₄

У каждого копа есть свой трюк для допроса. Один парень из отдела прекрасно играет в Исповедника, упирает на чувство вины и манит отпущением грехов как собачьим лакомством. Другой вжился в роль грозного Завуча, глядит из-под очков и задает вопросы строгим голосом. Мой излюбленный образ – Воительница, готовая ринуться в схватку, блистая доспехами, и отомстить миру за все зло, причиненное вам, только скажите, где оно затаилось. Обратной стороной этого образа является Злобная Сука-Мужененавистница. Она появляется, когда надо навести ужас на насильника или на кого-то, кому кажется, что он тут самый дикий. Иногда же я становлюсь Клевой Девчонкой, своей в доску, которая и пиво на круг выставит, и анекдот расскажет, с которой можно поболтать о том, о чем неудобно говорить с парнями. Стив у нас Свой Парень, с вариациями. Бреслин – Безупречный Джентльмен, с женщинами: пальто подает и галантно склоняет голову, только бы услышать каждое слово. С мужчинами он Шериф Джо, ваш лучший друг, но будить в нем зверя не стоит – ваша голова полетит первой. Мы примериваемся к цели и выбираем ту роль, в которой у нас наибольшие шансы на успех.

Рори не нужна Воительница – по крайней мере, в данный момент, – а уж от Злобной Суки он мигом в штаны напустит. Пожалуй, Клевая Девчонка немножко снимет с него напряжение. Похоже, что и со Своим Парнем он прекрасно поладит, но его пока тут нет. Я только надеюсь, что Рори не слишком напугает Шериф Джо, а меня этот тип не доведет до такого бешенства, что я пущу все поезда под откос.

Наши отношения с Рори начались с того, что я продула десятку. Он не заплакал. Он подпрыгнул на метр в воздухе, едва Бреслин распахнул дверь, но когда я улыбнулась ему улыбкой Клевой Девчонки, ответил неким подобием улыбки.

– Привет, – сказала я, усаживаясь на стул напротив него и вытаскивая блокнот. – Я детектив Конвей, а это детектив Бреслин. Спасибо, что согласились прийти.

– Разумеется. – Рори пытался сообразить, собираемся ли мы протянуть руку для рукопожатия. Мы не собирались. – Я Рори Феллон. Для че…

– Доброе утро. – Бреслин наклонился к видеокамере. – Вы готовы побеседовать? Не слишком много вчера выпили? Знаю я вас, молодежь. Воскресное утро после субботней ночи…

– Я в полном порядке. – Голос у Рори сорвался.

Бреслин ухмыльнулся и включил запись.

– Какая жалость. Следующие выходные вам точно надо провести получше.

Я кивнула на остывший чай:

– Хотите горячего? Или, может быть, кофе?

– Нет, спасибо. Ничего не нужно.

Рори с трудом сдерживался, чтобы не вскочить со стула. Казалось, он в любую секунду готов отшвырнуть его от себя, вот только швырять было некуда.

– В чем дело?

– Не-не, – сказал Бреслин, отворачиваясь от видеокамеры, чтобы указать пальцем на Рори, – не так быстро. Мы пока не можем перейти к делу. В наши дни следует записывать каждую беседу на аудио или видео, дабы всем было спокойнее. Понимаете, о чем я?

Рори неуверенно кивнул:

– Ну да. Наверное.

– Конечно, понимаете, – добродушно заметил Бреслин. – Дайте мне секундочку, и мы сможем побеседовать по душам.

Он снова занялся видеокамерой, насвистывая что-то под нос.

– Мне нужен адвокат? – спросил Рори. – Или что-то в этом роде?

– Не знаю, – ответила я и отодвинула блокнот, демонстрируя, что готова уделить Рори все свое внимание. – Вам нужен адвокат?

– Я только… Я просто спрашиваю.

Я чуть приподняла брови:

– Но у вас есть необходимость в адвокате?

– Нет. У меня нет такой необходимости. Но разве мне не полагается адвокат?

