой и как добропорядочный волшебник лёг спать.

В прошлом году в это время я кого-то неистово трахал, заливаясь гномьим элем. А может, даже и двоих, но в этом году облажаться нельзя. От нас зависит жизнь в волшебном мире.

Утром в дом завалился Арктик, и мы вместе дошли до огромного замка со множеством шпилей.

– Тебе не кажется, что наши строения устарели? – спросил я его, когда мы входили внутрь. – Будто в Средневековье. А на дворе уже двадцать первый век.

– Так сказочно же всё должно быть.

– Я бы предпочёл комфорт. Центральное отопление и нормальную ванную.

– У тебя дома и стоит человеческая ванная.

– И только у меня. Вы по старинке в баню бегаете.

– А мне нравится, – ухмыльнулся Арктик и посмотрел на меня каштановыми оленьими глазами.

– Да не отмывается у тебя там ничего. Глянь на лицо, – хохотнул я.

– Ты задолбал уже про это шутить. Это веснушки!

Нас встретил наш учитель. Суровый чародей Андрес Калистар. Взгляд его зелёных глаз просвечивал насквозь. Я никогда не видел мага улыбающимся. Максимум он поднимал один уголок губ, а взгляд чуть теплел. На вид мужчине было чуть за сорок, но мы знали, что намного больше. Во Фростмуре время шло иначе. Скорее всего, ему больше двухсот. Наши двадцать восемь лет – для него ещё детство. Может, именно поэтому он всегда серьёзен?

– Вот кольцо. – Он протянул перстень с огромным чёрным камнем. – Соберите в него всё, что сможете. Сегодня ещё несколько пар идёт. Но всё равно… Надеюсь на вас. Машина уже внизу. И портал… – Андрес замялся. – Ты же с ним справишься? Совет уже подготовил всё.

Да. Им не хватало только моей магии. И от этого распирала гордость. Я единственный, чьи способности помогали открывать каждый год портал. Такой маг рождается один раз в сотню лет. Поэтому я бесстыдно пользовался положением, меня никто не наказывал за провинности. Месяц назад мы устроили оргию и даже тогда наказали всех, кроме меня.

Ни у кого из нас нет родителей. Мы не знаем ни ласки, ни любви. Наши души растут в огромных кристаллах, что расположены к северу от замка, а потом, дозрев, камни крошатся и выпускают нас уже взрослыми. Никто не знает, какое существо родится: фея, маг, оборотень или гном. Но это и неважно. Мы все – создания этого мира.

Нас обучает Совет: два мага и фея. Андрес – один из них. Я всегда представлял, что он мой отец. Нравилась его выдержка, спокойствие и рассудительность.

Калистар кивнул на диван, где лежали костюмы Санты и оленя, а потом, похлопав меня по плечу, вышел.

– Почему мне всё время достаётся такой дебильный наряд? – удручённо поинтересовался Арктик.

– Ты олень. Наряд оленя. Что не так?

– Но ты же не настоящий Санта. А надеваешь этот костюм.

Я внимательно посмотрел на него.

– А кто тогда настоящий?

Пушистая накладная борода, мягко коснулась кожи.

– Может, расскажем миру, что таких не существует и они придумали лишь образ, который мы успешно им и показываем?

– Ладно-ладно. Не кипятись!

Арктик пытался пристроить на голову ободок с рогами, но мешались его настоящие.

– Потом нацеплю, – махнул он рукой.

Мы вышли во двор и сели красный кадиллак. На дворе двадцать первый век. Оборотням-оленям пришлось тяжело. Их заменили машинами, но наши механики постарались и магию оборотней всё же использовали, чтобы поднять махину в воздух.

– Действительно. Совсем не выделяется, – пробубнил я. – Да он просто вопит: «Посмотрите на меня!»

– А мне по кайфу. Крутая тачка.

Арктик завёл машину, приложил руку к панели. Та зажглась разными огнями, и загорелись ярким неоновым цветом трубочки, расположенные внутри салона.

– Ну… Погнали.

Он вжал педаль в пол, и машина рванула, прокрутив колёсами.

Мы выехали на поле. Впереди водоворот из ветра.

Действительно. Всё уже готово.

Я вышел, внимательно наблюдая за бурей. Под кожей заструилась сила. Мне не стоило её слишком расходовать, чтобы осталось на внешний мир. Поэтому я лишь отщипнул часть и создал ледяной осколок. Тот парил передо мной, будто ожидая приказа.

Ещё немного помедлив, я взмахнул рукой, и льдинка метнулась в ветряные потоки, разбилась на тысячи осколков, они по спирали вытянулись вдоль водоворота, блеснули, и смерч чуть стих, закружились снежинки.

Я выдохнул, плюхнулся на пассажирское сидение.

– Наш замечательный портал, – протянул я.

– Никогда не устану наблюдать за этой красотой, – хмыкнул Арктик. – Но он бушует, Ник. Жадничаешь?

– Не хочу всё растратить на него. Вдруг снаружи придётся пользоваться силой.

– М-да… потрясёт тогда, – бросил он и переключил скорость.

Автомобиль разогнался.

Мы почти влетели внутрь. Кадиллак тряхнуло несколько раз и нас выплюнуло на пустую магистраль.

Но машина не тормозила и ехала прямо в отбойник.

– Ты чего делаешь? – рявкнул я и посмотрел на друга.