– Парень, если ты хочешь адвоката, то он у тебя будет, – сказал Бреслин фамильярно. – Конечно же. Выбери себе адвоката, позвони ему, и мы все вместе его подождем. Не проблема. Но я тебе прямо сейчас могу сказать, что он станет делать. Он будет сидеть рядом с тобой и каждую минуту говорить: «Вы не обязаны отвечать на этот вопрос», а ты будешь ему платить за каждую минуту, которую он здесь проведет. Я могу повторить тебе то же самое совершенно бесплатно. Ты не обязан отвечать ни на один наш вопрос. Мы первым делом это говорим каждому: «Вы не обязаны отвечать на наши вопросы, если вы не желаете этого делать, но все, что вы скажете, будет записано и может служить доказательством». Я понятно выразился? Или ты предпочитаешь выслушать все это за деньги?

– Нет. В смысле, да. Я думаю, что обойдусь без адвоката.

Одной проблемой меньше.

– Конечно, обойдешься, – согласился Бреслин, включая запись. – Прекрасно. Все работает. Детективы Конвей и Бреслин опрашивают мистера Рори Феллона. Давай побеседуем.

Рори, точь-в-точь как Люси до него, спросил:

– Это насчет Ашлин?

– Эй, Рори, попридержи коней, – подняв руку, рассмеялся Бреслин. Я тоже улыбнулась. – Подожди немного. Мы еще дойдем до этого, обещаю. Мы с детективом Конвей проводим сотни таких бесед, поэтому задаем одни и те же вопросы в строго определенном порядке, иначе запутаемся и не вспомним, что и у кого спрашивали. Сделай одолжение, позволь нам работать так, как мы привыкли. Хорошо?

– Да. Простите.

Плечи Рори чуть-чуть расслабились. Оказывается, он лишь один из сотен, а мы лишь пара тупых болванов, постоянно путающихся в собственных записях. Бреслин хорош. Я видела его в деле, но никогда не вела допрос на пару с ним, и, к собственному удивлению, мне сейчас было комфортно.

– Значит, проблем нет, – легко сказала я.

Бреслин опустился на стул рядом со мной, и мы заерзали, устраиваясь поудобнее, приминая наши задницы в изгибах сидений, зашелестели блокнотами, зачеркали ручками, проверяя, пишут ли.

– Ладно, – сказала я, – давайте начнем с самого начала. Что вы делали вчера? Скажем, с полудня.

Рори прерывисто набрал в грудь побольше воздуха и поправил очки на носу.

– Ну… В полдень я был в лавке, у меня свой книжный магазин «Вэйвард» в Раннелах. Как раз под моей квартирой, откуда вы – вернее, ваши коллеги – меня забрали.

– Я проходила мимо тысячу раз и все время думала: надо бы зайти, – сказала я. – Теперь-то уж зайду обязательно, а то вы, чего доброго, жалобу на меня подадите.

Мы с Бреслином немного посмеялись этой шутке. Рори натужно улыбнулся. Хороший мальчик, выдает именно то, что от него ожидаешь.

– Ну и как вчера продвигался бизнес?

– Да нормально. По субботам бывают постоянные клиенты, в основном мамы и папы приводят детей, чтобы они выбрали себе книгу. У нас очень хороший детский отдел, и если вы, ну то есть если бы у вас… я не имею в виду… – Он напряженно заморгал.

– Я приду с племянниками, – успокоила я его. Никаких племянников у меня нет. – Вы сможете подобрать им что-нибудь с динозаврами. А как бизнес вообще?

– Нормально. Ну то есть… – Рори неопределенно пожал плечами. – Книжные магазины вообще переживают нелегкие времена. У нас, по крайней мере, есть постоянные клиенты.

Значит, Рори приходится нелегко. Так, проверим, что значит его «нормально».

– Обязательно приведу племянников, чтобы поддержать вас. – Я доброжелательно улыбнулась. – Когда вы закончили работать?

– Мы закрываемся в шесть.

– А потом?

– Потом я поднялся в квартиру и принял душ. Мне надо было… эээ… у меня было… – Рори очень мило порозовел. – Я был приглашен к девушке на ужин. Домой.

– О, дааа, – протянул Бреслин, откидываясь на спинку стула. – Малыш Рори в игре. Выкладывай все дядюшке Дону. Подружка? Секс без обязательств? Любовь всей жизни?