А тот… мерцал.

– Сука!

Я перескочил на водительское сиденье. Стукнул по педали тормоза, но поздно.

Кадиллак прошиб боком преграду.

А я… то подскакивал на коленях у Арктика, то падал на сиденье.

Внутри клокотала злость, и я вышел из машины. Вздохнул глубоко и развернулся. Стукнул ботинком колесо.

– Ты вчера трахался? – зарычал я.

– Всего один раз, – промямлил друг, опустив голову.

– Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Он то исчезал, то появлялся вновь. Мерцал. Нестабильность магии была из-за его тела, которым он решил воспользоваться для утех. И теперь баланс нарушен. Он не мог находиться и в мире людей, и в волшебном мире одновременно.

Я схватился за волосы, судорожно думая, что делать.

– Ну ты же умеешь машину водить? – протянул Арктик.

– Водить, твою мать! Водить! А не летать! Сейчас двадцать пятое! Я во всех пробках застряну!

– Не ори на меня! Сам-то вчера чуть в Вилли не вставил. Мне Ларри всё рассказал!

– Не переводи стрелки! Как видишь, я удержался!

Я ходил туда-сюда, пытался придумать, что делать. Развернул список. Не так много. Всего пять имён. Но чёрт! В разных концах города.

– Так! Ты…

Я огляделся. Вокруг пустота.

– Давай на пассажирское. Отвезу тебя в отель. Там будешь меня ждать!

– А ты?

– А я поеду один. Надеюсь, управлюсь. – Посмотрел на часы. – У меня двенадцать часов. Должно хватить!

Мы быстро нашли место, где я смог оставить нерадивого друга, включив ему порноканал. Я сделал это специально, чтобы он смотрел и возбуждался, не в силах себя удовлетворить из-за мерцания. Маленькая, но злобная месть.

Сам же отправился на парковку.

Открыв двери, я кинул мешок, залез на водительское.

Так… Много кнопок. Какие-то трубочки по всему контуру машины. По ним бегут кусочки льда с характерным звучанием.

Завёл. Вроде несложно. Тронулся. Да легкотня. Чему там учиться? Лодыри и бездари эти оборотни.

Поскольку, как летать на этой штуковине я не знал, то выехал на дорогу. Мягкий голос в навигаторе говорил, куда ехать.

Мне сегодня надо посетить пять мест. И все они разбросаны по городу. Одно вообще за пределами. Именно с него я и решил начать.

На улице мела метель. Вьюга кружила снежинки, трепала их и терзала, а я спокойно вёл машину, поражаясь тому, что всё оказалось слишком просто. Из магнитолы звучала рождественская музыка.

Я точно справлюсь. Всё складывалось как нельзя лучше.

– Нужна ли вам щепотка удачи? – пропел мягкий голос из недр машины.

– Да не. Обойдусь.

Ещё удачу расходовать на ерунду.

И не успел я так подумать, как мне в зад что-то прилетело. Машину закружило. Меня трепало из стороны в сторону. Казалось, секунды длятся вечно. Я слышал хруст, перед глазами всё мелькало. А в голове царапнула мысль, что зря я отказался от удачи. Наверное…

Но додумать не успел. Машину перевернуло на крышу.

Где я? Кто? Что?

Голова кружилась. Сердце истошно билось. А трубочки со льдом погасли. Я оказался в полной тишине. Меня держали только ремни безопасности, и на них я висел вверх ногами.

– Что за срань! – выругался я, отстегнулся и тут же приземлился на голову, больно ударившись.

Пока пытался изогнуться, в окно кто-то начал стучать. Я не видел человека, но слышал женский истеричный голос.

– Мужчина! Ответьте! Простите!.. Я… Мужчина… Живой? Боже!..

Дверь открылась, и я вывалился наружу. Чьи-то руки потащили меня и помогли выбраться.

– Простите… простите… Я не хотела…

Я наконец перевалился на спину и попытался встать. Внутри всё бурлило. Злость прорывалась наружу. Теперь точно никуда не успею.

Я сжал перстень, и он больно врезался в пальцы. Когда трудности меня пугали?

– Да кто тебя водить учил? Ты вообще ненормальная? Как можно было…

Но договорить я не успел. Девушка всхлипнула и протяжно завыла. Её рёв набирал обороты. Она закрыла лицо ладонями. На них были варежки… старенькие. Я вяжу лучше.

Может, потом подарить ей свои варежки?

Мысль родилась и тут же испарилась. Плечи девушки уже вовсю тряслись.

– Ме… ня… Уволят.

Сквозь всхлипы пыталась говорить она.

– Ещё… чуть челове… ка… не убила.

Святой снег? Что с ней делать?

– Да успокойся уже! Хватит сопли развешивать! – рявкнул я.

– Не могу-у-у.

Ну что ж… Я знал только один способ успокоить девушку. Хотя нет, вру. Я ничего не знал. Просто верил, что это поможет.

Схватив её за талию, притянул и впился в губы.

Я тот ещё кобель. У меня всё решается через одно место.

Но, как ни странно, это помогло. Девушка плакать перестала и даже раскрыла рот, чем я и воспользовался. Сразу же переплёл наши языки.

Хм. А это интересно. Что-то новое. Казалось, будто она создана для меня. Пряный запах, мягкие губы… робкий язычок и тело… Оно идеально подходило для моих объятий.

Или мне так показалось.