– Она… – Розовый перетек в пунцовый. Рори провел ладонями по щекам, словно мог стереть краску. – Я даже не уверен, могу ли назвать ее своей подружкой. У нас и было-то всего пару свиданий. Но да, я надеюсь, что из этого что-то выйдет.

Настоящее время. Не то чтобы это много значило. Он же не дурак. Я улыбнулась, радуясь очаровательной молодой любви. Рори улыбнулся мне в ответ.

– Одним словом, ты прикладываешь усилия, – продолжил Бреслин. – Скажи мне, что ты прикладываешь усилия, Рори. Потому что эта рубашка годится только для того, чтобы «Груффало» мамашам малолеток втюхивать, а чтобы проложить путь к женской, так сказать, библиотеке, она не подходит. Как ты был одет?

– Просто обычные рубашка, брюки и пуловер. Нет, вы не подумайте, у меня есть очень хорошие, а не…

Скептический взгляд Бреслина.

– Какого цвета? Как выглядят?

– Белая льняная рубашка, тонкий голубой пуловер и синие брюки… Обычно я ношу джинсы, но Ашлин… Я был уверен, что она оденется эффектно, и решил тоже приодеться.

– Хм. Ну что ж, могло быть и хуже. У тебя, сынок, хороший вкус. Стоит только захотеть. – Бреслин кивнул на пальто, висевшее на стуле: – И это пальто?

Рори неуверенно посмотрел сначала на пальто, потом на Бреслина.

– Да. Собственно, у меня нет другого пальто. Я купил его в «Арноттс». Это не какое-нибудь… В смысле, оно ведь приличное, правда?

– Неплохо, – Бреслин критически оглядел пальто, – сойдет. Но ты же был не в этих перчатках? Нет?

Голова Рори мотнулась в сторону перчаток.

– В этих… А что? Они не подходят?

– Та-ак. – Бреслин поморщился, встал, обошел стол и поддел перчатки кончиком ручки.

Они выглядели чистыми.

– Может, я старею. Может, теперь это считается круто – ходить на свидания в перчатках, которые выглядят так, будто их одолжили у горнолыжников. Ты действительно их надел?

– Было холодно.

– И что? Чтобы выглядеть стильно, можно и пострадать, Рори. У тебя нет обычных черных? Они хотя бы внимания не привлекают.

– Я искал. Мне казалось, была пара черных кожаных, но я не знаю, куда они подевались. Нашел только эти.

Мы тоже поищем.

– Да хватит тебе доставать парня, – сказала я. – Ты же снимаешь перчатки перед дверью, правильно, Рори? Какая разница, как они выглядят?

Бреслин закатил глаза и сел на место. Рори бросил на меня взгляд, полный признательности. Мы превратили комнату для допросов во что-то очень домашнее. Даже подколы Бреслина были того сорта, что Рори привык получать еще со школы. И это его успокаивало. Он не беспомощный младенец, как я подумала сначала из-за всех его дерганий и ерзаний. Тут все сложнее. В своей зоне комфорта Рори чувствует себя вполне уверенно. Вырви его оттуда, и он не справится.

Обычно я ношу джинсы… Ашлин была вне его зоны комфорта.

– А где Ашлин живет? – спросила я.

– В Стонибаттере.

– Удобно, – кивнула я. – Всего лишь переехать через реку – и уже там. Как вы туда добрались?

– Автобусом. Пешком дошел до Мохэмптон-роуд, дождь еще не начался, а там сел на автобус 39А до Стонибаттера. Он останавливается буквально в двух шагах от ее дома.

– Стоп-стоп-стоп. Отмотай назад. Автобус? Ты ехал на автобусе? Интересный способ произвести впечатление на женщину, Рори. У тебя что, нет машины?

Рори снова порозовел. Обожаю застенчивых.

– Есть, конечно. Я просто думал, ну, в смысле, если мы будем за ужином пить вино, мне же надо домой как-то вернуться.

– А какая у тебя машина?

– «Тойота ярис».

Бреслин фыркнул.

– И какого года?

– Две тысячи седьмого.

– Боже. – Бреслин поспешно прикрыл ухмылку блокнотом. – Понятно, почему ты решил ехать на автобусе. Продолжай.

Рори мотнул головой и поправил сползшие на нос очки. Этот парень явно привык безропотно сносить оплеухи. Когда такие колются, они колются до самой сердцевины.

– В котором часу вы вышли из дома? – спросила я.

Рори моментально выпрямился. Ему так нравилось, когда с ним говорю я, а не Бреслин, что он был готов рассказать мне все что угодно.

– Без четверти семь.

Это было самое интересное из того, что он сказал до сих пор. Ашлин ждала его к восьми. Чтобы добраться от Раннелах до Стонибаттера, не нужен час с четвертью. Особенно в субботу вечером. Он бы пешком быстрее дошел.

– А когда вы сели в автобус? – спросила я.

– Почти ровно в семь. Он как раз подъехал, когда я подошел к остановке.

Во всех автобусах установлены видеокамеры. Мы сможем проверить. Я пометила это в блокноте.

– А когда вы должны были быть у Ашлин?

– В восемь, но я не хотел опаздывать. Если бы приехал слишком рано, собирался немного прогуляться.

– Брр, – я состроила соответствующую физиономию, – в такую погоду? Чем же вы занимались?

Рори заерзал на стуле, как будто что-то мешало ему устроиться на нем поудобнее. Разговор об этой нестыковке во времени явно его нервировал. Мне бы очень хотелось отпустить Рори, поставив на нем печать НЕВИНОВЕН, и заняться гангстерами Стива, но я чувствовала этот горячий, как кровь, запах: здесь что-то есть.

– Да так. Просто убедился, что не ошибся адресом, вот и все.

Я удивленно спросила:

– Но ведь вы сказали, что ее дом в двух шагах от остановки? То есть вы знали, где она живет.

Рори часто заморгал.

– Что?… Нет-нет, вы не так поняли. Ашлин объяснила, куда мне нужно идти. И я посмотрел маршрут в навигаторе. Это же просто. Я хотел, чтобы у меня был запас времени, на всякий случай.

Я выдержала скептическую паузу, но он на это не попался.

– Хорошо, – сказала я. – Так, вы сошли с 39А в Стонибаттере. И в котором часу?

– Около половины восьмого.

Значит, у него имелась куча времени, чтобы дойти до дома Ашлин, убить ее и ровно в восемь стоять перед ее дверью, изобразив безмерное удивление. Тогда становится понятна история с плитой. Рори не хотел, чтобы пожарная сигнализация сработала до его маленького спектакля со звонками, сообщениями и взволнованными метаниями вокруг дома – для тех, кто мог его увидеть. Мой нос учуял след.

Я взглянула на непроницаемое стекло и ничего в нем, разумеется, не увидела. Один взгляд на Стива, и я бы поняла, думает ли он то же самое, что и я. Но вместо Стива тут сидел Бреслин, балансировал на задних ножках стула и что-то черкал в блокноте.

Мне захотелось выбить стул из-под него.

– Вы прибыли с большим запасом времени, – сказала я. – Чем же вы занимались?

– Пошел вверх по Викинг-Гарденз. Это улица, на которой живет Ашлин. Чтобы убедиться, что правильно понял ее объяснения.

– Вы кого-нибудь видели?

– Нет. Улица была совсем пуста. Ни единой души. Я даже побоялся, что меня могут принять за грабителя или бродягу.

За его очками снова что-то промелькнуло.

– Значит, вы двинулись вверх по улице? Отыскивая дом Ашлин?

– Нет. Улица заканчивается тупиком. Я поднялся до конца и посмотрел вниз, откуда видно всю улицу. К ее дому я не торопился, не хотелось, чтобы Ашлин выглянула в окно и увидела меня у дома за полчаса до назначенного времени. Ей бы тогда пришлось пригласить меня войти, а она еще не готова, в общем, получилось бы неудобно.

Весь на нервах, но отвечает легко, без запинок, не мнется. Хотя это ничего не значит, не в случае этого парня – он явно из тех людей, что обдумывают все наперед, просчитывают варианты, проверяют, все ли готово, все ли идет по плану. Если он планировал убийство, то алиби у него продумано до деталей. Вероятно, он заготовил его еще несколько дней назад. А если не планировал убийство, то наверняка думал всю ночь, сочинил убедительную историю и заучил ее назубок. Настоящая зона комфорта этого парня находится у него в голове.